Патриоты - Кавано Джек - Страница 66

Андре внимательно глянул на рисунок.

— Хочешь, чтобы я его порвал?

— Нет. Просто подправь глаза… может, кончик носа. Подбородок чуть-чуть иной, волосы не похожи… — ответил Исав, а потом еще раз спросил: — Ну и когда состоится встреча с Арнольдом?

— Скоро. Возможно, на следующей неделе или через неделю. Насколько я понимаю, он уже созрел для сдачи Вест-Пойнта. Но если хочешь, могу с этим повременить — я ведь знаю, как тебе нравится компания мистера Оделла.

— Следи за языком, иначе следующим домом, куда мы с ним нагрянем, будет твой.

Исав, как всегда, держался сзади. Дом, к которому подъехали «Кровавые скауты», впечатлял своими размерами. Три этажа, белые стены, зеленые ставни. «В этом доме, — объяснил Оделл, — есть чем поживиться, да и работа нам предстоит простая и приятная». Исав не знал, что сие означает. В любом случае от Оделла хорошего ждать не приходилось.

Каратели спешиваться не стали, просто вскинули мушкеты. Лишь Оделл соскочил с лошади и направился к дверям, громко требуя, чтобы обитатели дома вышли во двор для допроса. Он немного отступил назад и навел оружие на дверь.

Тишина.

Одел, возвысив голос, повторил свое требование, а затем пригрозил сжечь дом. Парадная дверь со скрипом приоткрылась и наружу высунулась голова молодой негритянки. Глаза девушки были расширены от ужаса.

— Не убивайте меня, сэр! — зачастила она. — Прошу, не убивайте!

— Я сдеру с тебя кожу и сожгу заживо, если ты сию секунду не выйдешь! — рявкнул Оделл.

Девушка вышла из дома неохотно, делая крошечные шажки; ступив на крыльцо, она привалилась спиной к двери и испуганно стиснула руки. На ней был белый передник, волосы прикрывал платок.

— Насколько я знаю, в этом доме живут трое: ты, слуга-негр и ваша хозяйка. Верно?

Девушка не ответила. По ее телу пробежала крупная дрожь.

— Отвечай! — взвизгнул Оделл.

— Не понимаю, какое вам до этого дело! — прозвучал внезапно чей-то голос. С левой стороны дома, нацелив на Оделла мушкет, стояла светловолосая женщина.

Поняв, что на нее больше не смотрят, негритянка шмыгнула в дом. Дверь захлопнулась, стукнул засов. Оделл хмуро глянул на дверь, потом повернулся к светловолосой женщине. Его заросшее щетиной лицо расплылось в плотоядной улыбке.

— Ай-ай-ай, — протянул он. — Мне говорили, что вы красавица. Но я и не подозревал какая.

Первый раз в жизни Исав готов был с ним согласиться. Даже с мушкетом в руке эта женщина выглядела бесподобно. Белокожая, тоненькая. Светлые волосы забраны в высокую прическу, на висках и у шеи — вьющиеся пряди. На ней тоже был передник, но тяжелый, как у мастерового.

— Говорите, кто вы такие или убирайтесь с моего двора.

— Не нужно целиться в меня, дорогуша, — протянул Оделл медовым голосом. — Договоримся без мушкета. — Он сделал несколько шагов в сторону женщины. Та навела на него дуло. Ее палец лежал на спусковом крючке.

— Повторяю еще раз: говорите, кто вы такие, или убирайтесь!

Оделл остановился. Оглянулся на своих людей, потом бегло взглянул на женщину.

— Осторожнее, крошка. Стоит мне рот открыть — и вы покойница.

Он, конечно, блефовал. Никто из карателей даже не пошевелился. Эти люди были грязными, грубыми и корыстными, но они никогда бы не выстрелили в женщину.

— Исаак! — тем временем громко крикнула она.

— Я здесь, мэм.

В одном из верхних окон появился негр; его мушкет был наведен на Оделла.

— Одно движение, и Исаак снесет вам голову, — сурово произнесла женщина.

Исав улыбнулся. Эта женщина ему нравилась. Она все время обыгрывала Оделла. Тем не менее силы были неравны. Если вирджинец даст приказ рассредоточиться, ей придется туго. Надо что-то делать. Исав спешился и с мушкетом в руках шагнул вперед.

— Послушайте, леди. — Теперь Оделл пытался говорить убедительно. Исав знал: его начальник просто тянет время. — Мы должны удостовериться, что обитатели этого дома верны королю и короне. Если вы убедите меня в этом, я уведу людей.

— И как мне это сделать?

— Для начала позвольте войти в дом. Сядем, поговорим. Я человек рассудительный.

— Мой покойный муж — полковник Чарлз Маттесон. Он был гренадером его величества. И его семья, и родственники с моей стороны лоялисты. Вы удовлетворены?

Оделл всем своим видом дал ей понять, что он бы и рад поверить, да не может. С минуту он моргал с деланным недоумением. При этом его косой глаз злобно посверкивал.

— Это свидетельствует о благонадежности вашего покойного мужа, мадам… Увы, я должен удостовериться в вашей преданности королю.

Женщина нахмурилась: ей не понравилось, что Оделл так хорошо осведомлен о ее личной жизни.

— Полковника Чарлза Маттесона убили, когда он возвращался из Лексингтона. Мой муж погиб за корону. Какие еще доказательства нужны?

— Я удовлетворен, — подал голос Исав. — А как остальные? — Молодой человек обернулся к карателям.

Они тупо смотрели на него.

— Женщина потеряла мужа! — возвысил голос Исав. — Этого достаточно для доказательства верности королю, разве нет?

На этот раз кое-кто из карателей кивнул.

— Заткнись, Морган! Здесь распоряжаюсь я! — Глаза Оделла сверкали бешенством.

Он повернулся к женщине.

— Если вы сторонница короля, вы не станете возражать против того, чтобы я зашел в дом. Вам ведь нечего прятать?

Этого человека нельзя пускать в дом. Как только он туда войдет, его не остановишь. Ему не впервой грабить и сжигать дома лоялистов. Потом, как правило, следует официальное извинение — мол, в военное время нельзя избежать ошибок. Но деньги за потерянную собственность еще никому не выплачивали. А ведь Оделлу случалось и убивать. Исав огляделся. Ожидая приказа, каратели замерли в напряженных позах. Исав посмотрел на женщину. Она выглядела все такой же решительной, спокойной и красивой. Мушкет чернокожего слуги был по-прежнему наведен на… Господи, что здесь происходит? Исав увидел, как ствол мушкета начал сгибаться! Однако негр быстро его выпрямил.

— Оделл, — возвысил голос Исав (он все еще не мог прийти в себя от увиденного). — Нет никаких сомнений: этот дом верен королю. Если вы посягнете на имущество этих людей, я добьюсь для вас наказания!

— Захлопни пасть, Морган! — Оделл потряс кулаком. — Здесь распоряжаюсь я.

— Нет. — Исав навел оружие на карателей и начал отступать к дому. — Мэм, держите этого мужчину на мушке. — Он указал на Оделла, потом посмотрел на женщину. Та ответила ему яростным взглядом. Она не доверяла Исаву. Но сейчас это было не так уж и важно. Молодой человек покосился на ее мушкет. Сердце его замерло. На полке не было пороха! На ударнике не было кремня! Его союзниками были негр, державший в руках странный мушкет, и женщина, чье оружие не могло выстрелить!

Молодой человек с трудом сглотнул и, прокашлявшись, обратился к карателям:

— Прошу вас покинуть этот двор. Это дом лоялистов. Мы солдаты, а не разбойники! Однако если вы решите остаться с Оделлом и продолжить это беззаконие, трое из вас — как минимум — получат пулю в лоб.

Чернокожий слуга понял Исава. Дуло его мушкета остановилось на груди одного из карателей. Исав посмотрел на оружие негра. «Хорошо. Ствол не согнулся».

— Оделл, — продолжил молодой человек, — ты умрешь первым. Ты же знаешь, как это бывает. На войне ошибки не редкость. — Глаза Оделла метались по сторонам. Видимо, он пытался думать, а это у него никогда не получалось.

— И погибнут не трое, — крикнула женщина. — Посмотрите наверх, джентльмены.

Каратели подняли глаза. То, что они увидели, им не понравилось. Еще из двух окон торчали мушкеты. Даже Исав не сразу их приметил, а ведь он стоял к дому намного ближе остальных. Ствол одного из мушкетов был кривоват, у другого — обломан. «Что здесь происходит?»

— Залезайте в седло, Оделл, — возвысил голос Исав. Он не хотел, чтобы вирджинец рассмотрел мушкеты. — Похоже, вы выбрали не тот дом. — С этими словами он знаком велел Оделлу сесть на лошадь.