Т. 11 Угроза с Земли - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 32

— Возможно. Слушай, а этот дом… Он не напоминает тебе известного белого слона? Работать не заставишь — все же священное животное; однако жрет не меньше обычного серого работяги.

— И что?

— Давай его продадим. И землю, она теперь в цене. А со временем построим вместо этого бомбоубежища что-нибудь современное. Как ты считаешь?

Это Шарлотту заинтересовало.

— Да, я уже думала… Делос, я представляю себе… Словом, совсем небольшое шале где-нибудь в горах. Ничего показного, не больше двух… нет, трех слуг. Но, пока мы не построимся, этот дом продавать не следует — иначе где же нам жить?

— Но я же не сию минуту собираюсь строить, — осторожно возразил Хэрримэн.

— А почему нет? Мы с тобой, знаешь, не молодеем, и если хотим иметь что-либо в жизни, то лучше нам с этим не медлить. Ты ни о чем не беспокойся; я сама все организую.

Харриман мысленно прикинул все «за» и «против». Пожалуй, стоит дать ей денег на «небольшое шале». Тогда ей, во всяком случае, придется жить в отеле рядом с местом строительства, а значит, можно будет сбыть с рук эти чудовищные катакомбы. Участок менее чем в десятке миль от города-дороги, принесет гораздо больше, чем надо на ее «шале». Кроме того, бумажник Харримана перестанет ежемесячно худеть на несколько тысяч.

— Похоже, ты права, — согласился он. — Но если начинать строительство сейчас, то за ним придется присматривать на месте, и ты все равно здесь жить не сможешь. Давай избавимся от этого дома. Налоги, содержание — все это стоит громадных денег!

Супруга покачала головой.

— Делос, хватит об этом. Здесь мой дом.

Харриман раздавил в пепельнице едва раскуренную сигарету.

— Ты уж извини, Шарлотта, но тут придется выбирать. Оставшись здесь, ты не сможешь заниматься строительством. Если тебе так уж хочется жить здесь, давай переберемся в коттедж наверху и выставим всех этих прихлебателей, которые все равно только без толку под ногами путаются. Сейчас нам, как никогда, следует экономить.

— Уволить слуг? Делос, если ты думаешь, что я могу взвалить на себя…

— Прекрати! — Он поднялся и отшвырнул салфетку. — Ведение хозяйства вовсе не требует легиона дармоедов. Когда мы поженились, ты и без них отлично справлялась. Да, сама стирала и гладила, зато хозяевами в доме были мы, а не слуги! Все! Оставим дворецкого и повара, а остальных я вышвырну вон!

Жена будто и не слышала:

— Будь любезен, сядь и успокойся, Делос. Почему нам сейчас необходимо экономить? Что у тебя стряслось?

Утомленный, Харриман сел и ответил:

— Со всяким может что-нибудь стрястись…

— Само собой. И все-таки? Почему ты уходишь от ответа?

— Шарлотта! Мы уже давно договорились, что свои дела я оставляю в конторе. Что касается дома… Ну зачем он нам — такой громадный? Другое дело — если б у нас была куча детишек…

— A-а! Ты снова меня этим попрекаешь!

— Видишь ли, Шарлотта, — устало отозвался Харриман, — я никогда тебя этим не попрекал и сейчас не собираюсь. Я всего-то однажды предложил тебе пойти к врачу и выяснить, в чем тут загвоздка. Однажды предложил, а после двадцать лет был перед тобой виноват. И хватит об этом. Я говорю только о том, что нам двоим нет нужды в двадцати двух комнатах. Хорошо, я дам тебе денег на новый дом, — он хотел сказать сколько, но раздумал. — Или так: закрываем низ и живем в коттедже. Это нам поможет временно сократить расходы.

— Временно? Что случилось, Делос? Что ты собрался делать с нашими деньгами?

Не дождавшись ответа, она двинулась к двери:

— Хорошо. Раз ты молчишь, позвоню Джорджу; он мне скажет.

— Шарлотта, прекрати! Я…

Она внимательно вгляделась в его лицо.

— Что «ты»? Да мне и Джорджу звонить не надо; у тебя же на лбу все написано! У тебя выражение лица точно как в тот раз, когда ты, явившись домой, сказал, что вбухал все наши деньги в те идиотские ракеты!

— Шарлотта, ты об этом зря говоришь! Те «идиотские ракеты» себя оправдали и сделали нам немало денег!

— Неважно. Я знаю, что с тобой, тебе опять на Луну возжелалось! А я не позволю, слышишь?! Завтра, прямо с утра, поеду к Каменсу и выясню, что может привести тебя в чувство.

Жилы на ее шее безобразно вздулись. Харриман призвал на помощь всю свою выдержку:

— Знаешь, Шарлотта, тебе, во всяком случае, жаловаться не на что. Что бы со мной не случилось — твоему будущему это не повредит.

— Думаешь, мне так уж хочется стать вдовой?

Харриман внимательно посмотрел на жену.

— Не знаю, не знаю.

— Что… ты… Скотина безжалостная! — Она так и взвилась над стулом. — Не хочу! Не желаю больше об этом говорить, ясно?!

Не дождавшись ответа, она вышла.

В спальне Харримана уже ждал лакей. Завидев хозяина, он поспешно принялся готовить ванну.

— Кончай, — буркнул Харриман. — Разденусь и сам.

— Распоряжения на вечер, сэр?

— Никаких. А впрочем… Сядь-ка, налей себе чего-нибудь. Слушай, Эд… Ты давно женат?

— Да не считал… — Слуга задумался. — А ведь двадцать три года будет в мае, сэр!

— И… И как оно тебе?

— Грех жаловаться, сэр. Конечно, всяко бывало…

— Понятно. А скажи, Эд, что б ты делал, если бы я тебя уволил?

— Знаете, сэр… Мы с женой частенько говорили, что хорошо бы завести небольшой ресторанчик. Попросту, без претензий, но… Понимаете, сэр: такое место, где джентльмен мог бы спокойно, вкусно и основательно пообедать.

— Стало быть, для холостяков?

— Да нет, сэр, не только. Но там обязательно был бы зал только для джентльменов. Даже без официанток, сэр; я бы сам обслуживал.

— Ну так ищи подходящий ресторан, Эд. Он, считай, уже твой.

Как обычно, ровно в девять Стронг вошел в их общий кабинет. Увидев Харримана, он поразился до глубины души. Харриман мог и вовсе не появляться на месте, для Стронга же делом чести было прийти раньше клерков.

Харриман изучал глобус и книгу — последний выпуск «Морского альманаха» — и едва кивнул Стронгу.

— Привет, Джордж. Кто у нас по Бразилии?

— Зачем тебе?

— Надо. Мне нужны несколько опытных руководителей, говорящих по-португальски. И еще несколько — с испанским. Это — не считая трех-четырех дюжин уже имеющихся. Я тут кое-что интересное обнаружил. Гляди. Судя по этим таблицам, Луна отходит к северу или югу от экватора всего-то градусов на двадцать восемь-двадцать девять.

Он приставил к глобусу кончик карандаша и крутанул глобус.

— Примерно так. Что ты, стало быть, на это скажешь?

— Только то, что ты портишь глобус, а он стоит шестьдесят долларов.

— И это — старый торговец недвижимостью! Что покупает человек вместе с земельным участком?

— От купчей зависит… Обычно — права на минералы, всякие полезные ископаемые…

— Вздор, вздор! Допустим, он покупает все, без разделения прав. Как глубоко и высоко простираются его владения?

— Ну, он владеет конусом вниз до центра Земли, это определили в связи со спорными случаями при косом и смещенном бурении нефтеносных земель. Теоретически, он владеет всем, что над его участком — до бесконечности. Правда, в ряде дел после начала коммерческих полетов этот порядок поломали, и для нас это хорошо, иначе пришлось бы платить за каждую ракету тьму всяких пошлин.

— Нет, Джордж, вовсе нет! Ты, видно, плохо те дела смотрел! Было установлено право пролета, но собственность на надземное пространство остается незыблемой! И даже право пролета не абсолютно — можешь, к примеру, выстроить тысячефутовую башню там, где обычно пролетают самолеты и ракеты, — и им придется брать выше, и даже жаловаться на тебя за это никто не станет! Помнишь, как нам пришлось арендовать воздушное пространство к югу от Хьюджес Филд, чтобы там ничего не строили и не помешали ракетам заходить на посадку?

Стронг задумался.

— Понятно. Древнейший принцип землевладения остается незыблемым: вниз до центра, вверх — до бесконечности. И что с этого? Это же чистейшей воды теория! Ты что, хочешь платить пошлины за пролет твоей лунной ракеты?