Возрожденная любовь - Нилс Бетти - Страница 29

Еще секунда — и она призналась бы ему в любви. Но вдруг ему не нужна ее любовь? Или нужна ему только для того, чтобы поверить в себя, в то, что он может быть счастлив с другой девушкой, девушкой из его круга? И Абигайль снова улыбнулась ему, а он улыбнулся ей в ответ, потом наклонился и поцеловал ее в третий раз, и на этот раз память о поцелуе не давала ей уснуть всю ночь.

Глава 6

Нa следующее утро она разговаривала с Хенком, когда профессор вошел в палату. Они над чем-то смеялись, и когда она взглянула на профессора, на ее лице была улыбка. Однако эта улыбка тотчас же пропала, когда она увидела его строгое лицо и услышала сухое «доброе утро, мисс Трент».

Он выглядел так, будто всю ночь провел на ногах; и Абигайль посчитала это единственной причиной его холодного выражения лица. На вопросы о результатах детских анализов она, волнуясь, отвечала отрывистым голосом. Может быть, если бы Хенк вышел… Но Хенк не ушел; он хотел уйти в другую палату, но профессор попросил его остаться, поэтому Абигайль растерялась и не знала, что сказать.

После бессонной ночи мысли ее кружились и становились похожими на сон, они не поддавались контролю, ей казалось, она могла бы дать ему понять, что не все женщины такие, как его бывшая жена. Она сомневалась в том, что он питал к ней нежные чувства — может быть, чувство благодарности или чувство дружбы, которое закончится после ее возвращения в Англию. Лишь на мгновение ей показалось, что он был, сам того не желая, немного влюблен в нее.

Абигайль грустно посмотрела на него после вежливого «до свидания» и убедилась, что вероятность того, что он испытывал к ней нежные чувства, была очень мала, а скорее ее не было вообще. Она взяла малыша Янти на руки и положила на весы. Малыш прибавлял в весе и стал значительно лучше себя чувствовать. Он улыбнулся, она вслух сказала:

— Профессор собирается уволить меня, дорогой малыш. Даю голову на отсечение, одно из двух: или он положил глаз на какую-нибудь блондинку и хочет убрать меня с дороги, или я раздражаю его.

Она была конечно же права. Они не виделись следующие два дня. Лишь на третий он зашел во время ее дежурства с Хенком и медсестрой Рицмой. Он быстро осмотрел детей, затем сказал Абигайль:

— Спасибо. Я должен поблагодарить вас за помощь, вы прекрасно поработали. Можете уехать завтра в полдень.

Абигайль ждала этих слов, и то, что случилось, было не так для нее неожиданно. Она сухо ответила:

— Это меня вполне устраивает, спасибо, сэр. — Взглянув на него, Абигайль нашла силы улыбнуться.

Профессор пристально смотрел на нее задумчивым взглядом. Встретив ее взгляд, торопливо проговорил:

— До свидания, сестра Трент. — Протянул руку, она пожала ее и вспомнила, как он держал ее руку на концерте! Она вновь улыбнулась.

Миссис Маклин была очень удивлена ее внезапным отъездом. Она взволнованно проговорила:

— Я думала, что вы поживете в Амстердаме несколько недель или даже месяцев. Я предполагала, что вы не останетесь навсегда работать в больнице, но у Доминика очень много частных больных, и он всегда жалуется, что трудно найти медсестру, которая бы ухаживала за ними дома. Вы не ошиблись, моя дорогая?

— Нет, я была готова к этому, по крайней мере последние два дня я ждала этого.

— С тех пор как мы были на концерте, — вставила миссис Маклин.

— Да, пожалуй. — Абигайль поднялась со стула. — Если я уеду в полдень, то смогу вернуться в Англию ночным пароходом, если мне повезет с билетом.

Было бы хорошо поспать, чтобы сразу по прибытии в Лондон пойти в агентство. Абигайль поднялась в свою комнату и стала упаковывать вещи. Ей хотелось плакать, но на это не было времени; ей необходимо еще увидеть Болли, взять билет и попрощаться с профессором де Витом, а что толку от слез? Она завернула коричневое бархатное платье в наспех собранный узел с одеждой и положила его в дорожный чемодан. Она не думала, что когда-нибудь наденет его, а розовое платье аккуратно завернула в кусок ткани и положила под форму. «Жаль, — сказала она сама себе, — что я не могу спрятать так же легко и надежно свои мысли».

Абигайль уехала на следующий день, попрощавшись с сестрой Рицмой, которая пожелала ей всего хорошего и попросила у нее адрес для того, чтобы прислать рекомендации, если ее помощь потребуется.

Абигайль назвала адрес агентства, и, когда сестра Рицма сказала, что ей нужен домашний адрес, Абигайль ответила, что у нее нет дома. Сестра Рицма с жалостью посмотрела на нее. Абигайль попросила выдать ей зарплату.

Ее собеседница встревожилась. Оказывается, никаких распоряжений относительно ее зарплаты от профессора не было, и сестра Рицма была уверена, что профессор уже заплатил Абигайль.

— Пойдемте к профессору, сестра Трент, — он сейчас в комнате консультантов.

Абигайль рассердилась: почему она должна ходить выпрашивать у него заработанные ею деньги? У нее оставались деньги, чтобы добраться до Лондона; она как-нибудь устроится, потом он конечно же пришлет зарплату. «В любом случае, — успокаивала себя Абигайль, — деньги миссис Морган уже должны быть в агентстве». Оставался только Боллингер. Старик был удивлен ее рассказом.

— Мне не нравится ваша затея, мисс Абби.

— Но, Болли, — ответила она радостным голосом, — мы же решили с тобой, что так будет лучше, помнишь? Все будет хорошо, мне повезет, я сразу же найду работу. Я буду более спокойна, если буду знать, что ты останешься здесь, пока я устраиваю свои дела. Я должна ехать, дорогой Болли. Приеду и сразу же напишу тебе, обещаю.

Они крепко обнялись, она попрощалась с Анни и Колоссом и зашла попрощаться к профессору де Виту. В отличие от Боллингера, старый профессор не был удивлен, узнав о том, что она уезжает.

— Это естественный ход событий, — прокомментировал он ее сообщение.

На вопрос о том, что он имеет в виду, он ответил, что скоро она сама все узнает. Абигайль улыбнулась и решила, что он вообще ничего не имел в виду: он был стар и иногда говорил странные вещи. Поцеловала его на прощанье.

Теплоход отправлялся поздно вечером. У Абигайль оставалось еще довольно много времени, когда она вернулась к миссис Маклин. Она пила чай с миссис Маклин, которая была искренне расстроена тем, что девушка уезжает, и немного успокоилась, только когда Абигайль пообещала вернуться.

— Если я приехала один раз, то почему же я не смогу приехать снова, — говорила Абигайль, зная, что никогда не вернется в Амстердам, потому что опять встретится с профессором, а для нее это невыносимо. «Окончательный разрыв, — говорила она себе, — будет самым лучшим лекарством от безответной любви».

Она убрала посуду, затем с наигранной радостью болтала с миссис Маклин. Абигайль отказалась от предложения Болли проводить ее. Она не допускала и мысли о том, что старый Болли будет возвращаться темным холодным вечером. Ей надо взять такси. Она уже собралась уходить, когда в дверь позвонили. Пришел профессор ван Вийкелен. Выглядел он более раздражительным, чем обычно. Он сказал, что хотел бы проводить Абигайль на теплоход, но у него через час операция. Поэтому он проводит ее только до вокзала.

Абигайль рассердилась. Как он мог подумать, что она такая неприспособленная! Кроме того, они уже попрощались, правда, не очень дружелюбно, но попрощались. И вот он опять пришел.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, — всего лишь смогла сказать Абигайль.

— Мне как раз по пути, — равнодушно заметил профессор и, взяв ее за руку, подвел к вошедшей миссис Маклин.

Профессор поздоровался и спокойно сказал:

— Я говорил Абигайль, что через пять минут мы должны отправляться.

«Все ясно, — подумала Абигайль, — сейчас он хочет склонить меня на свою сторону…» Вслух же произнесла:

— Я очень вам благодарна.

Таким же тоном она разговаривала с ним в палате. Она обрадовалась, заметив, как он вздрогнул, и повеселела еще больше от мысли о том, что ей не надо тратить деньги на такси. Она тепло попрощалась с миссис Маклин и пошла к ожидающей их машине. Они сели. Ван Вийкелен, тщательно подбирая слова, заговорил: