Список ликвидатора - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 43

– Лидия Сергеевна! Голубушка! – раздался вдруг голос с детской площадки.

Байдакова обернулась. К ней обращалась одна из жительниц второго подъезда – пожилая, интеллигентная дама, бывшая заведующая библиотекой.

– Лидия Сергеевна! – сказал дама. – Вы не посмотрите за Петенькой, пока я схожу в парикмахерскую?

– Помотрю, отчего ж не посмотреть... – покорно согласилась дворничиха.

– Вот спасибо, золотце мое! – благодарно улыбнулась дама и поспешила со двора.

– Тетя Лида! – обращаясь к Байдаковой, радостно закричал четырехлетний Петенька. – Ты будешь со мной играть?

– А как же! – ответила дворничиха. – Обязательно!

– Тогда ты – Совет Федерации, а я – президент!

– Чего? – непонимающе захлопала глазами Байдакова, дивясь просвещенности ребенка. – Что же это за игра такая? Я ее не знаю...

– Я тебя научу! – ответил мальчик. – Садись на край песочницы!

Дворничиха, уперев руки в отсутствующую талию, выполнила указание Петеньки.

– А теперь помоги мне на тебя залезть! – сказал ребенок.

– Это еще зачем? – удивилась Байдакова.

Петенька снисходительно посмотрел на нее и сказал:

– Ну как ты не понимаешь? Президент хочет оседлать Совет Федерации! Так папа каждый раз говорит, когда «Новости» по телевизору посмотрит.

– Ну что ж... – вздохнула дворничиха. – Тогда седлай...

И в течение следующего часа «президент» вытворял с «Советом Федерации» все что хотел, пока наконец из парикмахерской не вернулась Петина бабушка и не прекратила это безобразие.

– Ты что? – строго сказала она внуку. – Разве так можно? – Затем дама перевела взгляд на Байдакову: – Лидия Сергеевна, ну зачем вы позволяете этому бандиту так над собой издеваться?

– Да чего уж там... – ответила дворничиха. – Пусть резвится.

– Вы ангел, а не человек! – заключила Петина бабушка, затем взяла внука за руку и повела домой.

«Ну что ж... – подумала дворничиха. – Теперь можно и бумаги Таньке отнести». Байдакова порадовалась собственной наблюдательности, позволившей ей найти эти листки. Дело в том, что вскоре после их обнаружения приезжала машина, собирающая мусор, и, если бы не дворничиха, плакали бы Танины бумажки.

Байдакова зашла в подъезд, поднялась на второй этаж и нажала кнопку звонка четырнадцатой квартиры. За дверью послышались шаги, и она открылась.

– Ой, здравствуйте, Лидия Сергеевна! – сказала выглянувшая на лестничную клетку Таня. – Что случилось?

– Ты ничего не теряла? – улыбаясь, спросила Байдакова, пряча листки за спину.

– Нет... А что?

– Точно?

– Да вроде точно... – пробормотала девушка.

– А это? – И дворничиха, сияя, вытащила бумаги.

Таня уставилась на пачку шелестящих перед ее лицом документов и, побледнев, сказала:

– Мама...

– Ты рада, да? – спросила Байдакова. – Рада?

– Очень... – ответила девушка и попыталась улыбнуться, но у нее получилась какая-то кислая гримаса.

– Или не рада? – насторожилась дворничиха. – Может, ты их специально выкинула?

Таня хотела ответить, но Лидия Сергеевна, уже понявшая по ее лицу, что перестаралась, всплеснула руками:

– Ой, вижу, что ошиблась я... Ну извини меня дуру, извини... Пойду снова их в мусорку кину... Или нет! – засверкали вдруг глаза Байдаковой: – Я их лучше Семеновне из первого подъезда отдам. Она семечками у метро торгует, ей кулечки делать надо. А крутить их из газет она не хочет. Говорит, покупатель привередливый пошел, любит, чтоб нутро кулька чистое было, а на газете краска типографская. А тут, – Байдакова глянула на документы, – тут почти на всех листах только с одной стороны отпечатано. Семеновне понравится. И покупателям тоже! – И дворничиха стала разворачивать свое массивное тело в сторону лестницы. – Ну пойду я, Танюх... Ты уж прости меня, бестолковую...

В этот момент за спиной девушки послышался какой-то шорох, и, к изумлению дворничихи, сдвинув Таню в сторону, из ее квартиры выскочил какой-то худющий полуголый парень в больших роговых очках.

– Дайте сюда документы! – закричал он.

– Чего? – обалдела Байдакова.

– Дайте это! – указал парень на листы, которые Лидия Сергеевна держала в руках.

– А вы кто? – испугалась дворничиха.

– Дед Пихто! – выкрикнул очкарик и попытался отобрать у Байдаковой бумаги, но Лидия Сергеевна инстинктивно выставила вперед локоть, и хилый юноша, стукнувшись об него, отлетел назад. – Таня, ну скажи ей! – обратился он к девушке, потирая ушибленную грудь.

– Лидия Сергеевна... – начала Таня.

– Кто это? – все еще не могла прийти в себя дворничиха.

– Это... это... – замялась девушка, подбирая подходящее слово. – Ну, в общем, это...

– Жених я ее! – заявил вдруг парень.

Таня вытаращила на него удивленные глаза и раскрыла рот.

– Правда, что ли? – удивилась Байдакова.

– Правда! – несколько даже нагло выдал очкарик.

– Да ну? – посмотрела Лидия Сергеевна на девушку.

Та выдохнула и сказала:

– Ага.

– Ой, радость-то какая! – засветилась дворничиха. – И когда же свадьба?

– Мы еще не знаем, – быстро ответила Таня.

– Пригласите? – подмигнула ей Лидия Сергеевна.

– А как же! – по-хозяйски сказал парень, и, шагнув к Байдаковой, протянул руку: – Дайте мне бумаги!

– Бери! – Дворничиха сунула ему пачку и снова обратилась к девушке: – Может, чем помочь?

– Да нет, не надо... – пробормотала Таня.

– Ну что ж, – сказала Лидия Сергеевна, а потом вдруг приложила правую руку к плечу и отвесила молодым поясной поклон: – Совет вам да любовь! – И, кивнув на юношу, она засмеялась: – А женишок-то ничего... Шустрый... – Тут Байдакова глянула на часы и спохватилась: – Ой, что ж я стою, у меня еще столько работы... Ну, я пошла! – И, махнув на прощание рукой, дворничиха повернулась и направилась к лестнице, зычно напевая: «Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала-а-а...»

Молодые молча проводили ее взглядом, а потом зашли в квартиру и закрыли дверь.

Подполковник Запридуха ходил вдоль своего кабинета в крайне подавленном состоянии.

– Нет, ты можешь себе это представить, Гриша? – в который уж раз с одной и той же фразой обратился он к сидящему на стуле капитану. – Засекреченный оказался телефончик-то!

– А может, вы все-таки что-то перепутали?

– Не-а... – мотнул головой начальник отделения. – Не перепутал. Номер, по которому звонил этот Бекбулатов, засекречен. Совершенно невозможно получить информацию, кому он принадлежит...

– Да-а... – протянул Гриша. – Вот это поворот...

– И не говори...

– Ну и что будем делать-то? – спросил капитан.

Запридуха посмотрел на него и грустно ответил:

– А хрен его знает.

...Турецкому доставили дело, возбужденное по факту покушения на убийство оперативника МУРа Олега Мухина. Александр недавно звонил в восемьдесят восьмое отделение, где сидел задержанный вчера Бекбулатов, но, увы, там его ничем порадовать не смогли. Однако почему-то попросили пока не беспокоить Марата. Сказали, что, несмотря на временную заминку, вот-вот расколют его сами.

– Ну что же... – сказал Турецкий все еще находящимся в его кабинете членам группы. – Если они так уверены, что раскрутят его, то пусть этим и занимаются...

Дело в том, что причастность Бекбулатова к покушению на жизнь Олега оставалась пока недоказанной, а вот факт убийства им Толика был налицо. И это дело могли по горячим следам раскрыть сотрудники восемьдесят восьмого отделения, на территории которого и произошло убийство.

– Угу, – согласился Попков. – Пусть пока сидит там. Все равно он теперь никуда от нас не денется.

– Да, – подтвердил Папалаев. – А когда они его разведут, тогда мы и подключимся!

Турецкий потер лоб и сказал:

– Поэтому давайте-ка пока работать по другим убийствам. – Он посмотрел на Попкова и Грачева: – Езжайте сейчас на квартиру Сергея Мухина и посмотрите, нет ли там чего интересного. Я имею в виду материалы, сбором которых он занимался... – «важняк» открыл ящик стола и достал лист серой бумаги. – Вот постановление о проведении обыска... – Затем, спохватившись, он снова запустил руку в ящик и вытащил два болтающихся на металлическом колечке ключа. – Они от квартиры Мухина, – пояснил Александр. – Их нашли среди того, что от него осталось...