Эльфийское отродье - Нортон Андрэ - Страница 57

Взгляд Дирика ничуть не смягчился.

— Ах, вот как? И почему же женщина-демон отказывается беседовать с кем-то, кроме меня? Мне это не очень-то нравится — все дело выглядит чересчур подозрительно.

Быть может, демоны хотят навести на меня порчу! Быть может, они страшатся силы Первого Кузнеца и стремятся избавиться от его верховного жреца, чтобы безнаказанно творить свои злодеяния!

«Нет-нет, я не хочу этого жирного красного мяса!» Что бы ни сделала Шана, это, по-видимому, смутило и разгневало Джамала. И при этом она ухитрилась сделать так, что Джамал не мог проявлять свой гнев, не потеряв лица. Надо же, какая умница! Впрочем, внешне Дирик никак не выказал своей радости.

— Она сказала… — теперь воин говорил почти шепотом, словно позор вождя бросал тень и на него самого. — Она сказала, что устала доказывать вождю, что они не демоны и что в своем народе она сама военный вождь, а наш вождь не оказывает ей должных почестей. Что он унижает ее, и она решила отплатить ему той же монетой. Она говорит, что ты, жрец, был единственным, кто обошелся с ней так, как надлежит обходиться с пленниками, и потому отныне она будет разговаривать только с тобой. Она сказала это сегодня утром при множестве свидетелей.

«Ух ты! Быстро же она учится, эта девушка! Она использовала против Джамала наши обычаи, и теперь он ничего не может поделать!» Дирика разбирал смех, но он сохранял суровое выражение лица. Жрец немного помолчал, как бы обдумывая просьбу, и наконец произнес:

— Хорошо. Я буду говорить с пленными вместо Джамала. Быть может, они и в самом деле не демоны, а даже если и демоны, я положусь на то, что Первый Кузнец защитит меня мощью своей от их козней. Быть может, с помощью учтивости мне удастся добиться того, чего Джамал не достиг с помощью заносчивости.

Наверно, последнего говорить не стоило, но Дирик не удержался: уж очень велико было искушение. Воин только втянул голову в плечи, словно этот черепаший маневр мог спасти его от стыда.

— Можешь сходить за женщиной, пока я подкреплюсь, — добавил Дирик и махнул рукой, отпуская воина.

Тот был только рад поскорее исчезнуть.

Кала устроила гостей и вернулась с завтраком для Дирика.

— Славные детишки. И та кремовая джабба девочке очень идет, — сказала она, ставя еду перед мужем. — Помнишь, та, которую я шила для Бешебы, а она выросла из нее, прежде чем я успела закончить вышивку?

Дирик кивнул, хотя на самом деле понятия не имел, о чем идет речь. Ему вся одежда казалась одинаковой. Ну да, одежда бывает старая и поношенная, красная или желтая, но подробностей он не различал. Но Кала никак не могла в это поверить. Это был ее единственный недостаток.

— Я думаю, ей будет удобнее в приличной одежде, — кивнул Дирик. — Спасибо, что позаботилась об этом. А теперь.., видишь ли, обстоятельства внезапно изменились, и мне нужен твой совет. Джамал только что прислал ко мне своего человека…

Он рассказал о посланце Джамала. Кала сидела и внимательно слушала. Услышав о хитрости Шаны, она улыбнулась и энергично закивала.

— Хорошо придумано, муженек! — воскликнула она, впрочем, не очень громко, чтобы ее не услышали за пределами шатра. — Тем легче будет исполнить твой замысел!

— Мне хотелось бы, чтобы ты ненадолго осталась при мне, — сказал Дирик. — Ты лучше моего разбираешься в замках — так, может, ты придумаешь, как отомкнуть эти ошейники так, чтобы они выглядели как прежде, но при этом их можно было снять.

— Уж постараюсь! — Кала улыбнулась еще шире, и ее белые зубы сверкнули на темном лице, как молодая луна в ночном небе. — Я рада буду познакомиться с этой хитроумной девицей. Может быть, я расскажу ей о том, как ведут себя мужеподобные женщины, чтобы ей легче было выдавать себя за воительницу. Это заставит Джамала обращаться с ней как с военнопленной, а не как с рабыней.

— Хорошая мысль! — хохотнул Дирик. — Очень хорошая! Мне это и в голову не приходило. Это выбьет Джамала из колеи. Он и с нашими-то мужеподобными предпочитает не разговаривать, а уж с ней-то!..

И он снова захихикал, представляя себе, в какую лужу сядет Джамал, если Шане удастся выдать себя за воительницу. Тогда она будет официально считаться военнопленной, а закон запрещает допрашивать пленных под пыткой.

И к тому же Джамал будет чувствовать себя неловко от одного только присутствия Шаны. Какая же умница у него Кала!

— Это напомнило мне, почему я искал твоей руки, — сказал жрец, стискивая пухлую ладонь жены. — До сих пор понять не могу, почему ты согласилась!

— Да потому, глупый мальчишка! — ласково-насмешливо бросила Кала, похлопав мужа по руке. — Потому, что ты ценишь мудрость, которая лишь прибывает с годами, выше стройной фигурки, которая недолговечна. А, вот они идут!

Дирик неохотно выпустил руку жены и напустил на себя торжественный вид. Как он и предполагал, Шана явилась в сопровождении целого отряда телохранителей Джамала. Ну ничего, это легко исправить. Впредь он будет посылать за ней своих людей.

«Самых надежных людей! Я, похоже, знаю, кто работает соглядатаем Джамала среди жрецов, но лишняя осторожность не повредит».

— Итак, — он смерил Шану строгим взглядом, — насколько я понимаю, ты желаешь поделиться со мной какими-то сведениями?

Шана кивнула и окинула свою охрану презрительным взором, как бы давая понять, что не собирается говорить в присутствии приспешников Джамала.

— Ты знаешь, как следует вести себя с пленным вождем, жрец Дирик. Я дам тебе слово не устраивать шума и не пытаться сбежать. Только тебе и никому другому, — коротко ответила она и умолкла.

Интересно, почему она так сказала: случайно или нарочно? Ведь это звучит как намек на то, что Джамал себя вести не умеет. Двое стражников поморщились, еще кое-кто ухмыльнулся исподтишка. «Гм… Быть может, те, кто ухмыляется, согласны с ней? Интересно… Хотелось бы знать, много ли среди людей Джамала таких, кого оскорбляет его надменность? — Дирик покосился на Калу, припоминая их разговор. — Ну, для начала все мужеподобные женщины. Быть может, стоит поговорить с ними от имени Первого Кузнеца и напомнить, что Первая Дочь была подобна мужчине и доблестно сражалась плечом к плечу со своим братом?»

— Да, я знаю правила вежливости, — сказал он с серьезным видом. — И я буду учтив с тобой, как и прежде.

Он взглянул на стражников.

— Вы можете идти. Пленная дает мне слово чести.

Уговаривать стражников не пришлось. Дирик удивился еще больше. Куда они так спешат? Вернуться к Джамалу и доложить, что его приказ выполнен, или просто избавиться от неприятного поручения?

Как только занавеска шатра опустилась за стражниками, Кала зажала себе рот обеими руками, чтобы не расхохотаться вслух. Шана расслабилась и улыбнулась жрецу и его жене.

— Ох, вы видели, как они удрали? — еле выговорила Кала, давясь смехом. — Ну и позорище! Теперь им нескоро удастся возвыситься в глазах Джамала! Думаю, они постараются вызваться в ночной дозор или в разведку — лишь бы не попасться ему под горячую руку!

— Ты думаешь? — Дирик тоже развеселился. Кала всегда лучше него разбиралась в едва приметных жестах и мимике, выдающих скрытые мысли и настроения. — Что ж, оно и к лучшему. Шана, это Кала, моя жена. Кала, это наш «демон».

— Очень рада познакомиться, — ответила Шана и слегка поклонилась. Кала замахала руками.

— Да ладно тебе! — воскликнула она, хотя Дирик видел, что она чрезвычайно довольна. — Я же не какая-нибудь демонская дама, чтобы меня так приветствовать!

— Вы не менее достойны почтения, чем любая эльфийская леди, — возразила Шана. — А кстати, об уважении — как вам мое представление? Когда я вернулась, мы пораскинули мозгами и решили, что это единственное, что поможет нам встречаться с тобой без помех.

Дирик одобрительно кивнул.

— Это, конечно, был рискованный ход, но рисковать пришлось бы так или иначе, а поскольку ты сделала свое заявление прилюдно, Джамал ничего не мог предпринять, не навлекая на себя нового позора. Если бы он отказался, ему пришлось бы вступить в открытый конфликт со мной.