Книга Небытия (СИ) - Филатов Вадим Валентинович - Страница 1

Annotation

Филатов Вадим Валентинович: другие произведения.

Книга Небытия

Связаться с программистом сайта .

notes

Note1

Note2

Note3

Note4

Note5

Note6

Note7

Филатов Вадим Валентинович: другие произведения.

Книга Небытия

Журнал «Самиздат»: note 1 note 2 note 3 note 4 note 5 note 6 note 7

Оставить комментарий

© Copyright Филатов Вадим Валентинович

Размещен: 10/08/2009, изменен: 10/08/2009. 320k.

Статистика.

Сборник рассказов

:

Философия

Иллюстрации/приложения: 1 шт.

MIHI.MORI.LUCRUM.

Вадим,

я сурово склоняю голову перед Вашей Честностью

и Мужеством, ибо Вы тот, кто должен погибнуть!

Та жизнь разума, которую Вы

являете,-

чиста, магична и самодост

а

точна, чтобы прорвать это н

и

чтожное «настоящее».

Таких

как Вы – единицы. Но именно они решают и всегда будут р

е

шать

Исход

мира.

Будущее – это Ваш

смертельный

дар… Бл

агословим же его Остри

ём

Духа!

И будет благо,

И всяк взыскующий обрящет,

Когда языки огня сплетутся в пылающий узел,

Г

де огонь и роза – одно.

(

T.S.ELIO

T)

azSacra za

Rathustra, философ и поэт-мистик.

Здравствуй, К

а

питан Души!

Вадим Филатов

Книга Небытия

(Только для мё

ртвых)

«Николаев»

,

2009

Философ-собака в пои

с

ках человека.

Как делать философию

.

В отличие от занятий философским творчеством делать философию не сложнее, чем делать табуретку. И даже проще, чем сделать лужу в прихожей.

«Ходжа Насреддин нисколько не опасался быть уличённым в невежестве, ибо прекрасно знал, что в таких спорах побеждает тот, у кого лучше привешен язык. Но мудрец не принял его вызова и промолчал. Хотя он сильно подозревал Ходжу Насреддина в мошенничестве и невежестве, но подозрение не есть уверенность, можно и ошибиться, зато о своём крайнем невежестве мудрец знал точно и не осмелился спорить» – рассказывал в своей книге «Возмутитель спокойствия» Леонид Соловьёв.

Итак, первое с чего необходимо начать каждому уважающему себя делателю философии (он же – философский подёнщик, почасовик и минутчик), это определиться с терминологией. Или, как принято говорить в околофилософских кругах: «перетереть по понятиям». Этим в своё время грешил Сократ. Но – внимание! – терминология и стиль философской речи – всё это должно быть максимально усложненным, чтобы с трудом можно было понять, о чём вообще идёт речь. В результате получается текст ни о чём, а чаще – вторичный текст, то есть намеренно усложнённое изложение уже имеющейся информации. К примеру, это может выглядеть следующим образом (к слову, если кто-нибудь объяснит мне человеческими словами смысл нижесказанного, я сниму перед этим мудрецом свою воображаемую шляпу):

«Вопрос формулируется так: принимает ли абсолютный горизонт облик исторического априори (в форме ли эпохи забвения бытия или эпохи логофоноцентризма) или событие никогда не принимает исторической размерности, характера свершения, оставаясь лишь эффектом поверхности и оставляя в качестве абсолютного горизонта статичный горизонт смысла, в границах которого «уклонение» и «ошибка» прежней философии никогда не принимают закономерного характера? Какое из этих априори адекватнее отвечает «принципу принципов»? «

Хорошо излагает, чёрт побери! Завидую.

И действительно, умение строить наукообразные фразы – это искусство, которое усовершенствуется годами. Главное при овладении этим птичьим языком – постараться не забывать о том, что в пустыне изощрённого словоблудия абсолютно излишни оазисы смысла. Диссертация должна быть безусловно диссертабельна, монография – монографибельна, а статья – статична.

Если кто-нибудь всё-таки начнёт выражать сомнение в состоятельности сделанного философского текста – см. притчу о Ходже Насреддине, то есть сомневающийся мудрец, скорее всего, сам дурак. Кроме того, неплохо давить на оппонента количеством сказанного, то есть в ответ на каждое его слово говорить десять и т.п. Разумеется, ответы должны быть совершенно невразумительны, для того, чтобы собеседник перестал понимать, о чём идёт речь и, плюнув, умолк навеки.

Помимо этого, существует набор модных философских словечек, которые желательно вставлять как в текст, так и в речь, поскольку они свидетельствуют о философской крутизне говорящего: «экспликация», «экспертиза», «деконструктивистская проблематизация тематики тождества» и даже уже порядком поднадоевший «дискурс». А вот устаревших понятий, с помощью которых делали свою карьеру предыдущие поколения делателей, например, понятия «духовность», следует всячески избегать.