Динка (ил. А.Ермолаева) - Осеева Валентина Александровна - Страница 70

70

Выступление хотели начать с Кости, но Анюта так волновалась, что Алина решила выпустить раньше ее.

— Анюта Казбекова учится читать недавно. Сегодня она прочтет по букварю маленький рассказик по желанию публики, — серьезно сказала Алина, выводя за руку Анюту на середину площадки и передавая в «публику» букварь.

Анюта в чистеньком коричневом платьице и в черном гимназическом переднике, подаренном ей Алиной, выглядела настоящей гимназисткой на первом экзамене. Глаза ее испуганно смотрели на свою учительницу, щеки пылали.

Марина и Костя выбрали рассказик в четыре строчки и передали его Алине.

— Читай громко, не торопись, — строго предупредила Алина свою ученицу.

Анюта дрожащими руками поднесла к глазам букварь и по складам прочитала рассказ.

«Публика» наградила ее громкими аплодисментами. «Я куда лучше могу!» — с гордостью подумал Ленька.

— Анюта Казбекова прочтет стихотворение… — снова начала Алина, но ободренная Анюта не дала ей досказать и громко закричала:

Ну, пошел же, ради бога! Небо, ельник и песок… Невеселая дорога…

Она говорила бойко, весело, и аплодировали ей долго. Потом выступила Мышка.

— «Кто скачет, кто мчится под хладною мглой…» — начала она, и серебристый голосок ее вызвал у Леньки задумчивую, мягкую улыбку.

Но он волновался за Динку. «Не осрамилась бы энта Макака… Ведь ей как в голову взбредет…» — c тревогой думал он, получше пристраиваясь у забора…

На крокетной площадке наступила тишина. Динка что-то шептала на ухо Алине… Ленька прислушался, но сзади пего тихо прошелестела трава; мальчик оглянулся. Человек в сером костюме осторожно шел вдоль забора, пристально разглядывая сидящих на площадке. Крадущиеся шаги его и настороженное выражение длинного серого лица привлекли внимание Леньки. Остановившись под кривой березой, человек оглянулся, и мальчика неприятно поразил пустой, холодный взгляд его бесцветных глаз.

«Кто же это? Подглядывает чего-то…» — забеспокоился Ленька.

— «Каменщик, каменщик в фартуке белом…» — громко начала читать Динка, и мальчик снова приник к щелке, изредка взглядывая на незнакомца в сером костюме.

«Слушает… Может, так, проходя, заинтересовался, а может, какой знакомый ихний… — снова подумал Ленька. Но неулыбчивое лицо с пустым выражением глаз внушало ему беспокойство. — Уж не тот ли это, которого ищет Алина? — вдруг подумал он, и морозный холодок пробежал по его спине. — Что ж делать? Сказать бы…»

Во глубине сибирских руд Храните гордое терпенье…

донесся с площадки голос Кости, и незнакомец вдруг придвинулся вплотную к забору.

«Сыщик! Он!» — быстро мелькнуло в голове у Леньки. Пригнувшись к земле, он выполз из кустов на дорожку и, выпрямившись, быстро пошел к калитке. Незнакомец, заслышав шум, тоже отошел от забора. Тогда, боясь, что он скроется, Ленька стремглав помчался назад и, юркнув в Динкину лазейку, вбежал на крокетную площадку.

— Там у забора человек… Выслеживает чего-то… Длинный, белоглазый такой… — запыхавшись, выговорил он одним залпом и, увидев широко раскрытые глаза Динки, смутился. — Я только сказать… Вон там он!

— Малай! — крикнул Костя, вскакивая, и, прыгнув через скамейку, исчез в саду.

Малайка бросился за ним… Катя и Марина встревоженно смотрели им вслед.

— Мамочка… мамочка… — стоя рядом с матерые шептала взволнованная Алина.

Мышка и Анюта, ничего не понимая, тоже глядели вслед Косте и Малайке… Лина, онемев от неожиданности, приросла к скамейке.

— Лень, Лень, — оглядываясь вокруг, тихо прошептала Динка.

Но Леньки уже не было…

Малайка и Костя вернулись не скоро. В густой чаще орешника они видели спину убегавшего человека, но их разделял забор, и человек успел скрыться.

— А где этот мальчик? — спросил Костя. (Но никто не знал.) — Чей он?

Этого тоже никто не знал. Испуганная Динка молчала.

— Это небось нищий. Их тут много ходит… — робко предположила Анюта.

— Но почему же он так быстро ушел? Странно! — удивился Костя и, глядя на Марину, озабоченно покачал головой. — Если это верно, то многое меняется… Очень важно было бы установить… Я сейчас пойду на пристань…

— Подожди, Костя!.. Но откуда знает этот мальчик? — провожая его к калитке, спросила Катя.

— Мальчик — это явление очень странное, конечно. Но мне достаточно одного его слова: «белоглазый», — тихо и значительно сказал Костя.

На крокетной площадке царило напряженное молчание.

— Воров тоже много… Может, в дачу хотел залезть. Тут на одной даче дочиста обобрали, — вдруг быстро заговорила Анюта.

Но никто ее не слушал.

Глава двадцать восьмая

ССОРА

На другой день, сидя на утесе, Динка, весело болтала, раскалывая стеклянным шариком сахар и прихлебывая на миски; горячий чай.

— Кости долго не было вчера. А потом он пришел и сказал, что сразу перед ним отошел один пароход.

— Вот этот сыщик и уехал с ним, наверное, — хмуро сказал Ленька.

Динка слизала с ладони крошки сахара и задумчиво сказала:

— Может, он еще и не сыщик даже… — Как это — не сыщик? Ходит вдоль забору, таится, как гад какой-нибудь, да не сыщик? — рассердился Ленька. — Сам Костя спугался, как я сказал… Сколько на пристани из-за него торчал…

— Ну да! Торчал, торчал, а потом уже вечером взял маму и Катю да пошел с ними в гости к Крачковским! И Алина за ними уцепилась — она тоже еще не видела дачи Крачковских. Я тоже сначала уцепилась, чтобы идти, а потом вспомнила про этого Гогу-Миногу и отцепилась. А то еще опять скажет, что я пела! — оживленно болтала Динка.

Но Ленька ее не слушал, темные брови его сошлись у переносья, и лицо казалось чем-то озабоченным. Динка набрала в рот чаю и вдруг, прыснув от смеха, обдала его горячими брызгами.

— Не плюйся! — сказал Ленька, подхватывая с ее колен подпрыгнувшую миску и утирая рукавом лицо. — Чего ты?

— Ой, Ленька, я так испугалась вчера, когда ты выскакнул на площадку! — заливаясь смехом, сказала Динка. — Я думала, тебя что-нибудь укусило!

— Вот глупая! Чего меня там укусит?! — засмеялся и Ленька.

— А потом Анюта говорит про тебя: «Это небось нищий…» — уже успокаиваясь, рассказывает Динка.

— Ну и дура твоя Анюта! Я в пинжаке был. Разве нищие в пинжаках бывают! — обиделся Ленька, вставая и охорашиваясь. — Это ведь одёжа, а не рвань какая-нибудь!

Динка, наморщив лоб, смотрит на утонувшего в пиджаке Леньку, на широкие борта и спускающиеся к локтям плечи.

— Хороший спинжак, конечно… но только он совсем вырос из тебя, Лень…

— Не он вырос, а я до него не дорос, потому не на грудного ребенка сшит, а на Степана. Тут и удивляться нечему! — поясняет Ленька, и снова на его лице появляется озабоченное выражение. — Завтра в город поеду… Надо Степана предупредить. Он тоже мне про одного сыщика рассказывал, — тихо говорит он, усаживаясь рядом с Динкой.

— Как — предупредить? — пугается вдруг девочка. — Ты хочешь выдать Костину тайну? Ведь Костя сам сказал Алине, чтобы никому-никому…

— Ну что ж, что сказал? А может, это тот самый сыщик, так и Степана остеречь надо!

— Нет! Ты не имеешь права! Ты и меня выдавальщицей сделаешь! Ведь я только тебе сказала! — сильно волнуется Динка. — Я тебе поверила!

— Да погоди ты… Ведь, может, это тот самый сыщик, пробует объяснить ей Ленька.

Но Динка, красная и сердитая, негодующе прерывает его:

— Какой тот самый? Это Костин сыщик! А у Степана свой! И раз Костя не велел, так надо молчать! И ты не смеешь выдавать тайну!

— Тихо ты… Кричишь, будто тебе хвост прищемили! — раздражается Ленька.

— Хвост прищемили? — Динка в волнении вытаскивает изо рта обсосанный кусок сахару и протягивает его Леньке: — На тебе твой сахар!