Говорящий от Имени Мертвых. Возвращение Эндера - Кард Орсон Скотт - Страница 58

– Да. И мудростью их мы тоже не всегда обладаем, – отозвался Человек.

Тут Листоед сказал что-то на древесном языке, Миро не понял что. Человек не ответил, и Листоед ушел.

Вернулась Кванда. Глаза красные от слез.

А Человек уже снова смотрел на Говорящего.

– Что ты хочешь знать? – спросил он. – Мы расскажем и покажем тебе. Все, что можем.

Голос повернулся к Миро и Кванде:

– Что я должен спросить у них? Я знаю так мало и не понимаю, что нам надо знать.

Миро посмотрел на Кванду.

– У вас нет ни каменных, ни металлических орудий. Но ваши дома сделаны из дерева, как ваши луки и стрелы.

Человек ждал. Пауза затянулась.

– Так где же вопрос? – удивился он.

«Как мог он не увидеть связи?» – подумал Миро.

– Мы, люди, – вмешался Голос, – используем каменные или металлические орудия, когда хотим срубить дерево и сделать из него дома, стрелы или дубинки, которые носят многие из вас.

Потребовалась минута, чтобы до свинксов дошел смысл его слов. Потом внезапно все они повскакивали на ноги и побежали – безумно, бесцельно, кругами, врезаясь друг в друга, в деревья, в хижины. Все молчали, но изредка тот или другой свинкс испускал дикий крик – такой, как показывал Мандачува.

Жуткое зрелище. Внезапный приступ безумия. Все это выглядело так, словно свинксы потеряли способность управлять своими телами. Сегодня Голос послал к черту правила, которые соблюдались все эти годы необщения, осторожности, умолчания, и результатом стало повальное сумасшествие.

Из этого хаоса вынырнул Человек и бросился на землю перед Голосом.

– О Голос! – громко выкрикнул он. – Обещай, что никогда не позволишь им срубить моего отца Корнероя их каменными и металлическими орудиями! Если вам хочется убить кого-нибудь, здесь есть древние братья, которые с радостью отдадут себя. Можете взять мою жизнь, но не убивайте моего отца!

– И моего! – подхватили другие свинксы. – И моего!

– Мы бы никогда не посадили Корнероя так близко от ограды, – сказал Мандачува, – если бы знали, что вы… варелез.

Голос снова вскинул руки:

– Разве люди рубили деревья на Лузитании? Хоть одно? Никогда. Закон запрещает это. Вам нечего бояться.

Свинксы останавливались по одному. Наступила тишина. Наконец Человек поднялся с земли.

– Вы заставили нас еще больше бояться людей, – обратился он к Голосу. – Лучше было бы вам и вовсе не приходить в наш лес.

Ему ответил звонкий голос Кванды:

– Как можешь ты говорить это после того, как вы замучили моего отца?

Человек ошеломленно уставился на нее, явно потеряв дар речи. Миро обнял Кванду за плечи. И в наступившей тишине заговорил Говорящий от Имени Мертвых:

– Вы обещали мне, что ответите на все мои вопросы. Я спрашиваю вас: как делаете вы деревянные хижины, луки, стрелы, дубинки? Мы рассказали вам о единственном известном нам способе. Теперь расскажите мне о вашем.

– Брат отдает себя, – пояснил Человек. – Я уже говорил вам. Мы просим древнего брата помочь в нашей нужде, показываем ему образ, и он отдает себя.

– Можем ли мы увидеть, как это делается? – спросил Эндер.

Человек оглянулся на других свинксов.

– Вы хотите, чтобы мы попросили древнего брата отдать себя, просто чтобы вы могли посмотреть? Нам еще годы и годы не нужны будут новые дома, да и стрел хватает с лихвой.

– Покажи ему!

Миро повернулся, и остальные тоже – из леса на поляну вышел Листоед. Он спокойно и уверенно продвинулся на середину поляны. На окружающих не смотрел, а говорил так, словно был герольдом или уличным глашатаем, – ему явно было безразлично, слушают его или нет. Он пользовался языком жен, а потому Миро улавливал только отдельные слова.

– Что он говорит? – спросил Голос.

Миро, который все еще стоял на коленях рядом с чужаком, начал шепотом переводить:

– Листоед, судя по всему, отправился к женам, и они сказали, чтобы братья исполняли твои просьбы. Но это не так просто, он говорит им… Я даже слов этих не знаю… Что они все умрут. Что кто-то из братьев умрет – это уж точно. Посмотрите, они не боятся, никто из них.

– Я не знаю, как проявляется у них страх, – сказал Голос. – Я их еще совсем не знаю.

– Да и я тоже, – ответил Миро. – Следует отдать вам должное: за каких-то полчаса вы подняли тут больше шороху, чем я видел за всю свою жизнь.

– Это врожденный дар, – отозвался Голос. – И давайте заключим соглашение. Я никому не скажу про вашу Сомнительную Деятельность. А вы сохраните в тайне мое имя.

– Это просто, – кивнул Миро. – Я и сам-то поверить не могу.

Листоед закончил свою речь, повернулся, подошел к двери хижины, фыркнул и нырнул внутрь.

– Мы попросим дар у древнего брата, – объявил Человек. – Так сказали жены.

Так все и случилось. Миро стоял, обняв Кванду, рядом на траве сидел Голос, а свинксы творили чудо куда более ощутимое и убедительное, чем то, за которое Густо и Сида получили титул ос Венерадос[34].

Свинксы обступили старое толстое дерево на самом краю поляны, а потом стали по очереди забираться на него. Забравшийся немедленно начинал бить по стволу палочкой. Скоро все устроились на стволе и ветвях, распевая что-то непонятное и выбивая палочками сложный, прерывистый ритм.

– Древесный язык, – прошептала Кванда.

Всего через несколько минут дерево стало явно крениться. Половина свинксов немедленно слетела на землю и принялась толкать ствол, чтобы он не упал на другие деревья. Остальные колотили по дереву еще яростнее, пели еще громче.

Одна за другой начали отваливаться могучие ветви. Свинксы сразу подхватывали их и уносили с того места, куда должен был упасть ствол. Человек принес одну из них Голосу, тот осмотрел ветку и протянул Миро и Кванде. Толстый конец, которым ветка крепилась к дереву, оказался совершенно гладким. Край не был плоским, поверхность образовывала острый угол. Но никаких волокон, обломков, капающего сока – никаких следов насильственного отторжения от ствола. Миро провел пальцем по излому – дерево было холодным и скользким, как мрамор.

Наконец от «древнего брата» остался только ствол, нагой и величественный. Белые пятна, отмечавшие расположение отвалившихся ветвей, ярко блестели на солнце. Пение свинксов стало почти невыносимым, потом смолкло. Дерево наклонилось, а потом легко и плавно заскользило к земле. Раздался страшный, сотрясающий поляну удар, и наступила тишина.

Человек подошел к упавшему дереву, начал гладить огромный ствол, напевая что-то себе под нос, и под его руками кора стала трескаться и сползать. Трещины росли, потом соединились в одну большую, идущую вдоль ствола. Подбежали свинксы и начали стаскивать кору, словно кожуру с банана. Два длинных глубоких желоба. Свинксы утащили кору куда-то в сторону.

– Вы когда-нибудь видели, на что у них идет кора? – поинтересовался Голос.

Миро покачал головой. У него не было слов.

Теперь вперед выступил Стрелок, тоже что-то тихо напевая. Свинкс водил пальцами по стволу, словно указывая, какой должна быть длина и ширина каждого лука. Миро видел, как на стволе проступают линии, как трещит, сжимается и расходится древесина, а через мгновение в углублении ствола уже лежал лук – прекрасный лук из полированного дерева.

Теперь свинксы подходили к дереву по очереди, пели свои песни и чертили на стволе. А потом отходили с новыми дубинками, луками, стрелами, легкими ножами с тонкими лезвиями, длинными прутьями для корзин. Под конец, когда ствол стал меньше чем наполовину, все отступили и запели хором. Ствол задрожал и рассыпался на десяток длинных, ровных жердей. Дерево исчезло.

Человек медленно вышел вперед и опустился на колени рядом с жердями. Очень нежно положил руку на ближайшую. Потом откинул голову и начал петь. Одна мелодия, без слов, самая печальная песня, которую доводилось слышать Миро. Песня не кончалась, пел только Человек, и через несколько минут Миро заметил, что остальные свинксы смотрят на него и чего-то ждут.

34

Venerados (португ.) – почитаемые.