Зеленые двери Земли - Назаров Вячеслав - Страница 11

4. ЗЕРКАЛА

Пилот разведчика «Флайфиш-131» Фрэнк Хаксли очень не любил утренние дежурства и при первой возможности избегал их. Фрэнк не был лентяем или засоней — хотя при честном самоанализе отречься от предрасположенности к сим огорчительным качествам было бы трудно. Больше того, как раз эта предрасположенность оказала роковое влияние на его судьбу, подменив рубку космического лайнера кабиной гидросамолета, а битвы с инопланетными чудовищами — ежедневным выслеживанием безобидных рыбьих стай.

Да, Фрэнк был рядовым «рыбоглядом», но душой его правили космические бури. А потому каждый вечер, свободный от дежурства, он садился к видеофону, чтобы прокрутить запись какого-нибудь телебоевика, а таких записей у него было великое множество. Часто за первой записью шла вторая, а то и третья, и Фрэнк забывался лишь под утро, в кошмарном полусне Продолжая фантастическую цепь опаснейших приключений.

Можно ли при таких обстоятельствах радоваться утру, да еще такому, как сегодня, хмурому, когда внизу серый океан, покрытый, как говорят летчики, «гусиной кожей» — ровной рябью мелких волн с белыми барашками.

— Бэк!

Радист не ответил, и Фрэнк, вглядевшись в зеркало заднего обзора, увидел козырек шлема, надвинутый на глаза, и пухлые губы, тронутые улыбкой отрешенности, которая обычно сопутствует здоровому сну без сновидений. Бэк отдавал ночи не космосу, а земным утехам, но кому важны детали? Важно то, что к сегодняшнему утру оба относились на редкость единодушно. А потому Хаксли только тяжело вздохнул и начал напевать под нос что-то из вчерашней записи:

Ультразмеи и супервампиры — все чудовища звездного мира — не страшны бесшабашному Гарри, астронавту из штата Техас.

И тут Фрэнк заметил «плешь». Вернее, она все время била перед глазами, чуть наискось пересекая курс самолета, но даже тренированный глаз «рыбогляда» не задерживался на ней из-за непомерной, прямо-таки фантастической ее величины.

— Бэк! — выдохнул Фрэнк севшим голосом. — Бэк! — заорал он во все горло. — Радио!

— Сто тридцать первый слуш… Тьфу! Ты чего?

— Бэк, ну-ка посмотри вниз.

— Смотрю.

— И что ты видишь?

— Воду.

— А дальше?

— Еще больше воды.

— А вот там, к норд-норд-весту… Видишь, «гусиная кожа», а дальше словно кто утюгом прошелся — гладко. А?

— Фрэнк… Это же тунец идет! Такой косячище… Сроду не видывал…

— Это награда к нам плывет, — уточнил Хаксли и, развернувшись, повел машину к острию треугольной «плеши» — делать предварительные замеры. Бэк взялся за радио.

База ответила не сразу. Видно, там от нынешнего утра тоже ничего хорошего не ждали. Но когда Бэк дважды повторил размеры косяка и прибавил, что рыба идет четырьмя «этажами», в наушниках заволновались три голоса одновременно.

— Сто тридцать первый — Базе. Ихтиологу Петрову. Тунец длинноперый, строй походный в четыре этажа, вверху и внизу — «коренники», взрослые самцы и крупные самки, в середине — молодь. Похоже на капитальное переселение, Пит.

— Петров — сто тридцать первому. Дельфинолог Комов. Хватит болтать, Фрэнк, сколько надо, по-твоему, «пастухов» для ведения косяка? Когда тунец подойдет к сейнерам, мы еще отряд загонщиков выпустим, а сейчас важно, чтобы косяк не рассыпался и не изменил курса…

— Сто тридцать первый — Комову. Право, не знаю… Здесь полно дельфинов. Они, по-моему, и ведут косяк… Да, похоже, что косяк ведут дельфины. Не охотятся, а ведут, это точно. Рыбы не трогают, идут как патрульные подлодки…

— Наши или дикие? Если наши, то сколько их?

Фрэнк с минуту следил за диском УКВ-локатора, на котором плавно кружились маленькие голубые точки, потом, снизившись до самой воды, провел машину над пенными обводами тунцовой армады.

— Сто тридцать первый — Комову. Судя по радиометкам, наших дельфинов штук двадцать. Остальные — дикие. Их не меньше сотни… Бросать «трещотку» или подождать?

— Комов — сто тридцать первому. Бросайте, Фрэнк, бросайте немедленно. Двадцать обученных «пастухов» смогут справиться с любой ордой. А «дикари» помогут. По крайней мере, мешать не будут. Это точно…

— Петров — сто тридцать первому. Так ты говоришь, там дельфины, Фрэнк? Вот тебе и разгадка — дельфины согнали в одну несколько стай и решили сделать нам подарок. Недаром же их натаскивали в «школе». Я уже дал разрешение на отлов косяка. Неводы только крупноячеистые, молодь не пострадает…

— Дело ваше… Да, Пит, одна просьба: окажи диспетчеру, чтобы поставил нас с Бэком в наблюдение, когда будут брать эту прорву… Хочу посмотреть — рыба-то моя все-таки.

— Идет, Фрэнк… Даю отбой.

— Охота человеку… Сам вне очереди напросился, — это проворчал сзади Бэк достаточно внятно, чтобы слышал командир.

— Ладно, старина, успеешь выспаться… Контрольное фото отправил?

— Отправил…

— Давай «трещотку». В хвост косяка, в середочку… Вот так!

Внизу метнулся полупрозрачный купол парашюта, и в океан полетело то, что Фрэнк называл «трещоткой», — хитроумный ультразвуковой приемопередатчик, похожий на большую рыбу-прилипалу. Аппарат действительно «прилипал» к дельфиньей стае и передавал пастухам и загонщикам команды оператора Базы. Дельфины, в свою очередь, докладывали оператору о своих делах на условном языке, который вместе с другими премудростями они изучали в «школе».

Как-то раз Франк забрел в такую школу вместе с экскурсией. Он, как и все, шумно восторгался необыкновенной сообразительностью «учеников», восхищался их дисциплиной и молниеносной реакцией на команды, несколько недоверчиво выслушал перечень цифр дохода, в которые вылилось мировому рыболовству «общение с младшими братьями человека», и до слез хохотал, когда двести торчащих из воды клювов, страшно скрипя, старательно вывели хором первый куплет «Гаудеамус игитур».

Но вышел из школы он почему-то разочарованный. Он долго не мог понять почему. И только потом разобрался: дельфины не вызывали у него уважения.

Прежде чем вернуться на Базу, Фрэнк описал над косяком прощальный круг.

В наушниках рокотал драматический баритон диспетчера: "Всем сейнерам международной рыбкооперации, находящимся в квадратах… немедленно выйти на двустороннюю связь с базой «Поиск — двенадцать дробь пятьсот двадцать восемь…».