Т. 08 Ракетный корабль «Галилей» - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 45

— Все-таки жалко! — тихо сказал Пьер.

— Чего жалко, Пит? — повернулся к нему Джермэн.

— Что вышло так неудачно, и главное, под самый конец. Посмотрите на корабль — они совершили почти идеальную посадку. Если бы корабль врезался в землю, не осталось бы ничего, кроме глубокой ямы.

— Да, ты прав. Смотрите, ребята, вон лестница, по которой можно спуститься вниз. Видишь, Мэтт? Может быть, сойдем вниз и осмотрим корабль поближе?

— Пожалуй, — произнес Мэтт, — но мне кажется, что лучше это сделать потом. Нам нужно сообщить о прибытии.

— Да, и нам тоже, — кивнул Йенсен. — Пошли, Пит.

Арман наклонился и взялся за ремни сумки. Оскар оттолкнул его и поднял обе сумки — свою и Армана.

— Это вовсе не обязательно! — запротестовал Арман, но Оскар не обратил на это никакого внимания.

— Пит, ты что, болен? — Джермэн внимательно посмотрел на Пьера. — Вид у тебя какой-то усталый. В чем дело?

— Если ты болен, — вмешался Мэтт, — лучше попросить отсрочку.

На лице Армана появилась смущенная улыбка.

— Да здоров он, здоров, не нужна ему никакая отсрочка, — отрезал Йенсен. — Оставьте его в покое.

— Конечно, конечно, — поспешно ответил Текс.

Они повернулись и двинулись вместе с толпой кандидатов. У объявления, гласившего, что всем необходимо явиться в комнату 3108 в третьем коридоре, они остановились. Затем нашли третий коридор, встали на движущуюся дорожку и опустили на нее свои сумки.

— Послушай, Мэтт, — спросил Текс, — а Килрой — это кто?

— Дай подумать. Это — кто-то из Второй глобальной войны, адмирал, вроде. Ну да, адмирал «Бык» Килрой.

— Странно, что космический корабль назвали именем адмирала.

— Килрой по штабам не сидел, он был летающим адмиралом.

— Слушай, да ты прямо ходячая энциклопедия! — воскликнул Текс. — Надо бы мне на экзаменах держаться рядом с тобой.

— Просто случайно запомнил, — отмахнулся Мэтт.

В комнате 3108 красивая молодая девушка вместо того, чтобы принять у них документы, лишь попросила сделать отпечатки их больших пальцев. Затем она вложила пластинки с отпечатками в аппарат, стоявший рядом. Через мгновение оттуда появились листы с напечатанными инструкциями, где были их имена, присвоенные им серийные номера, отпечатки пальцев и фотографии. Там же указывались места их временного размещения и место в столовой. Девушка передала им листы, попросила подождать в соседней комнате и сразу же отвернулась.

— Жаль, что так быстро все кончилось, — сказал Текс, когда за ними закрылась дверь. — Я только собрался попросить у нее телефончик. Посмотри-ка, — заметил он, просматривая инструкции. — Нам даже не оставили времени отдохнуть после обеда!

— А ты думал оставят? — усмехнулся Мэтт.

— Нет, ну а вдруг?

В соседней комнате стояли ряды скамеек, на которых тесно сидели кандидаты. Джермэн остановился у скамейки, на которой лежали три больших чемодана, дорожный туалетный набор в богато разукрашенном несессере и банджо в футляре. Рядом с этим добром сидел юноша с розовыми щеками.

— Это твое? — спросил Текс.

Молодой человек неохотно кивнул.

— Ты как, не против, если мы скинем твое барахло и сядем на скамейку? — поинтересовался Текс и, не дожидаясь ответа, принялся снимать чемоданы и ставить их на пол.

Юноша мрачно смотрел на него и молчал.

Освободившегося места хватило лишь для троих. Текс уговорил своих друзей сесть, а сам положил сумку рядом, опустился на нее, опираясь спиной на колени Мэтта, и вытянул ноги перед собой. Это был лучший способ выставить напоказ свою обувь — ковбойские сапоги: новенькие, на высоких каблуках, разукрашенные. Юноша, сидящий на другой стороне прохода, с удивлением посмотрел на сапоги, повернулся к соседям и громко прошептал:

— Ребята, туш! Тут у нас ковбой объявился.

Текс фыркнул и попытался встать, но Мэтт положил руку ему на плечо.

— Не связывайся, Текс. Только время зря потеряем.

— Верно, — кивнул Оскар, — не переживай из-за ерунды.

— Ладно, — Текс снова опустился на сумку. — Но мой дядя Боди даже за меньшее сунул бы мерзавцу в рот его собственную ногу.

Пьер Арман наклонился вперед и прошептал Тексу на ухо:

— Слушай, извини, а это что, действительно сапоги, в которых ездят на лошадях?

— Да уж на лыжах в них не катаются.

— Извини, ради Бога! Просто я ни разу не видел лошадей.

— Что?

— Лично я видел, — сказал Оскар. — В зоопарке.

— Лошадей — в зоопарке?

— Да, в зоопарке, в Нью-Окленде.

— А-а, — протянул Текс и улыбнулся. — Теперь понимаю. Ты из венерианских колонистов!

Мэтт тут же вспомнил, где он слышал знакомый акцент, с которым говорил Оскар: перед ними однажды выступал лектор, прилетевший с Венеры. Текс повернулся к Пьеру:

— Пит, ты тоже оттуда?

— Нет, я… — начал Пит.

Его прервал громкий голос, донесшийся из громкоговорителей.

— Прошу внимания! Тишина! Прошу внимания! — в углу зала стоял молодой человек, одетый в строгую светло-серую форму кадета школы Космической патрульной службы. — Все, у кого нечетные серийные номера, — произнес он в ручной микрофон, — пройдут со мной. Возьмите с собой личные вещи. Четные номера останутся на местах.

— Нечетные номера? — повторил Текс. — Никак я! — воскликнул он и вскочил.

Мэтт посмотрел на свои инструкции.

— И у меня нечетный!

Кадет прошел вдоль прохода рядом с ними. Мэтт и Текс не спускали с него глаз. Кадет шел, слегка пригнувшись, чуть-чуть расслабив колени, держа руки наготове. Его ноги мягко ступали по ковровой дорожке. Это чем-то напоминало изящную кошачью походку; Мэтту казалось, что, если сейчас зал внезапно станет вверх дном, кадет мягко приземлится на ноги и не потеряет равновесия, и, между прочим, все так бы на самом деле и было.

Мэтту захотелось выглядеть точно так же.

Когда кадет проходил мимо, юноша с чемоданами схватил его за рукав.

— Эй, мистер! — произнес он.

Кадет мгновенно повернулся, присел, затем спохватился и посмотрел на юношу.

— В чем дело?

— У меня нечетный номер, но одному мне не унести весь багаж. Кто мне поможет?

— Никто, — кадет легонько тронул носком ботинка груду вещей. — И это все ваше?

— Да. Но как же мне быть? Не могу же я оставить их здесь. Чемоданы могут украсть.

— Кому они нужны, ваши чемоданы, — кадет с отвращением оглядел груду. — Отнесите все это добро на станцию и отошлите домой. Или просто выбросьте.

Юноша смотрел на кадета непонимающим взглядом.

— Рано или поздно вам все равно придется избавиться от лишнего веса, — терпеливо пояснил кадет. — В случае перелета на учебный космический корабль вы имеете право взять с собой двадцать фунтов груза.

— Но… предположим, я соглашусь отправить багаж домой. Кто же мне будет его переносить?

— Это ваше дело. Если вы хотите служить в космическом патруле, следует научиться самому решать возникающие проблемы.

— Но…

— Молчать!

Кадет отвернулся и пошел дальше. Мэтт и Текс последовали за ним.

Через пять минут Мэтт, голый, как новорожденный ребенок, засовывал сумку и одежду в специальный мешок, помеченный его номером. По команде он открыл дверь и вошел внутрь, прижимая к груди выданные инструкции и пытаясь сохранить остатки достоинства. Он оказался в бане, где механические устройства вымыли его, вытерли, сполоснули, снова высушили — как на каком-то конвейере. Его инструкции оказались водонепроницаемыми, и Мэтт стряхнул с них несколько капель воды.

В течение двух часов его осматривали, ощупывали, фотографировали, взвешивали, подвергли рентгеноскопии, сделали прививки, взяли образцы крови, тканей и многое другое. Мэтт совершенно растерялся. Один раз он заметил Текса, двигающегося в другой очереди. Текс тоже увидел его, махнул рукой, похлопал себя по ребрам и поежился. Мэтт попытался заговорить с ним, но в этот момент его собственная очередь двинулась вперед. Врачи осмотрели ногу Мэтта, которая подверглась операции, попросили его подвигать ступней в разные стороны, спросили относительно времени операции и поинтересовались, не болит ли нога сейчас. Он честно признался: болит. Сделали дополнительные фотографии, провели новые тесты. Наконец, врачи сказали: «Все, отправляйтесь обратно в очередь».