Золотая судьба - Мэтьюз Патриция - Страница 8

Эти девушки были очаровательными куколками, и если бы голова его не была занята другими вещами, он попытался бы соблазнить их. Но у него было дело, важное дело, которое в настоящий момент требовало всего его внимания. Вопрос с этим чертовым правительственным соглядатаем должен быть решен!

Счастье, что у него в Вашингтоне есть парочка друзей, которые шепнули ему, что здесь работает тайный федеральный агент, расследующий многочисленные обвинения в мошенничестве, воровстве и других нарушениях закона, включая убийство, которые выдвигались против Соупи Смита и его самого.

Когда Пью проинформировал Соупи о присутствии агента, тот отшутился:

— Пусть расследует сколько его душе угодно. Мне все равно.

Пью тоже не очень волновался, но ему было бы спокойнее, если бы удалось избавиться от соглядатая. У Пью было больше оснований для беспокойства, чем у Соупи. Он не был так же надежно защищен, как его друг: многие жители Скагуэя считали Соупи образцовым гражданином.

Во всяком случае, Пью запустил в действие план, направленный на то, чтобы решить возникшую проблему.

Он отвернулся от окна и двинулся к своему широкому письменному столу из резного дуба. На крышке стола в серебряной рамке стояла фотография бородатого человека, закинувшего ногу на стойку бара.

Пью взял фотографию в руки и посмотрел на изображение человека, пример которого побуждал его к завоеванию власти.

— Старина Соупи, — пробормотал он. — Я умнее тебя, дружище, и гораздо осторожнее. У меня будет то, о чем ты даже и не мечтал. И никто не сможет мне помешать!

Не успел Пью произнести последнее слово, как дверь в его контору распахнулась, и в комнату важно вошел Чет Хартер; шляпа его была лихо заломлена на затылок, а на лице застыло самодовольное выражение.

Несмотря на то что вид Хартера чертовски раздражал Пью, толстяк мягко сказал:

— Я был бы тебе благодарен, Чет, если бы ты стучал, прежде чем войти. Если мне не изменяет память, я уже говорил тебе об этом, и не раз!

Хартер лениво кивнул и покачался на пятках, сунув руки в карманы.

— Кажется, говорили, Эл Пи, но вы же знаете мою память — она совсем никуда не годится.

Пью аккуратно выбил из мундштука окурок сигареты в стоявшую на столе большую хрустальную пепельницу. Тон его оставался вежливым, но в маленьких карих глазках появилось выражение, от которого Хартер попятился и в глазах его мелькнуло что-то похожее на гнев или страх.

— Полагаю, тебе нужно поработать над своей памятью, Чет, — мягко сказал Пью. — Плохая память может создать человеку много проблем. А теперь скажи, достаточно ли хороша твоя память, чтобы вспомнить события сегодняшнего утра? Если да, то я с радостью послушаю, что произошло. Знаешь, Чет, я ведь не особенно терпеливый человек.

Черные усики Хартера дернулись, что у него означало попытку улыбнуться.

— Ну конечно, Эл Пи! Я хочу сказать, что именно поэтому ввалился сюда без стука. Мне не терпелось рассказать вам, что произошло. Но должен прямо сказать, дела не очень хороши.

Розовые губы Пью побледнели.

— Может, тебе лучше присесть, Чет, и начать с самого начала?

Хартер снял шляпу и толстую куртку, аккуратно повесил их на вешалку и сел в широкое кресло у стола, предназначенное для посетителей. Пью, прижавшись толстыми ляжками к краю стола, встал перед ним.

— Начинай, — произнес он.

Пью увидел бисеринки пота на лбу своего собеседника. Это хороший признак. Хартер неплохой помощник и исполнитель, но высокомерен и себе на уме. Время от времени приходится напоминать ему, кто здесь хозяин, и это помогает держать его в напряжении.

— Так вот, мы с Карлом Добером пошли вверх по тропе, — начал Хартер. — Дика Добера оставили внизу, а сами прошли примерно три четверти пути и сделали вид, что устали. Заложили динамит прямо под каменным козырьком, который был покрыт свежим снегом, и ждали сигнала Дика… До этого момента все шло гладко. Затем я увидел сигнал и взорвал заряд. Динамит отлично сделал свое дело — верхняя часть тропы была уничтожена, а под снегом осталось не меньше сотни человек. Мы с Карлом в этот момент были в безопасности, сошедшая лавина прошла в стороне от нас. Я был уверен, что дело сделано. Мы спустились в низину, как будто хотели оказать помощь, искали Дика и поначалу никак не могли найти. Потом обнаружили его в стороне от всех — он дрался с каким-то парнем. Мы подошли ближе, но я подумал, что было бы неразумно вмешиваться. Дика сбили с ног, и тот парень подобрал лежавшую на снегу камеру и какие-то приспособления. Только тогда я увидел девушку, ту самую, которая фотографировала вчера в городе. Которая побойчее. Помните их?

— Да, да, продолжай. — Голос Пью звучал напряженно, а его гладкие ладони сжимались и разжимались.

Хартер заторопился, стараясь поскорее закончить рассказ:

— Ну вот, Дик поднялся и заковылял прочь, а мы перехватили его и узнали, что произошло. Выяснилось, что Дик, черт бы его побрал, совершил ошибку. Он перепутал какого-то парня с этим федеральным агентом и подал нам сигнал, что тот уже добрался до верхней части тропы. Но агент еще не поднялся так высоко, чтобы его накрыла лавина, и поэтому остался цел и невредим…

— Идиот! — в ярости вскричал Пью. — Теперь придется начинать сначала!

— Это еще не все, Эл Пи. — Хартер наклонился вперед. — Конечно, Дик промахнулся, но потом попытался исправить ошибку. Поэтому он и подрался.

Пью сверлил Хартера взглядом.

— Да? Я жду.

— Так вот, когда динамит взорвался, Дик случайно увидел, что та дама, которая с камерой, фотографирует тропу. Она навела эту чертову штуку прямо на то место, где были мы с Карлом, и вполне возможно, мы оказались на одной из ее фотографий. Как бы то ни было, Дик решил, что лучше ему забрать эту камеру и все фотографии, которые могла сделать девушка. Он как раз занимался этим, когда на него набросился тот парень. Так что, боюсь, дела обстоят неважно, Эл Пи. — Он развел руками. — Мы упустили агента и, возможно, в камере этой девицы остались наши фотографии.

Пью ударил кулаком по столу.

— Меня окружают сплошные идиоты! Мне что, все нужно делать самому?

— Сдается мне, это я должен волноваться. Если фотография существует, то на ней изображен я. Это я попался.

— Но все знают, что ты работаешь на меня.

— Это была просто случайность, Эл Пи. Тут нет ничьей вины.

Пьюхолодно взглянул на него.

— Когда дела идут плохо, в этом всегда есть чья-нибудь вина. Всегда! Какого черта ты использовал братьев Добер для такого важного задания?

— Думаете, легко найти кого-нибудь для подобного дела? — стал оправдываться Хартер. — Практически все в этом проклятом городишке, кроме нас, охотятся за золотом. Я взял то, что смог найти, и мне не за что извиняться.

Пью пососал свою пухлую губу. В глазах его застыло задумчивое выражение, а голос, когда он заговорил, звучал г покойно:

— Теперь все в прошлом, и исправить уже ничего нельзя. Знаешь, Чет, я не из тех, кто плачет над пролитым молоком. Как бы то ни было, в будущем изволь тщательнее отбирать людей, которых ты собираешься нанять. Понятно?

Хартер кивнул, но лицо его оставалось угрюмым.

— А теперь, — сказал Пью, — мы должны подготовиться к путешествию. Подбери снаряжение, одежду и носильщиков. Мы отправляемся в Доусон.

Остаток ночи Белинда провела без сна. Когда утром Джош позвал ее, она с неохотой вылезла из палатки и увидела, что он молча прячет лицо под капюшоном парки.

Она все еще не могла прийти в себя, и его поведение вызывало в ней одновременно облегчение и разочарование. Они вместе сложили палатку и упаковали вещи Джоша. Тропа была уже расчищена, и нескончаемая цепочка людей вновь ползла вверх по склону.

— Ну, пора трогаться в путь, — бодро сказал Джош и направился к тропе. Белинда двинулась за ним.

Она надеялась, что к тому времени, как они достигнут перевала, прошедшая ночь сотрется из ее памяти. С ней рядом снова окажутся Аннабел и Чарли, и она больше не будет зависеть от милости незнакомых людей. Джош Роган пойдет своей дорогой, и они больше никогда не встретятся. Она отогнала краткую вспышку сожаления, мелькнувшую при этой мысли, и продолжила путь наверх.