Сказки острова Бали - Автор неизвестен - Страница 30

Ведьма одним духом проглотила толстого мальчика без браслетов - своего собственного внука. А мальчика в ножных браслетах провела в дом и любовалась им:

- Как ты хорош, мой внучок! Иди ко мне, принц, посиди с бабушкой! Вот что я дам тебе поиграть! - И ведьма дала ему ларчик с огненными и водяными камнями.

Принц перебирал драгоценности, а ведьма объясняла ему свойства камней. Один из огненных камней заключал в себе ее смерть. Принц сказал:

- Не бойся, с ним ничего не случится, бабушка. Твоя жизнь для меня дороже всего.- И он тихонько припрятал камень.

Потом она дала ему другую игрушку: четыре глаза, которые молодая ведьма вырвала у жен отца принца. Два лежали в золотом сосуде, это были глаза принцессы Дахи, его матери. А в серебряном сосуде лежали глаза младшей жены принца, дочь которой еще оставалась на небе.

- Можно мне еще поиграть с этими драгоценностями? - спросил принц. - Я буду очень беречь их, ни одной мышки близко не подпущу.

Ведьма была в хорошем расположении духа и дала принцу все, что он хотел.

Наступила ночь. Бабушка и ее мнимый внук легли спать. Под утро, когда старая ведьма еще спала, принц встал. Тихо-тихо взял он золотой и серебряный сосуды из ларца и спрятал в пояс. Потом подкрался к постели ведьмы с огненным камнем в руках и бросил его на ужасную старуху. В одно мгновение она умерла и обуглилась.

Теперь юный принц пошел в свой горный дворец, в котором жили обе жены его отца. Когда солнце взошло, он уже подошел ко дворцу. Увидел он свою мать и сказал ей:

- Матушка, садись-ка поближе ко мне.

Та подсела к нему, и он вложил глаза из золотого сосуда в ее пустые глазницы. Тут же она прозрела. Увидела сына своего и спросила:

- Милый юноша, ты вернул мне глаза. Кто ты?

- Я твой сын, пришедший с неба, сын принцессы Дахи, первой супруги принца Корипана!

И тут мать и сын обнялись и заплакали. Потом он позвал вторую супругу отца, усадил ее рядом и вложил глаза из серебряного сосуда в ее пустые глазницы. Как она была счастлива и благодарна мальчику, когда прозрела!

- Теперь мне надо назад, на небо, привести сестру, твою дочь, - сказал юный принц.

Как он попал на небо, неизвестно, но вскоре вернулся со своей сестрой. Теперь обе матери смогли увидеть своих детей.

А молодая ведьма стала тревожиться, отчего так долго не возвращается ее сын Бабосо. Наконец она сама пошла к дому матери. И вот увидела она заброшенную хижину, во дворе которой уже росли деревья, но сына и след простыл. Почуяла ведьма недоброе, охватило ее горе. Стала она бродить взад и вперед по лесу, искать сына. Не пила, не ела, все искала и искала. Под конец силы оставили ее. Упала ведьма и умерла.

А принц Корипана вернулся с охоты и не нашел в хижине своей жены-ведьмы. Тогда в первый раз шевельнулось в нем воспоминание о прежних милых женах. Где они теперь? Что с ними случилось? Он смутно припоминал какое-то несчастье, но мысли его никак не могли проясниться. Все еще он был околдован, все еще не ушла колдовская сила напитка ведьмы. Тогда вернулся принц ко двору своих родителей, и мать спросила его:

- Где же твои супруги?

Что ему было сказать?

- Я не знаю, - ответил принц.

Старая мать велела ему искать своих жен и не возвращаться, пока он не найдет их.

Опустил голову принц и отправился искать своих забытых жен. Пять месяцев он без устали странствовал по лесам; наконец встретил он своего сына неподалеку от дворца, укрытого в горах, но не узнал его и спросил:

- Можешь ли ты мне сказать, юноша, чей это дворец? Не принадлежит ли он какому-нибудь радже?

- Это мой дворец. А что вас привело сюда? - спросил юноша.

- Я ищу двух своих жен с их детьми.

- Тогда пойдемте со мной, - сказал юноша. - Я знаю дорогу.

Однако юный принц повел своего отца не во дворец, а глубже в лес, туда, где был серный источник. Зная, что отец все еще околдован, он подвел его к источнику, столкнул его туда и заставил сидеть там, пока колдовство не улетучилось. Только когда отец пришел в себя и освободился от чар, юный принц помог ему выбраться из озерца. Теперь принц Корипана стал прежним. Вернулись к нему ясные мысли и добрые чувства - все, как было до встречи с ведьмой.

Тогда сын отвел отца в горный дворец, к его прежним женам. Тотчас оседлали коней и отправились назад, в Корипан, принц, обе его супруги, юный принц и юная принцесса. С этих пор они жили вместе во дворце раджи Корипана и никогда больше не разлучались.

19. Две сестры

Жили-были две сестры. Какие у них были имена, я не помню. Старшую всегда звали Дочка, а младшую - Сестрица. Дочка была злая, ленивая и лживая, а Сестрица - послушная, прилежная и правдивая. Но мать почему-то любила старшую, а к младшей была очень несправедлива. Никак Сестрица не могла ей угодить.

Однажды мать сказала:

- Дети, я сегодня целый день должна пробыть на базаре, надо продать фрукты и маниоку с нашего огорода, а на вырученные деньги купить соленой рыбы и сахару. А вы за это время очистите мне большую корзину риса. Ты поможешь Дочке, Сестрица?

- Да, матушка.

Девочки помогли матери поднять на голову тяжелую корзину с фруктами и маниокой, и мать пошла со двора. Сестрица сказала:

- Возьмем сразу рис из амбара? Тогда колосья хорошенько подсохнут, прежде чем мы станем их толочь.

Но старшая девочка ответила, зевая:

- Мне что-то неохота. Знаешь что? Тащи ты снопы из амбара, а я буду обрезать колосья!

Сестрица вскарабкалась по крутой лесенке в амбар, вытащила своими маленькими ручками один сноп за другим и сложила их на земле. Потом она позвала:

- Дочка, снопы уже лежат. Придешь обрезать колосья?

- Ах, приставала! Не можешь сама обрезать колосья? А я разложу их просушить.

Сестрица срезала колосья и спросила:

- Дочка, хочешь разложить колосья сушить?

- Ну и надоеда же ты! Не можешь сама разложить их? А я положу их в колоду!

Сестрица разложила колосья и отгоняла от них птиц, пока все хорошенько не подсохло. Тогда она позвала:

- Дочка, колосья высохли. Положишь их в колоду?

- Вот прилипала! Не можешь сама отнести? А я буду толочь.

Сестрица набрала колосьев и отнесла в ступу; потом еще, еще... пришлось довольно долго бегать взад-вперед. Наконец она сказала:

- Дочка, иди молотить, колосья уже в ступе.

- Ох, отвяжись, сделай это сама, а я провею. Пришлось Сестрице толочь рис. Это было нелегко - изо всей силы опускать тяжелый пест на колосья и выбивать из них зерна. Ее ручки очень устали, и она едва проговорила:

- Дочка, иди веять, рис обмолочен.

- Вот прицепилась, не можешь сама провеять? А я тогда потолку их второй раз.

Сестрица взяла большую плоскую корзину, в которой женщины веют, положила туда немного обмолоченного риса вместе с половой и стала легонько подбрасывать. Ветер сдувал полову, и она оседала по краям, а рис собирался в середке.

Наконец рис был весь очищен, а руки Сестрицы будто налились свинцом от усталости. И тогда позвала она умоляющим голосом:

- Дочка, давай теперь потолки рис второй раз в ступе, отбей шелуху!

- А сама не можешь, липучка? Я его потом просею и ссыплю в корзину.

Пришлось Сестрице и отбивать шелуху, и отсеивать отруби. Чистые, гладкие зерна риса она ссыпала в корзину. Слава богу, дело было сделано. Но вся она была в шелухе и мякине. Взяла Сестрица полотенце и кувшин и пошла к ручью искупаться и принести свежей воды.

Как только она ушла, Дочка вывалялась в полове и мякине и выглядела так, словно целый день работала. Когда мать пришла, она спросила Дочку:

- Ну как, натолчен рис? А Сестрица помогала тебе?

- Да, матушка, рис натолчен, посмотри сама. Но Сестрица мне совсем не помогала, я все сделала сама. Она только прихорашивается и бегает купаться.

В этот миг Сестрица вернулась с ручья, свежая после купания. Ее мокрые волосы были связаны узлом.

- Я очень сердита на тебя, Сестрица, - сказала мать. - Смотри, как выглядит Дочка, на которую ты оставила всю работу!