Исчезнувший - Нибел Флетчер - Страница 100

16

Он прошелся по палубе, вглядываясь в линию горизонта на востоке. Брызги взлетали над поручнями при каждом ударе волны. Западный ветер порывами дул в корму. «Педро Альфонсо» делал сейчас больше восемнадцати узлов, скорость, с которой грузовоз шел весь долгий путь от Рио-де-Жанейро.

Море было бурным для этих широт и для этого времени года. В Южной Атлантике октябрь — второй весенний месяц, однако яростные шквалы хлестали еще по-зимнему. Солнце взошло два часа назад, но лишь бледный свет сочился над свинцовыми волнами.

Он открыл дверь, вышел в коридор и вскарабкался по крутой лестнице на огороженный мостик. Капитан кивнул ему, затем указал вперед сквозь толстое штормовое стекло.

Билл Хьюз, взглянув туда, увидел неясно маячившее пятно на фоне грязно-серого неба.

— Вот он, — сказал капитан по-португальски. — Шесть дней. Если бы двигатель не барахлил, мы добрались бы за пять, как я обещал.

— Поганый денек, — отозвался Билл Хьюз тоже по-португальски.

— Через час бросим якорь на рейде, — сказал капитан.

Его морщинистое лицо заросло щетиной. На нем была вязаная шапочка и тяжелый плащ. Несмотря на стеклянное ограждение, на мостике было сыро и зябко.

Хьюз взял со штурманского столика бинокль и настроил по своим глазам, поглядывая вперед. Это был коренастый брюнет, с зелеными глазами и расплющенным, дважды переломанным носом, с багровыми рыхлыми щеками — видно сразу, что он не дурак выпить и закусить. На нем был желтый клеенчатый шторм-костюм с капюшоном, откинутым на плечи. А под костюмом свитер-водолазка, брюки хаки, фланелевая рубашка и, наконец, теплое нижнее белье.

— Уже видно вулкан, — сказал Хьюз и засмеялся, опуская бинокль. По мнению капитана, этот Хьюз смеялся слишком часто, порой без всякой причины.

— Когда станем на якорь, будет не до шуток, — сказал капитан. — В такую погоду ни один островитянин не выйдет в море на маленькой лодке.

— Тогда я возьму одну из ваших шлюпок, чтобы добраться до берега, — отозвался Хьюз.

— Вы поплывете один. У этого острова каждый год тонут люди.

В голосе капитана звучало неодобрение. Этот янки псих, подумал он. Кто еще выложит 28000 американских долларов аванса за прогулку туда и обратно до одного из островов Тристан-да-Кунья, более чем в двух тысячах миль от Рио? И кто еще рискнет плыть сквозь такой прибой к предательским скалам Тристана?

В течение следующего часа, по мере того, как «Педро Альфонсо», зарываясь в волны, продвигался на юго-восток, остров постепенно вырисовывался. Сначала появился вулкан, Хьюз знал, что высота его 6700 футов. Срезанная вершина его торчала над крутыми черными склонами, вокруг которых сейчас клубились тучи, — казалось, вся гора шевелится. Затем на склонах стали заметны пятна зелени, скудная весенняя растительность. Еще через некоторое время Хьюз разглядел маленькое плато, где ветер волнами пробегал по луговой траве. Этот плоский пятачок был крохотным, на нем не уместился бы даже маленький аэродром. И наконец можно было разглядеть поселок Эдинбург — семь десятков каменных домишек под соломенными крышами на самом изолированном и отдаленном острове из всех британских островов.

Пока грузовоз боролся с волнами, Хьюз раздумывал. Здесь ли нужный ему человек? Если здесь, что он ему скажет, как объяснит свое появление? И почему молчит радио острова, единственная нить, связывающая его с миром, если не считать редких почтовых кораблей из Кейптауна?

Капитан «Педро Альфонсо» застопорил машину в полумиле от миниатюрной гавани Тристан-да-Кунья, где у причала покачивалось на волнах с полдюжины рыбачьих суденышек. Якорь «Педро Альфонсо» плюхнулся в воду и ушел в глубину.

Хьюз сошел на палубу и надвинул клеенчатый капюшон, защищаясь от ветра. Воздух был холодный, влажный, солоноватый. Хьюз рассмотрел гавань в бинокль. Прибой вздымал у мола фонтаны брызг. В гавани метались на якорях открытые шлюпки и два моторных баркаса. В зловещей полосе, отделявшей «Педро Альфонсо» от острова, волны достигали четырех-пяти футов, и на гребнях их пенились барашки.

Толпа человек в двести собралась недалеко от причала. Здесь было много детей. Хьюз различал на головах женщин белые «каппи», платки, повязанные по кейптаунской моде. На мужчинах и подростках были свитера или куртки и остроконечные войлочные шапки. Все смотрели на корабль.

Высокий мужчина в штормовке выступил из толпы и поднес ко рту мегафон, видимо с батарейным усилителем: Хьюз разглядел в руке мужчины небольшую черную коробку с идущим от нее проводом.

Рядом с Хьюзом появился капитан «Педро Альфонсо» с таким же электромегафоном. Хьюз поблагодарил его и стал ждать.

— Кто вы? — вопрос, заданный по-английски, прогремел над волнами, перекрывая свист ветра.

— «Педро Альфонсо» из Рио, — ответил Хьюз.

Фраза прозвучала оглушительно, словно великан завладел его голосом и швырял на остров слова, как грохочущие глыбы.

Какое-то время слышен был только посвист ветра, затем с острова спросили:

— Вы пришли с грузом?

Акцент у него явно американский, подумал Хьюз.

— Нет, — ответил он. — Нам надо высадить одного пассажира.

— Это невозможно. — Каждый слог звучал раздельно и четко. — Маленькую лодку разобьет о скалы. Слишком сильный прибой.

— Мы все же рискнем, — беспечно отозвался Хьюз. — У нас несчастный случай.

— Здесь нет врача. — Фраза прозвучала как предостережение.

— Врач не понадобится, — сказал Хьюз. — Наш пассажир хочет только почувствовать под собой твердую землю.

— Он может разбиться о скалы, — прогремел голос с берега. Да, акцент американский, подумал Хьюз, наверное, этот тип с восточного побережья. — Предупреждаем! Мы не станем рисковать чьей-либо жизнью, спасая вас.

— Я все равно рискну, — ответил Хьюз.

— Вы идиот.

— Всегда таким был, приятель. Но я малость подожду. Может, ветер поуляжется.

Хьюз вкратце пересказал капитану по-португальски разговор.

— К вечеру ветер переменится на восточный, — сказал капитан, указывая на клочок голубого неба среди туч. — Если подождете до завтра, море, наверное, будет как зеркало.