Полное собрание стихотворений в одном томе - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 30

30

ПереводКуплеты Когда поэт в восторге Читает вам свою оду или поздравительные стихи, Когда рассказчик тянет фразу, Когда слушаешь попугая, Не находя, чему посмеяться, — Засыпаешь, зеваешь в платок, Ждешь минуты, когда можно сказать: «До приятного свидания». Но наедине со своей красавицей, Или среди умных людей, Истинное счастие оживает, Бываешь довольным, смеешься, поешь. Длите ваши мирные бдения И пойте на исходе вечера Вашим друзьям, вашим бутылкам: «До приятного свидания». Друзья, жизнь мимолетна, И всё уплывает вместе с временем. Любовь тоже летун, Птица нашей весны. Слишком рано она исчезает, смеясь украдкой, И навсегда – прощай Надежда, Когда она упорхнет, не скажешь более: «До приятного свидания». Время бежит, печальное и жестокое, — И рано или поздно отправляешься на тот свет. Иногда – это бывает не так уж редко — Случай спасает нас от могилы, Удаляются полчища страданий, И черный ужасный скелет Уходит стучаться в другие двери: «До приятного свидания». Но что? я чувствую, что утомился, Утомляя моих дорогих слушателей. Хорошо, я спускаюсь с Парнаса, Он создан не для певцов. Меня вдохновляют куплеты. У меня власть над припевом. Довольно – прощай, перо! «До приятного свидания».

Эпиграмма

«Скажи, что нового». – Ни слова. «Не знаешь ли, где, как и кто?» – О братец, отвяжись – я знаю только то, Что ты дурак… но это уж не ново. * * * "Больны вы, дядюшка? Нет мочи, Как беспокоюсь я! три ночи, Поверьте, глаз я не смыкал". — "Да, слышал, слышал: в банк играл.

Надпись к беседке

С благоговейною душой Приближься, путник молодой, Любви к пустынному приюту. Здесь ею счастлив был я раз — В восторге пламенном погас. И время самое для нас Остановилось на минуту. * * * Вот Виля – он любовью дышет, Он песни пишет зло, Как Геркулес, сатиры пишет, Влюблен, как Буало.

На гр. А. К. Разумовского

Ах! боже мой, какую Я слышал весть смешную: Разумник получил ведь ленту голубую. – Бог с ним! я недруг никому: Дай бог и царствие небесное ему.

На Баболовский дворец

Прекрасная! пускай восторгом насладится В объятиях твоих российский полубог. Что с участью твоей сравнится? Весь мир у ног его – здесь у твоих он ног. * * * Пожарский, Минин, Гермоген, или Спасенная Россия. Слог дурен, темен, напыщен — И тяжки словеса пустые.

Эпиграмма на смерть стихотворца

Покойник Клит в раю не будет: Творил он тяжкие грехи. — Пусть бог дела его забудет, Как свет забыл его стихи!

Портрет

Вот карапузик наш, монах, Поэт, писец и воин. Всегда, за всё, во всех местах, Крапивы он достоин: С Мартыном поп он записной, С Фроловым математик; Вступает Энгельгардт-герой — И вмиг он дипломатик.

На Пучкову

Пучкова, право, не смешна: Пером содействует она Благотворительным газет недельных видам, Хоть в смех читателям, да в пользу инвалидам.

Твой и мой

Бог весть, за что философы, пииты На твой и мой давным-давно сердиты. Не спорю я с ученой их толпой, Но и бранить причины не имею То. что дарит мне радость и покой. Что, ежели б ты не была моею? Что, ежели б я не был, Ниса, твой? * * * Тошней идиллии и холодней чем ода, От злости мизантроп, от глупости поэт — Как страшно над тобой забавилась природа, Когда готовила на свет. Боишься ты людей, как черного недуга, О жалкой образец уродливой мечты! Утешься, злой глупец! иметь не будешь ты Ввек ни любовницы ни друга.

Стихотворения 1817 г

Стихотворения написанные во время учебы в лицее

К Каверину

Забудь, любезный мой Каверин, Минутной резвости нескромные стихи. Люблю я первый, будь уверен, Твои гусарские грехи. Прослыть апостолом Зенонова ученья, Быть может, хорошо – но ни тебе, ни мне. Я знаю, что страстей волненья И шалости, и заблужденья Пристали наших дней блистательной весне. Пускай умно, хотя неосторожно, Дурачиться мы станем иногда — Пока без лишнего стыда Дурачиться нам будет можно. Всему пора, всему свой миг, Всё чередой идет определенной: Смешон и ветреный старик, Смешон и юноша степенный. Насытясь жизнию у юных дней в гостях, Простимся навсегда с Веселием шумливым, С Венерой пылкою, и с Вакхом прихотливым, Вздохнем об них, как о друзьях, И Старость удивим поклоном молчаливым. Теперь в беспечности живи, Люби друзей, храни об них воспоминанье, Молись и Кому и Любви, Минуту юности лови И черни презирай ревнивое роптанье. Она не ведает, что можно дружно жить С стихами, с картами, с Платоном и с бокалом, Что резвых шалостей под легким покрывалом И ум возвышенный и сердце можно скрыть.