Ударная волна - Касслер Клайв - Страница 77

— Ее придется разобрать, по частям доставить по морю, а потом снова собрать, — вмешался в разговор Хайрем Йегер, отрываясь от настольного компьютера, подключенного к базе данных на десятом этаже. — Ни один известный самолет не способен перебросить целиком столь громоздкий предмет по воздуху.

— Если рефлектор будет перевозиться из Соединенных Штатов, где, предположим, он отыщется, то переправлять его придется на морском судне.

— А где найти такое судно? — задал вопрос Ганн, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Нефтяной танкер или авианосец, — предложил Сэндекер.

Ганн ухватился за его слова:

— Взлетной палубы авианосца более чем достаточно для переброски рефлекторного щита, размеры которого обозначил доктор Эймс.

— Скорость нашего новейшего ядерного авианосца засекречена, но, судя по намекам из военного ведомства, он способен резать волны на пятидесяти узлах. Масса времени, чтобы совершить переход из Сан-Франциско в Гонолулу до крайнего срока.

— Семьдесят два часа, — уточнил Ганн.

Сэндекер глянул на настольный календарь с вычеркнутыми миновавшими днями:

— Значит, остается ровно пять дней на поиски рефлектора, доставку его в Сан-Франциско и установку в зоне схождения.

— Расписание жесткое, даже если бы рефлектор был под рукой, — раздумчиво произнес Эймс.

— А как глубоко его предстоит погрузить? — обратился Йегер к изображению Эймса.

Будто только этого и ждала, миловидная женщина лет двадцати пяти передала Эймсу карманный калькулятор. Тот отстукал несколько цифр, проверил результат и поднял взгляд:

— Принимая во внимание множество факторов, рефлектор следует установить на глубине сто семьдесят метров.

— Проблема номер один для нас — течение, — подал голос Ганн. — Кошмарным делом обернется попытка удержать рефлектор на одном месте достаточно долго, чтобы отразить удар звуковых волн.

— Усадите за решение этой проблемы наших лучших инженеров, — распорядился Сэндекер. — Им придется сконструировать такую систему погружения, которая стабильно удерживала бы рефлектор.

— Как мы можем быть уверены в том, что перефокусированные звуковые волны направятся прямиком к острову Гладиатор? — спросил Йегер Эймса.

Эймс бесстрастно покрутил концы усов, свисавших поверх бороды.

— Если факторы, влияющие на распространение акустической волны — такие, например, как засоленность и температура воды, — останутся неизменными, энергия должна вернуться к источнику по первоначальному пути.

Сэндекер обратился к Йегеру:

— Сколько народу на острове Гладиатор?

Йегер сверился с компьютером:

— Согласно космической фотосъемке, численность населения составляет шестьсот пятьдесят человек, большинство из которых — шахтеры.

— Рабы, вывезенные из Китая, — буркнул Ганн.

— Не покалечим ли мы все живое на острове? — спросил Сэндекер Эймса.

Доктору-акустику снова без промедления передали лист бумаги. Изучив его, Эймс поднял взгляд:

— Если наш анализ точен, то возвратная волна будет слабее атакующей на двадцать восемь процентов. Она не способна серьезно повредить ни человеку, ни животному.

— Какой, по-вашему, окажется физическая реакция?

— Головная боль, головокружение и легкая тошнота — вот и все недуги.

— Все это не имеет значения, если мы не успеваем вовремя доставить рефлектор на место, — напомнил Ганн, разглядывая карту на стене.

Сэндекер в задумчивости побарабанил пальцами по столу:

— Что возвращает нас к стартовой отметке.

Женщина средних лет, одетая в строгий синий костюм, мрачно посмотрела на адмирала. До того она лениво созерцала полотно на стене, то, что изображало знаменитый авианосец «Интерпрайз». Звали женщину Молли Фарадей, когда-то она работала аналитиком в Агентстве национальной безопасности, а потом, поддавшись уговорам Сэндекера, перешла в НУМА и стала координатором разведывательного подразделения. У Молли были мягкие каштановые волосы и карие глаза. Охарактеризовать ее можно было одним словом: класс.

— По-моему, я нашла решение проблемы, — ровным тихим голосом выговорила она.

Адмирал кивнул:

— Вам слово, Молли.

— Насколько мне известно, авианосец Военно-морских сил «Теодор Рузвельт» стоит в Перл-Харборе и дожидается починки лифта на взлетную палубу. После ремонта он отправится на соединение с Десятым флотом, базирующимся возле Индонезии.

Ганн с любопытством взглянул на Молли:

— Вы уверены?

Молли мило улыбнулась:

— Во всяком случае, так было вчера.

— Ход ваших мыслей я понял, — сказал Сэндекер. — Только зачем нам авианосец, если нет рефлектора?

— Насчет авианосца — это была побочная мысль, — пояснила Молли. — Прежде всего я вспомнила о командировке в Центр сбора спутниковой информации на гавайском острове Ланаи.

— Я и не знал, что на Ланаи есть такой центр, — сказал Йегер. — Мы с женой медовый месяц там провели — весь остров объездили, но не заметили никаких признаков наземной спутниковой станции.

— Сооружения и параболический отражатель находятся внутри потухшего вулкана Палаваи. Ни местных жителей, ни туристов к этому месту не подпускают.

— Помимо слежения за пролетающими спутниками, — спросил Эймс, — чем еще занимается станция?

— За пролетающими советскими спутниками, — подправила его Молли. — По счастью, у прежних советских военачальников был бзик: они направляли свои спутники-шпионы на военные базы на Гавайских островах после того, как те пролетали над основной территорией Штатов. Наша задача состояла в том, чтобы с помощью мощных микроволновых сигналов пробиться в их преобразователи информации и вывести из строя систему разведывательной фотографии. Насколько ЦРУ смогло выяснить, русские так и не сообразили, отчего их фотографии с разведывательных спутников все время получались смазанными. Примерно к тому времени, когда Советский Союз развалился, станция утратила свое значение и ее заменили новейшие приборы космической связи. Тогда гигантскую антенну станции стали использовать для ловли сигналов из дальнего космоса. Ныне, насколько я понимаю, устаревшая техника совсем пришла в негодность, хотя станция по-прежнему строго охраняется.

Йегер тут же перешел к сути дела:

— Насколько велик параболический рефлектор?

Молли, чтобы сосредоточиться, на некоторое время уткнулась лицом в ладони. Затем она опустила руки и сказала:

— Кажется, его диаметр равен восьмидесяти метрам.

— Площадь поверхности даже больше, чем требуется, — заметил из Аризоны Эймс.

— Как по-вашему, военные позволят нам позаимствовать рефлектор? — задал вопрос Сэндекер.

— Еще и приплатят, лишь бы избавиться, — посулила Молли.

— Придется разобрать его на части и перебросить на самолетах в Перл-Харбор, — сказал Эймс. — Если, конечно, вам удастся заполучить авианосец «Теодор Рузвельт» для транспортировки рефлектора в район схождения акустических волн.

Сэндекер обратился к Молли:

— Я испробую силу своего убеждения на министерстве, Военно-морском флоте, а вы попробуйте обольстить Агентство национальной безопасности.

— Возьмусь за это немедленно, — заверила Молли.

Лысеющий мужчина в очках без оправы, сидевший ближе к концу стола, поднял руку.

Сэндекер с улыбкой кивнул ему:

— Вы сегодня что-то очень смирный, Чарли. Должно быть, вынашиваете замечательную идею. Не пора ли родить?

Доктор Чарли Бейкуэлл, главный геолог НУМА, вынул кусок жвачки изо рта и аккуратно завернул в бумажку. Выбросив жвачку в мусорную корзину, он отдал поклон голографическому изображению доктора Эймса:

— Насколько я все это понимаю, доктор Эймс, сама по себе энергия звука не способна разрушать человеческие ткани, но, усиленная резонансом, образующимся в скальных пустотах, на которые воздействует акустическое шахтное оборудование, частота ее сокращается до того, что энергия переносится на громадные расстояния. Когда потоки ее совмещаются в одном океанском районе, звук обретает такую силу, что способен повредить ткани человека.