Летняя гроза в Молнегорске (СИ) - "Златовласка с косичками" - Страница 36

- Ты знаешь Янека? - с любопытством спросил он. В безумных глазках-бусинках появился нехороший блеск. – Так, значит, ты из-за него здесь? Ну, тогда тебе должно быть вдвойне интересно. Смотри, как Владлен Юрьевич обхаживает своего малыша.

Издав мерзкий смешок, Эдик схватил меня за голову и сжал руки у меня под подбородком, не давая отвернуться в сторону. Он явно вознамерился заставить меня смотреть. Смотреть на то, как Владлен Юрьевич переворачивает Янека на живот, снимает брюки и раздвигает ноги парня, пристраиваясь сзади.

- Он делает это далеко не в первый раз, - довольно шептал Эдик. – И Янек уже привык. Он научился быть покорным. Хотя поначалу сопротивлялся изо всех сил.

- Мразь! – выплюнул я. – Свинья!

«Что ты знаешь о Янеке!» хотелось заорать мне. «Ты даже не знаешь, что ты свинья!» Я напрягал руки, пытаясь ослабить ремни, но все было бесполезно. Я понимал, что у меня ничего не выйдет, но не останавливался. Продолжал дергать ремни, рыча от гнева и бессилия. Мои глаза были закрыты. Я был не в силах смотреть на происходящее в соседней комнате. И это не нравится Эдику.

- Ты будешь смотреть, - свистящим тоном приказал он, отпуская мою голову и протягивая руку за электрошокером. – Я тебя заставлю.

Удар тока заставил меня содрогнуться. Еще один. И еще. Нет, тварь, не заставишь, смотреть я все равно не буду.

- Что за упрямый мальчишка! Ну ладно, тогда попробуем кое-что другое.

Эдик захихикал своим отвратительно-скрипучим смехом. Он убрал электрошокер и минуту-другую ничего не происходило. Затем моего плеча коснулись длинные паучьи пальцы. Они медленно проникли за ворот больничной футболки и скользнули по груди. Эдик навалился на меня сзади. Нащупав мой сосок, он сжал его и начал перекатывать между пальцами, стараясь надавливать как можно сильнее.

- Выбирай, мальчик, тебе самому решать, как мы будем играть. Предупреждаю – я очень люблю причинять боль.

Боль я мог вытерпеть. А вот чужие липкие пальцы на своем теле - нет. Это было отвратительно. У меня было такой чувство, что по мне ползают скользкие личинки. Скрипнув зубами, я открыл глаза.

- Умница. А теперь смотри.

Я посмотрел, и в горле сразу же появился горький тошнотворный комок. Нет, неужели это Янек? Неужели это с Янеком…

На кровати ритмично двигались два обнаженных тела. Точнее двигалось одно, а второе безучастно принимало навязанный ему ритм. Мощная спина и широкие ягодицы Владлена Юрьевича поднимались и опускались между тонких, широко разведенных ног Янека. Крупные, покрытые темными волосками руки, сжимали стройные бедра, оставляя синяки на бледной коже. Голова мужчина была запрокинута. На его лице застыла гримаса, в которой смешались похоть и удовольствие. Он жадно вколачивался в тело парня. Лица Янека не было видно. Я мог видеть только его руку, свисающую с кровати и комкающую край простыни в судорожно сжатых пальцах. Тех самых пальцах, которые дарили мне тепло и ласково гладили зеленый мох.

На меня вдруг снизошло холодное леденящее спокойствие. Голова вмиг стала пугающе легкой и ясной. Это было похоже на эффект от прикосновения Янека, но вместо тепла и умиротворения я чувствовал один лишь холод. Все стало предельно просто. Я дернул руки, не сомневаясь, что смогу освободиться. Ремни тут же обвисли. Я то ли порвал их, то ли просто расстегнул. Это было неважно.

Я быстро встал и рывком отшвырнул застывшего от неожиданности Эдика к стене. Лошадиная морда изумленно вытаращил на меня свои безумные глазки. Он потянулся к электрошокеру, но я отбросил его ногой в сторону. В моей голове сейчас не было ни сомнений, ни раздумий. Осталось только желание причинять боль.

- Сдохни, тварь!

Размахнувшись, я ударил его ногой в живот. Один раз, второй, третий. Мне было плевать, что он воет и корчится от боли. Я опомнился только тогда, когда понял, что у меня есть дела поважнее. Например, стереть с лица земли змееглазого Владлена Юрьевича. И Янек. Прежде всего, Янек.

Я не обратил внимания на скрип за своей спиной, а когда обернулся, было уже слишком поздно. К моему лицу прижалась влажная тряпка, и резкий сильный запах тут же проник в легкие. Я начал падать, но меня подхватили чьи-то сильные руки. Потом послышался громкий голос Леонида, и наступила темнота.

Сознание возвращалось медленно. Что-то мелькало у меня перед глазами, но я видел окружающий мир недостаточно четко. Надо мной склонились два размытых силуэта, а вокруг была ослепительно белая и как будто знакомая комната. Сам я лежал на чем-то прямом и плоском.

- Как он туда попал, ума не приложу? – сокрушенно говорил странно искаженный голос Леонида у меня над головой.

- Да какая теперь разница. С этим мальчишкой всегда одни только проблемы. Как он умудрился справиться с Эдиком?

Тяжелый вздох и тяжелый голос, кажется, принадлежали Дорофееву.

- Ладно, неважно. Ты уже закончил его подготавливать? Вот и хорошо, давай сюда шлем.

- Герман Анатольевич, а вы точно уверены? Вы же сами говорили, что ему больше нельзя.

- Знаю, что говорил. Но что ты предлагаешь? Пусть он расскажет всем о том, что творится в нашей клинике? Хочешь, чтобы Асталин узнал, что мы не уберегли его сокровище и он попался в руки Эдику? Представляешь, что он с нами сделает?

Последовала долгая пауза, а потом Леонид негромко сказал:

- Это может его убить.

- Будем надеяться на лучшее, - опять вздохнул Дорофеев. - Я буду очень осторожен. У нас просто нет другого выхода. Он должен все забыть.

Что-то темное перекрыло белое сияние комнаты. Словно черная туча навалилась сверху и прогнала свет. Потом пришла боль. Она была сильная, намного сильнее меня, но я сопротивлялся ей из последних сил. Я не мог позволить ей победить. Потому что не мог забыть. Я должен был помнить, чтобы помочь Янеку. Только не забывать, не забывать, не забывать…

Комментарий к Глава 8

========== Глава 9 ==========

Утро моей долгожданной выписки было солнечным и ясным. У меня не было с собой вещей, так что собрался я легко и быстро. Дорофеев вышел проводить меня лично и почему-то сразу же уставился на меня с заметным беспокойством.

- Как вы себя чувствуете, Даниил Владимирович? – неожиданно серьезно спросил он.

- Отлично.

- А голова не болит?

- Не болит. Все прекрасно, а скоро будет еще лучше, - хмыкнул я, тут же добавив про себя «Как только вы сгинете с моих глаз».

- Как спали? – не отставал заботливый доктор.

- Как младенец.

Я нетерпеливо отмахнулся. Да надоел уже, честное слово!

- Вот и чудненько.

Дорофеев расплылся в своей обычной приторной улыбке и сразу же стал самим собой.

- Рад сообщить, дорогой мой мальчик, что за вами уже приехали.

- Кто?

Я встрепенулся, от всей души надеясь, что за мной приехала мама. Я так по ней соскучился.

- Это с работы, - поспешил развеять все мои надежды Дорофеев.

С работы? Сложив два и два, я пришел к выводу, что за мной явился Асталин. И не угадал. Когда мы вышли на ступеньки главного корпуса, я увидел высокого светловолосого мужчину, ожидающего внизу. Его лицо было мне знакомо. Это был Григорий, начальник Звенигородского отдела Специального управления, с которым я познакомился на конференции в Звенигороде. А он-то что тут делает?

- Здравствуйте, Даниил, - поздоровался Григорий, протягивая мне руку, когда я спустился по ступенькам и поравнялся с ним. - Помните меня?

- Здравствуйте, Григорий Евгеньевич, - я ответил на рукопожатие, стараясь не показывать своего удивления. – Конечно помню.

Григорий улыбнулся. Его голубые глаза были слегка удлиненными. Можно было бы заподозрить наличие определенной доли восточной крови в его венах, если бы не такой вопиюще светлый оттенок радужной оболочки.

- Ну, как вы себя чувствуете? Здоровы?

- Целиком и полностью, - улыбнулся я в ответ.

- Тогда я вас забираю прямо сейчас. Думаю, этой клиникой вы сыты по горло.

- Абсолютно. Спасибо.

Я все еще не понимал, каким он тут боком, и потому не удержался от вопроса: