Метаморфозы - Назон Публий Овидий - Страница 22

Стала хвостом; волоса, как лежали свободно вдоль шеи,

675 Гривою вправо легли. Соответственно вдруг изменились

Голос ее и лицо. И по чуду ей дали прозванье.113

Помощи, плача, молил Филирой от бога зачатый,

Тщетно, Делиец, твоей. Не мог ты пресечь повелений,

Что от Юпитера шли, а если пресечь их и мог бы,

680 Не был ты там: обитал Ты в Элиде, в лугах мессенийских.

Было то время, когда тебя покрывала пастушья

Шкура; посох держал деревенский ты левой рукою,

Правой рукою — свирель из семи неравных тростинок.

Память преданье хранит, что, пока ты был занят любовью

685 И услаждался игрой, стада без охраны к пилийским

Вышли полям. Увидал их как раз Атлантовой Майи

Сын,114 их ловко увел и в дебри спрятал надежно.

Кражи никто не узнал, — один лишь известный в деревне

Некий старик; по соседству его величали все Баттом.

690 У богача у Нелея115 стерег он луга травяные

И перелески и пас табуны кобылиц благородных.

Струсил тут бог и, рукой отведя его ласково, молвит:

"Кто бы ты ни был, дружок, — коль кто случайно про стадо

Спрашивать станет, скажи; не видал, и за то благодарность

695 Будет тебе: получай шелковистую эту корову".

Дал. На подарок в ответ тот молвит: "Приятель, спокойно

В путь отправляйся. Скорей проболтается камень вот этот".

И указал он рукой на камень. А сын Громовержца

Будто ушел и — назад, изменив лишь голос и облик, —

700 "Ты, селянин, не видал, не прошло ли вот этой межою

Стадо коров? — говорит. — Помоги, не замалчивай кражи.

Дам я за это тебе корову с быком ее вместе".

А старина, увидав, что награда удвоена: "Стадо

Там под горой", — отвечал. И было оно под горою.

705 Внук же Атланта, смеясь, — "Мне меня предаешь, вероломный?

Мне предаешь ты меня?" — говорит, — и коварное сердце

В твердый кремень обратил, что доныне зовется «Указчик».

Древний позор тот лежит на камне, ни в чем не повинном.

Ровным полетом меж тем поднялся кадуцея116 носитель

710 И, пролетая поля мунихийские117 , милый Минерве

Край озирал и сады просвещенного видел Ликея118 .

В день тот самый как раз, по обряду, невинные девы

Над головами несли к торжественным храмам Паллады

Чистые, должные ей, в венчанных корзинах святыни.

715 И, возвращавшихся, бог увидел крылатый и прямо

Не продолжает пути, но кругом его загибает.

Как, потроха увидав, из птиц быстрейшая — коршун,

Робкий еще, между тем как жрецы вкруг жертвы толпятся,

Кругом летает и сам отлетать не решается дальше,

720 Жадный, парит над своей добычей, махая крылами, —

Резвый Киллений тогда над актейской твердынею119 так же

Ниже и ниже летал и кружил все на том же пространстве.

Сколь блистательней всех меж звезд небесных сверкает

Люцифер, ярче ж тебя золотая, о Люцифер, Феба,

725 Так меж девушек всех намного пленительней Герса

Шла, и всего торжества, и подружек своих украшенье.

Ошеломлен красотою Юпитеров сын, повисает

В небе он, весь раскален, как ядро, что пращей балеарской120

Брошено, кверху летит, своим раскаляется лётом

730 И обретает лишь там в нем дотоле не бывшее пламя.

Путь изменил он, летит он на землю, небо оставив,

И не скрывает себя: до того в красоте он уверен.

Но хоть надежна она, помогает ей все же стараньем.

Волосы гладит свои, позаботился, чтобы хламида

735 Ладно спадала, чтоб край златотканый получше виднелся.

В руку он стройную трость, что сон наводит и гонит,

Взял и до блеска натер крылатых сандалий подошвы.

Были три спальни в дому, в отдаленных покоях; отделка

В них — черепаха и кость; из спален ты в правой, Пандроса,

740 В левой — Аглавра жила, занимала среднюю — Герса.

Жившая в левой из трех заметила первой, что входит

В дом Меркурий, спросить решилась об имени бога

И для чего он пришел. "Атланта я внук и Плейоны, —

Он ей в ответ говорит. — Я тот, кто по шири воздушной

745 Носит веленья отца, родителем сам мне Юпитер.

С чем я пришел, не солгу: сестре будь верною только,

И для детей ты моих назовешься по матери теткой.

Я ради Герсы пришел. К влюбленному будь благосклонна.

Взглядом таким же глядит на него Аглавра, которым

750 Только что тайны она блюла белокурой Минервы.

И за услугу себе толику немалую злата

Требует. А между тем покинуть дом понуждает.

Грозно богиня войны покосилась тогда на Аглавру

И из могучей груди, бессмертная, вздох испустила:

755 Мало того что грудь, но эгида121 и та у богини

Заколыхалась; в ней мысль промелькнула: как тайну Аглавра

Дерзкой раскрыла рукой, как рожденный без матери отпрыск —

Бога Лемносца122 — она увидала, нарушив условье;

Что угодит божеству, угодит и сестре, что богатой

760 Станет, то золото взяв, которого требует жадно.

Тотчас же к Зависти в дом отправляется, грязной от яда

Черного. Было ее в глубокой теснине жилище

Скрыто, без солнца совсем, никаким не доступное ветрам.

Чуждое вовсе огня, постоянно обильное мраком.

765 Грозная дева войны в то место пришла и близ дома

Остановилась, вовнутрь входить не считает пристойным.

Остроконечьем копья ударяет в дверь запертую;

Вот сотрясенная дверь отворилась. Увидела дева

Евшую мясо гадюк — из пороков собственных пищу —

770 Зависть и взоры свои отвратила от мерзостной. Та же

Встала лениво с земли и, змей полусъеденных бросив,

Вон из пещеры своей выступает медлительным шагом.

Лишь увидала красу богини самой и оружья,

Стон издала, и лицо отразило глубокие вздохи.

775 Бледность в лице разлита, худоба истощила все тело,

Прямо не смотрят глаза, чернеются зубы гнилые;

Желчь в груди у нее, и ядом язык ее облит.

Смеха не знает, — подчас лишь смеется, увидев страданья.

Нет ей и сна, оттого что ее возбуждают заботы.

780 Видит немилые ей достиженья людские и, видя,

Чахнет; мучит других, сама одновременно мучась, —

Пытка сама для себя. Хоть богине она ненавистна,

Кратко Тритония123 все ж с такой обратилась к ней речью:

"Ядом своим отрави одну из рожденных Кекропом, —