Надежда Сокола - Нортон Андрэ - Страница 33

Такие мысли он должен держать при себе, ни с кем нельзя ими делиться. И нужно скрывать тот факт, что его мучат эти мысли. Нельзя проявлять слабость перед теми, кто надеется на него, даже перед лучшим другом.

Тарлах знал, что нужно поесть, но не мог заставить себя. Он хотел только просмотреть отчеты Уны и Бреннана, который в этот день командовал резервами, принять необходимые меры и погрузиться в забвение на несколько драгоценных часов, которые предоставит ему враг.

— Капитан!

Тарлах повернулся и увидел приближающуюся хозяйку долины. Он быстро пошел ей навстречу. Госпожа Уна поражала его. Она держалась лучше всех его офицеров. Конечно, она побледнела, лицо ее осунулось, но энергия не уменьшилась. Точнее, поправился он, она старается, чтобы так это выглядело, потому что понимает, как он расстроится и насколько командующему Морской Крепостью необходимо опираться на своих офицеров. Жители долины оказались сильны и упорны, а эта женщина — сильней и упорней всех.

— Какие новости, госпожа? — спросил Тарлах, приблизившись к ней.

— Подкрепления пришли, хотя они нам мало помогут. Все равно нужно их приветствовать.

Тарлах пристально посмотрел на нее. Она явно не радуется подкреплениям, и это удивило его.

— Подкрепления? Сколько человек?

— Сто двадцать. Из Рейвенфилда. — Лицо ее затуманилось. — Что им здесь нужно? У нас хватает дел и без заботы о них.

— Молчи! — резко сказал капитан, удивив ее. — Они пришли с оружием, чего нельзя сказать о твоих доблестных соседях.

Но Тарлах тут же взял себя в руки. Усталость и напряжение сказываются на всех: он должен помнить об этом и не поддаваться.

— Они ведь прошли такую же подготовку, что и жители Морской Крепости после нашего прихода. И им не обязательно быть очень хорошо подготовленными, все равно они принесут пользу.

— Ты знаешь их прошлое, — сказала Уна.

— Да, они не сражались, но, госпожа, большинство жителей твоей долины, которых мы вынуждены были использовать, тоже не сражались, не сражались против такого врага. Мы оба видели, чего они достигли за последние недели.

— А что касается отсутствия боевого духа у рейвенфилдцев: они пришли и тем самым доказали, что искорка у них есть. Их единственных из всех соседних долин мы не призывали к себе на помощь. Они пришли по своей воле и по собственной инициативе.

Он посмотрел в ту сторону, откуда пришла правительница долины.

— Пойдем приветствовать новобранцев, госпожа?

Горный Сокол внимательно разглядывал вновь прибывших. Внешне выглядят неплохо, физически сильны и хорошо вооружены, но очевидно, что они видят отсутствие веры в них и сами не очень уверены в себе. Такое отношение вряд ли желательно у людей, которым предстоит сразиться с врагами масштаба султанитов. Надо изменить это отношение, и как можно быстрее.

Тарлах приветствовал их и поблагодарил, откровенно сказав, что защитники нуждаются в их помощи. После этого отпустил большинство, приказав как следует отдохнуть.

Предводителя, рослого, крепкого сержанта, который назвался Торкисом, он задержал.

— Я хочу, чтобы ты осмотрел позицию, которую вы займете завтра.

Сержант отдал ему приветствие.

— Как скажешь, капитан.

Тарлах быстро пошел через лагерь Морской Крепости и подошел к тому месту, где справа стена примыкает к большому береговому утесу.

— Половина твоих людей будет стоять здесь. Остальные вначале останутся сзади, хотя я не буду числить их в резерве. Если захватчики ударят так же сильно, как в последний раз, им придется сразу же выдвигаться вперед.

Сержант кивнул, потом пристально посмотрел в лицо сокольничему.

— Ты имеешь право знать, что существует сомнение насчет того, как мы сможем держаться в схватке с врагом.

Взгляд сокольничего устремился к нему.

— Вы пришли, собираясь бежать?

— Нет, капитан.

— Я больше не хочу слышать подобных разговоров. — Внимание Тарлаха снова устремилось к стене. — Вы можете испытывать страх. Никто из нас от него не свободен. Признайте это открыто и подавите его.

— Вы начали подготовку под руководством сокольничьих почти одновременно с воинами Морской Крепости. Мы доказали, что такой подготовки достаточно для схватки с отдельным врагом. На стене вам так и придется сражаться. Враги поднимаются быстро, и иногда перед воином одновременно встают двое или трое. Но и с этим можно справиться. Если кого-то теснят слишком сильно, его поддерживают товарищи. Я сознательно так расставил людей, чтобы в случае необходимости один воин мог помочь другому.

— Если кто-то один из вас или несколько человек не выдержат, с этим тоже можно справиться. У нас так бывает ежедневно. В таком случае быстро подходят резервы и прикрывают слабые места.

Он неожиданно повернулся и посмотрел на Торкиса. Когда Тарлах хотел, взгляд его становился необыкновенно пронзительным.

— Резерву нужно дать время. Чего бы это ни стоило, до его прихода нужно держаться. Если дрогнете раньше, и сами погибнете, и погубите большинство нас.

Сержант опустил голову, потом снова поднял ее.

— Я мало что могу пообещать. Не знаю, на что мы способны, но, по крайней мере, сумеем на время отвлечь врага и облегчить ваше положение.

— Мы все это делаем, сержант.

Тарлах вздохнул и торопливо отвернулся, чтобы не выдать своего отчаяния.

Один всадник с соколом отправился отсюда, а путь от Морской Крепости до Линны долгий и опасный.

Сейчас кажется невозможным, чтобы вестник добрался вовремя, тем более невероятной кажется приход на помощь армии, прежде чем осажденный гарнизон будет уничтожен.

Уна пришла в дом Тарлаха, как только позаботилась о размещении вновь прибывших.

Она нахмурилась, застав его по-прежнему в одиночестве, но, вероятно, не стоит сердиться на Бреннана за несколько дополнительных минут отдыха. Поэтому Уна ничего не сказала и стала помогать разбирать груду отчетов, которые накапливались к концу каждого дня.

Оба очень устали и не хотели разговаривать, но в молчании женщины была дополнительная тяжесть, которая говорила о том, что ее что-то тревожит.

Сокольничий несколько минут наблюдал за ней, но когда она не проявила склонности рассказывать о причине своей тревоги, он протянул руку и провел кончиками пальцев по ее руке.

— Ты имеешь право сердиться на меня, — мягко сказал он. — Я не имел права так поступать.

— Когда прикрикнул на меня? Нет. Я не виню тебя.

Судьба целого континента — слишком большая тяжесть для одного человека, а ты не позволяешь себе расслабляться, даже в присутствии самых близких. — Опустив глаза, она отвернулась. — Это заставляет меня еще больше стыдиться…

— Чего стыдиться? — спросил он. Меньше всего он ожидал от нее таких слов.

— Я подвела тебя в Лормте. Я знала, что у тебя трудности. Об этом говорили мне и Бросающий Вызов Буре, и мои собственные чувства, но я ждала, пока ты не оказался в смертельной опасности, прежде чем прийти тебе на помощь. Я боялась, что рассержу тебя или смущу, если начну действовать преждевременно.

Она не могла сдержать рыданий в голосе, хотя за ними не последовали слезы. У на знала, что это проявляется ее усталость, точно так же, как усталость заставила Тарлаха прикрикнуть на нее до того, но не могла остановиться.

— Я живу в постоянном страхе, что снова подведу тебя.

— Ты не подвела и не предала меня и не сделаешь этого! Я скорее подведу тебя со своим грандиозным планом победы над захватчиками, если обещанная помощь не придет.

Он улыбнулся, увидев, как гневно вспыхнули ее глаза.

— Ты сердишься, слыша эти мои слова, хотя у них больше оснований, чем у твоих страхов. Давай отбросим бесполезное чувство вины и сосредоточимся на том, что нужно сделать. У нас достаточно проблем, не нужно еще изобретать их.

Он поднял ее руку и поцеловал, потом поднял голову и снова посмотрел на У ну.

— Я был прав, когда хотел, чтобы ты была рядом со мной. Не знаю, смог ли бы я выдержать, если бы ты меня не поддерживала.