Т. 03 Гражданин Галактики - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 53

Или возьмите погоду. Я знал, что ФППИ работал над проблемой управления ею, но не ожидал, что он тут чего-нибудь добьется. Ну разве не скука, что дождю теперь разрешено идти только по ночам? Или возьмите грузовики. Конечно, от грузовика требуется одно — перевозить вещи отсюда и туда. Однако отсутствие колес придает им крайне неустойчивый вид.

Интересно, сколько времени понадобится для того, чтобы на Земле не осталось ни одного колеса?

Только что я пришел к выводу, что ко всему этому хочешь не хочешь, а придется привыкнуть, и тут же к моему креслу подошла хостесса и положила мне что-то на колени, а когда я поднял эту штуку, она со мной заговорила. Просто такой сувенир в память о путешествии.

Городской дом Пата по размерам раз в восемь превышал родительскую квартиру, где мы жили всемером; я решил, что ему, видно, удалось подкопить деньжонок. Рободворецкий взял у меня накидку и ботинки и провел меня к Пату.

Он не встал. Я даже не уверен, что он мог бы подняться с кресла. Я знал, что Пат стар, но не мог представить себе, что он так дряхл. Ему было… постойте-ка… ему было восемьдесят девять! Да, верно — вскоре нам предстояло отмечать свое девяностолетие.

Я решил держаться как ни в чем не бывало.

— Привет, Пат.

— Привет, Том. — Он дотронулся до ручки кресла, и оно покатилось в моем направлении. — Не двигайся. Стой, где стоишь. Дай посмотреть на себя. — Он оглядел меня снизу вверх и сверху вниз, а потом удивленно произнес: — В уме я представлял-таки себе, что ты с годами мало переменился. Но видеть, да, видеть своими глазами, это совсем другое дело, а? Портрет Дориана Грея[56].

Голос у него был совсем старческий.

— А где все домашние? — спросил я, чувствуя себя не слишком уютно.

— Я велел девочкам немного обождать. Хочется сначала побыть с братом наедине. А если ты имеешь в виду Ганса и Грегори, то, без сомнения, увидишь их сегодня вечером за ужином. Ладно, забудем о них, братишка; давай-ка поговорим с тобой вдвоем. Вон ведь сколько времени прошло…

Я видел слезы в его вечно увлажненных старческих глазах. Мне стало совсем не по себе.

— Да, ты прав.

Он наклонился в мою сторону и крепко стиснул подлокотники кресла.

— Скажи мне только одно. Это было увлекательно?

Я и сам не раз думал об этом. Док Деверо… Мама О'Тул… бедная маленькая Пру, которой так и не удалось повзрослеть… дядя Стив… И тогда я постарался выбросить их из своей памяти и дал Пату тот ответ, которого он ждал.

— Да, увлекательно. Ужасно увлекательно.

Он вздохнул.

— Это хорошо. Я перестал сожалеть об этом уже много лет назад. Но если бы не было интересно, то какая это была бы бессмысленная растрата жизненных сил…

— Нет, было.

— Это то, что я и хотел от тебя услышать. Сейчас позову девочек. А завтра покажу тебе завод и представлю нашему персоналу.

Я, разумеется, не рассчитываю, что ты сразу же возьмешь дело в свои руки. Если хочешь, возьми длительный отпуск. Только не очень длительный, Том… мне ведь кажется, я начинаю стареть. Уже не могу загадывать далеко вперед, как делал раньше.

Внезапно я понял, что Пат уже спланировал за меня всю мою жизнь, точно так же, как делал это в былые времена.

— Подожди минуту, Пат. Я с удовольствием похожу с тобой по твоему заводу, такое внимание очень лестно. Но больше ни на что не рассчитывай. Сначала я поступлю в школу. Потом… ладно, потом и будет видно…

— Э? Не валяй дурака. И не смей называть это «моим» заводом. Он — «Братья Барлетт, инкорпорейтед». И всегда был таким. И ты за это дело несешь не меньшую ответственность, чем я.

— Успокойся, Пат. Я только…

— Тихо! — Его голос был слаб и тонок, но в нем еще звучали командные нотки, — Я не желаю слышать от вас всякую чушь, молодой человек!… Уже однажды ты поступил по своей воле и достаточно долго проболтался на этом веселеньком пикнике. Заметь, я не желаю критиковать методы, которыми ты достиг своей цели. Это дела прошлые. Но теперь тебе предстоит закатать рукава и взять на себя ответственность за семейное предприятие. — Он умолк, дыша с трудом, а затем продолжал уже тише, обращаясь, казалось, только к себе самому. — У меня нет сына, у меня нет внуков, я несу этот груз в одиночку… но чтобы мой родной брат… мой единственный брат…

Его голос как бы истончился и смолк.

Я подошел ближе и дотронулся до его плеча, но тут же отдернул РУКУ ~ ощущение было такое, будто взял пригоршню тонких щепочек. Однако я решил, что это дело следует обговорить раз и навсегда; я даже сказал себе, что так с моей стороны будет милосерднее.

— Выслушай меня, Пат. Я не хочу казаться неблагодарным, но скажу тебе напрямик. Я собираюсь жить так, как считаю нужным, жить своей собственной жизнью. Пойми меня правильно. Эта жизнь может включать в себя «Братьев Барлетт», а может и не включать. Вернее всего, последнее. И решать буду я. Больше ничьих приказов не потерплю.

Одним движением руки он отмел все мной сказанное.

— Ты сам не знаешь, чего хочешь; ты еще просто мальчишка. Не важно, мы поговорим об этом завтра. Сегодня день радости.

— Нет, Пат. Я не мальчишка. Я мужчина. И с этим тебе придется смириться. Пусть буду совершать ошибки, но больше не позволю собой командовать. — Он даже не посмотрел на меня. Я же стоял на своем. — Я говорю серьезно, Пат. Настолько серьезно, что, если ты не усвоишь сказанное и не станешь им руководствоваться, я уйду из дома немедленно. И навсегда.

Тогда он поднял глаза.

— Ты не посмеешь так поступить со мной.

— Посмею.

Он поискал что-то в моих глазах.

— Да. Похоже, ты способен на это. Ты же всегда был недобрым. Из-за тебя у меня было много неприятностей.

— Я и теперь зол… если тебе угодно так это называть.

— А!… Но ты же не посмеешь так обойтись с девочками? С нашей малюткой Вики?

— Посмею, если ты снова будешь давить на меня.

С секунду он глядел мне прямо в глаза, потом его плечи опустились и он спрятал лицо в ладонях. Я решил, что он плачет, и почувствовал себя негодяем, издевающимся над беззащитным стариком. Я похлопал его по плечу, уже почти сожалея, что не потянул еще какое-то время, а, наоборот, форсировал события. Я вспомнил, как этот дряхлый старик рисковал своим здоровьем и своей психикой для того, чтобы пробиться ко мне во время нашего первого пика, и подумал: если он так жаждет этого, то мне стоит порадовать его. В конце-то концов, не так уж долго ему осталось жить.

Нет!

Не должен один человек навязывать другому свою волю ни силой, ни слабостью. Я — личность… и хочу снова лететь к звездам. Внезапно я понял, куда стремлюсь. О, может быть, сначала колледж… но в будущем непременно полечу к звездам. Я за многое благодарен этому старику, но все равно не позволю ему уродовать мою жизнь. Она моя.

Я взял его за руку.

— Извини, Пат.

Он ответил, не поднимая глаз.

— Ладно, Том. Как скажешь. Я все равно рад, что ты вернулся… хоть и на своих условиях.

Еще несколько минут мы болтали о пустяках, потом Пат велел рободворецкому принести мне кофе… Сам он пил молоко. Наконец Пат сказал:

— Сейчас вызову девочек.

Нажал какую-то кнопку на подлокотнике, там вспыхнула лампочка, и он что-то бормотнул.

В комнату вошла Молли, за ней Кэтлин. Я бы узнал каждую из них где угодно, хотя никогда не видел ни ту ни другую. Молли была женщиной, завершающей свой шестой десяток, но все еще красивой. Кэтлин же только что вступила в четвертый, но выглядела моложе… нет, не так!… Ей можно было дать ее годы, но она носила их с королевским величием. Молли взяла обе мои руки, встала на цыпочки и поцеловала в губы.

— Мы так рады, что ты вернулся домой, Томми.

— Очень рады, — подхватила ее слова Кэтлин; сказанное ею эхом прозвучало прямо в моем мозгу. Кэтлин тоже поцеловала меня и добавила вслух: — Так вот каков мой престарелый и вечно юный прадядюшка! Том, ты заставляешь меня жалеть, что у меня нет такого сына. Да, не очень-то ты похож на дядю. И я, пожалуй, тебя так больше звать не стану.

56

«Портрет Дориана Грея» — роман английского писателя Оскара Уайльда, опубликованный в 1891 г. Герой романа сохранял молодость и красоту, тогда как написанный с него в юности портрет менялся, проходя все стадии нравственного разрушения и дряхления.