Первая в новом веке - Мзареулов Константин - Страница 27

Услыхав про боли в животе и предстоящую операцию, Яна страшно перепугалась. Сразу же появились нехорошие подозрения.

– Макс, честно скажи, это не поножовщина? – вскрикнула она. – Ты ранен?

Через секунду, которая требовалась сигналу, чтобы совершить путешествие через спутники-ретрансляторы в Москву и обратно, мембрана произвела странный звук, словно Макс хрюкнул. Затем он принялся уверять сестру, что дело только в аппендиците, поэтому не стоит слишком волноваться и тревожить родных. Немного успокоившись, Яна пообещала, что попробует отпроситься на пару дней, чтобы съездить в Москву.

Подполковник Симон Шенберг, начальник отдела, в котором состояла лейтенант Словинская, жил в том же доме двумя этажами выше. Он тоже был олимом, то есть репатриантом – в 1986 году приехал в Израиль из Тбилиси, где работал старшим инспектором уголовного розыска.

Увидев на пороге свою сотрудницу, подполковник пошутил: дескать, по субботам полагается отдыхать, а не думать о служебных делах. Минутой позже, наливая кофе, Шенберг поинтересовался, как продвигается разработка объекта «Большое Ухо».

– Все факты подтверждают, что Калихман работает на американцев, – сказала Яна. – Только, адани Симон, я по другому вопросу.

Выслушав ее рассказ о болезни брата, начальник отдела задумчиво переспросил:

– Аппендицит в Москве? Он просил привезти много денег?

– Наоборот, сказал, чтобы много не брала…– она начала догадываться, что имеет в виду шеф. – Вы подозреваете…

– Вот именно. Должен признаться, что давно ждал, когда же твой дружок и его начальство попытаются выйти на нашу фирму. С их точки зрения, разумнее всего было бы действовать через тебя. Похоже, началось.

– Советуете не лететь?

– Наоборот. Интересно же, что они замышляют. К тому же нельзя исключить, что твой брат на самом деле приболел.

Яна потерла виски, что выдавало напряженную работу обоих полушарий. С течением времени она все реже вспоминала оставленных в Москве друзей и любовников, а потому была уверена, что и те забыли о ее существовании. Теперь начинающей контрразведчице передались подозрения шефа. Если это провокация, то организована, скорее всего, Богданом. Он всегда поддерживал дружеские отношения с Максом и вполне мог уговорить мальчишку разыграть сестру.

Публикации журналиста Мамлеева в бульварном журнальчике не могли обмануть лейтенанта Словинскую: она прекрасно знала, в каком ведомстве работает Богдан. Так же, как и он знал, где работает Яна – тут сомнений быть не могло.

Между тем подполковник озабоченно проговорил:

– Израилю совершенно невыгодна победа исламистов в Крыму. Мало нам было прихода к власти фундаменталистов в Косово. Еще одно исламское государство в Европе окончательно изменит соотношение сил в регионе.

– Неужели в Вашингтоне этого не понимают?

– Они вообще не задумываются о последствиях своих идиотских поступков. А сейчас и вовсе думают только об одном – как бы заглушить гомосексуальный скандал и не допустить импичмента. Сама понимаешь, для этого американцы знают лишь один надежный рецепт – разбомбить какую-нибудь слабосильную страну.

– По-вашему, мы должны как-то помочь Украине? – спросила Яна.

– Это не только мое мнение. Так же думают премьер и все силовые министры. Но они понимают и другое. Во-первых, Израиль слишком зависит от Вашингтона, а потому не может открыто выступить против американской акции. Во-вторых, мы не можем оказать серьезную помощь, такое под силу только Москве и Пекину. Значит, мы должны подтолкнуть русских, чтобы они таки-помогали братьям-славянам.

– Как?

– Будем исподтишка делиться информацией о планах НАТО. Ты знаешь, как это делается. Будешь в Москве – шепнешь кому надо, что после Украины наступит их очередь. Поторгуйся, поломайся, но согласись сотрудничать. Русская разведка получит необходимые сведения.

– Какие именно? – встревожилась Яна.

Шеф перечислил несколько тем, которые не угрожали безопасности Израиля, но помогли бы в отражении НАТОвской агрессии против Украины. Подумав еще немного, он разрешил Яне сдать русским коллегам Григорьева. Два года назад этот чиновник «Росвооружения» прекратил сотрудничество с МОССАД, продавшись московскому резиденту ЦРУ.

– Да, чуть не забыл, – вдруг спохватился Шенберг. – Как у тебя с визой?

Яна поспешила успокоить начальника:

– Формально я еще полгода буду считаться гражданкой России, так что могу лететь по старому паспорту с двуглавой птичкой… А как оформим мою поездку – краткосрочный отпуск?

– Ни в коем случае, – строго сказал шеф. – Это будет служебная командировка для уточнения данных по «Большому Уху». Если русские хотят получать нашу информацию – пусть ответят взаимностью. Наверняка у них сохранилось досье на Авеля Калихмана.

Подполковник и лейтенант посмеялись, радуясь удачному решению сразу нескольких проблем. Потом Яна купила билет, заказав и оплатив через Интернет. К вечеру снова разыгрались нервы. Теперь к переживаниям за брата прибавилось беспокойство по поводу успеха возложенной на нее миссии.

Москва. Курский вокзал.

На службе Галина носила очки, строгую одежду и собирала волосы унылым пучком на затылке. Ничего не стоило принять ее за типичную сушеную воблу, если не знать, в какую ослепительную секс-бомбу она превращается при нормальном прикиде. Овдовев четыре года назад, Дутова надолго забросила интимные удовольствия и решила, что посвятит остаток жизни сыну и работе. Потом она маленько пришла в чувство.

Последний ее роман – с Денисом Петелиным – продолжался больше года, но получилось не слишком прочной, так что оба, казалось, начинали тяготиться этой связью. Во всяком случае в Мариуполь, где жила тетка, Галина решила съездить без него.

Денис затащил в купе чемоданы, усадил десятилетнего Андрюшу возле окна и наказал совершенно серьезным голосом:

– Расскажешь, с какими дяденьками мамка подолгу разговаривала.

– Может, оставить его, чтоб за тобой приглядывал? – парировала Галина.

Пацан забеспокоился и приготовился сделать большой скандал: дескать, не останусь, ты же обещала меня на море свозить. Однако он тут же успокоился, сообразив, что мама и дядя Денис шутят. Андрюша с интересом наблюдал, как они целуются на прощание, и пришел к неутешительному выводу: в кино этим занимаются гораздо энергичнее. Наверное, взрослые не слишком старались.

– Будешь скучать без нас? – поинтересовалась Галина.

Он и сам предвкушал целый месяц свободы, однако ответил печально:

– Уж ты на курорте наверняка скучать не станешь…– Подумав, усмехнулся и добавил: – Даже если бомбардировки не начнутся.

– Бомбить такое захолустье? – Галя захохотала. – У вас какая-то профессиональная мания – повсюду видеть несуществующую угрозу.

– Все равно не стоило в такое время на Украину ехать…

Тут она вспылила – этот зануда еще смеет поучать, куда ехать и когда. Не захотел провести отпуск вместе – хай теперь помалкивает.

Холодно попрощавшись, она даже не помахала Денису, когда поезд двинулся мимо перрона.

– Мама, там хорошо? – спросил Андрюша.

– Просто здорово! – Она лихо подмигнула. – Теплое море, горячий песок, синее небо, много фруктов.

Сын понимающе кивнул, а потом вдруг спросил:

– Какие самолеты нас бомбить будут – «миражи», «хорнеты» или «стелсы»?

– Не болтай глупости, – строго сказала Галина. – Никакой войны не будет.

– Ну да, как же…– Мальчик снисходительно улыбнулся. – Это как в «Чужих» девочка жаловалась: ей мама говорила, что чудовищ не бывает.

Галина подумала, что малыш, оставаясь дома один, слишком часто заглядывает на военные сайты Инета. Между тем любознательный ребенок продолжал выяснять:

– А с кем ты меня оставлять будешь, когда к тебе дядьки ходить начнут?