История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2 - Святополк-Мирский (Мирский) Дмитрий Петрович - Страница 19

тапенко (1856–1929). Другой популярный юморист того времени – приятель

Чехова Щеглов (псевдоним И. Л. Леонтьева, 1850–1910). Название его пьесы

Дачный муж (забавная картинка русского пригорода) стало модным словечком

и, можно сказать, вошло в язык. Новый комический тип создала и г-жа

Микулич (псевдоним Лидии И. Веселитской, р. 1857). Ее Мимочка –

41

остроумное изображение средней петербургской барышни из бюрократической

среды – воплощение безмятежной пустоты.

Значительнее всех этих писателей был Александр Иванович Эртель (1855–

1908). Он был народником, но потом расстался с обычным для русского

интеллигента агностицизмом и занялся более спиритуалистиче ской

философией. Поэтому около 1910 г., когда лозунгом дня стало возрождение

религии, возродился и интерес к Эртелю; опубликованы были его письма и

собрание сочинений, имевшие значительный успех.

Первые его рассказы появились в 1880 г., но лучший и самый известный

его роман – Гарденины, их дворня, приверженцы и враги (1898, 2 тома). Роман

при переиздании (1908 г.) удостоился чести выйти с предисловием Толстого.

Толстой особо похвалил эртелевское искусство диалога. Он писал:

«Неподражаемое, не встречаемое нигде достоинство этого романа, это

удивительный по верности, красоте, разнообразию и силе народный язык.

Такого языка не найдешь ни у новых, ни у старых писателей».

Не говоря уже об этом, Гарденины – один из лучших русских романов,

написанных после эпохи великих романистов. Это широкая панорама жизни в

большом имении на юге Центральной России. Герой – сын управляющего

имением (как и сам Эртель). Характеры крестьян бесконечно разнообразны и

блистательно индивидуализированы. То же можно сказать и об изображении

деревенского среднего класса и деревенской полиции, разумеется,

представленной в сатирическом освещении. Но сами Гарденины, один из

которых – кающийся дворянин, изображены значительно хуже. Роман

проникнут тонким поэтическим чувством природы. Один из наиболее

запоминающихся эпизодов – рысистые гонки в Хреновой – могут постоять за

себя даже в сравнении со сценой скачек из Анны Карениной.

Другой писатель, чьи произведения не потеряли своего обаяния, – Николай

Георгиевич Михайловский, писавший под псевдонимом Н. Гарин (1852–1906).

По профессии он был инженер-путеец и к литературе обратился довольно

поздно. Главное его произведение – трилогия: Детство Темы (1892),

Гимназисты (1893) и Студенты (1895). Эти вещи, написанные просто и

искренно, не потеряли своего обаяния и теперь, а в свое время были

необычайно популярны. Персонажи, проходящие через все три книги, написаны

с большой теплотой, и читатель начинает относиться к ним, словно это

мальчики, которых он знал всю жизнь. Помимо своих литературных качеств,

эта трилогия – важный исторический документ, ибо это «естественная история»

типичного интеллигентского воспитания, питомника нравственно

неприспособленных и психически нестойких людей.

Перечисление второстепенных писателей можно заключить именем Петра

Филипповича Якубовича (1860–1911), единственного среди них активного

революционера. Он после 1 марта 1881 г. вступил в партию «Народная воля», в

1884 г. был арестован, три года просидел в Петропавловской крепости и восемь

(1887–1895) – на каторге в Сибири. Такой «послужной список» не позволял ему

появиться в литературе под собственным именем, которое осталось почти

неизвестным, хотя оба его псевдонима – П. Я. и Л. Мельшин – стали широко

известными. Первым псевдонимом он подписывал свои стихи, очень

«гражданственные» и очень слабые. Под вторым он в 1896 г. напечатал

замечательную книгу рассказов о жизни каторжников – В мире отверженных;

то была первая книга на эту тему после Записок из Мертвого дома. Хотя она,

разумеется, не достигает уровня Мертвого дома, книга Мельшина имеет

большое значение. Она выражает характерную для русского революционера-

идеалиста позицию. Мельшин описывает самых отвратительных преступников

42

с бескомпромиссной объективностью, такими, какие они есть, – с их

преступлениями, с их циничным бессердечием, но и с проблесками

человечности, и красной нитью в книге проходит твердая вера в человеческую

природу и несокрушимое уважение к человеку, даже в глубочайшей его

деградации.

4. ЭМИГРАНТЫ

Революционеры, не попавшие ни в Сибирь, ни в Шлиссельбургскую

крепость, нашли убежище за границей. Большого места в истории литературы

они не занимают. Политическая печать между 1881 и 1900 гг. была не слишком

активна, да и потом не произвела на свет ничего, что могло бы сравниться с

герценовским Колоколом. Но это сравнительно спокойное время породило

целую серию интересных мемуаров. Вчерашние активные борцы, оказавшись

на покое, сели за столы и стали писать воспоминания о своем участии в

великой борьбе. Эти воспоминания были в значительной мере рассчитаны на

иностранную аудиторию (до 1905 г. их невозможно было ввезти в Россию) и

многие были даже написаны на иностранных языках. Представление, которое

сложилось у западных людей о революционном движении (когда не было

совершенно фантастическим), основывалось на произведениях Сергея

М. Кравчинского, писавшего под псевдонимом С. Степняк (1851–1895). Он был

террористом, в 1878 г. принимал участие в убийстве генерала Мезенцева,

возглавлявшего политическую полицию. В 1882 г. он опубликовал по-

итальянски книгу Подпольная Россия, которую сам же перевел на русский язык.

Потом он поселился в Англии и написал по-английски Карьеру нигилиста

(1889; в русском переводе Андрей Кожухов). Его сочинения пришлись по вкусу

западному читателю – живые, увлекательные. Как документальные

свидетельства, однако, они не имели большой ценности. В этом отношении

гораздо более ценны воспоминания Владимира Дебагория-Мокриевича

(р. 1848). Они не лишены литературных достоинств: рассказ идет легко,

непринужденно и полон юмора – почти неизбежного достоинства южных

россиян.

Самым выдающимся эмигрантом того времени был князь Петр Кропоткин

(1842–1921). Он происходил из древнего рода и образование получил в

Пажеском корпусе. Служил в казацком полку в Сибири и сделал себе имя как

географ. В семидесятые годы примкнул к революционному движению, был

арестован и в конце концов бежал за границу. Сначала он жил в Швейцарии и

во Франции, но из Швейцарии был выслан, а во Франции приговорен к

тюремному заключению за одно и то же – за пропаганду анархизма. В 1886-м

он приехал в Лондон, где жил до 1917 г. У него были аристократические

манеры, большое личное обаяние и много друзей в разных классах английского

общества. Во время войны 1914–1918 гг. он держался как патриот. В 1917 г.

вернулся в Россию. Был настроен к большевикам враждебно и отверг все

попытки Ленина к сближению. Умер в 1921 г. под Москвой. Его литературное

наследие очень велико: кроме работ по географии, пропагандист ские брошюры

и более основательные работы по анархизму; оптимистическая философия,

основанная на эволюционных теориях; история французской революции и

история русской литературы*. Все это на французском и английском языках.

Наиболее интересная его книга (оригинал тоже на английском языке) –

Воспоминания революционера (1899) – первоклассная автобиография, самое

значительное произведение этого рода со времени герценовской книги Былое и

думы.

-------------------------

43

*Большая часть статей о России в Британской энцик-лопедии принадлежит его перу.