Полное собрание стихотворений в одном томе - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 7

7

Блаженство

В роще сумрачной, тенистой, Где, журча в траве душистой, Светлый бродит ручеек, Ночью на простой свирели Пел влюбленный пастушок; Томный гул унылы трели Повторял в глуши долин… Вдруг из глубины пещеры Чтитель Вакха и Венеры, Резвых Фавнов господин, Выбежал Эрмиев сын. Розами рога обвиты, Плющ на черных волосах, Козий мех, вином налитый, У Сатира на плечах. Бог лесов, в дугу склонившись Над искривленной клюкой, За кустами притаившись, Слушал песенки ночной, В лад качая головой. — "Дни, протекшие в весельи! (Пел в тоске пастух младой) Отчего, явясь мечтой, Вы, как тень, от глаз исчезли И покрылись вечной тьмой? Ах! когда во мраке нощи, При таинственной луне, В темну сень прохладной рощи, Сладко спящей в тишине, Медленно, рука с рукою, С нежной Хлоей приходил, Кто сравниться мог со мною? Хлое был тогда я мил! А теперь мне жизнь – могила, Белый свет душе постыл. Грустен лес, поток уныл…" Хлоя – другу изменила!.. Я для милой… уж не мил!.." Звук исчез свирели тихой; Смолк певец – и тишина Воцарилась в роще дикой; Слышно, плещет лишь волна, И колышет повиликой Тихо-веющий зефир… Древ оставя сень густую Вдруг является Сатир. Чашу дружбы круговую Пенистым сребря вином, Рек с осклабленным лицом: "Ты уныл, ты сердцем мрачен; Посмотри ж, как сок прозрачен Блещет, осветясь луной! Выпей чашу – и душой Будешь так же чист и ясен. Верь мне: – стон в бедах напрасен. Лучше, лучше веселись, В горе с Бахусом дружись!" И пастух, взяв чашу в руки, Скоро выпил всё до дна. О могущество вина! Вдруг сокрылись скорби, муки, Мрак душевный вмиг исчез! Лишь фиял к устам поднес, Всё мгновенно пременилось, Вся природа оживилась, Счастлив юноша в мечтах! Выпив чашу золотую, Наливает он другую; Пьет уж третью… но в глазах Вид окрестный потемнился — И несчастный… утомился. Томну голову склоня, "Научи, Сатир, меня, — Говорит пастух со вздохом, — Как могу бороться с роком? Как могу счастливым быть? Я не в силах вечно пить". – "Слушай, юноша любезный, Вот тебе совет полезный: Миг блаженства век лови; Помни дружбы наставленья: Без вина здесь нет веселья, Нет и счастья без любви; Так поди ж теперь с похмелья С Купидоном помирись; Позабудь его обиды И в объятиях Дориды Снова счастьем насладись!"

Лаиса Венере, посвящая ей свое зеркало

Вот зеркало мое – прими его, Киприда! Богиня красоты прекрасна будет ввек, Седого времени не страшна ей обида: Она – не смертный человек; Но я, покорствуя судьбине, Не в силах зреть себя в прозрачности стекла Ни той, которой я была, Ни той, которой ныне.

К наташе

Вянет, вянет лето красно; Улетают ясны дни; Стелется туман ненастный Ночи в дремлющей тени; Опустели злачны нивы, Хладен ручеек игривый; Лес кудрявый поседел; Свод небесный побледнел. Свет-Наташа! где ты ныне? Что никто тебя не зрит? Иль не хочешь час единый С другом сердца разделить? Ни над озером волнистым, Ни под кровом лип душистым Ранней – позднею порой Не встречаюсь я с тобой. Скоро, скоро холод зимный Рощу, поле посетит; Огонек в лачужке дымной Скоро ярко заблестит; Не увижу я прелестной И, как чижик в клетке тесной, Дома буду горевать И Наташу вспоминать.

Пирующие студенты

Друзья! досужный час настал; Все тихо, всё в покое; Скорее скатерть и бокал! Сюда вино златое! Шипи, шампанское, в стекле. Друзья! почто же с Кантон Сенека, Тацит на столе, Фольянт над фолиантом? Под стол холодных мудрецов, Мы полем овладеем; Под стол ученых дураков! Без них мы пить умеем. Ужели трезвого найдем За скатертью студента? На всякой случай изберем Скорее президента. В награду пьяным – он нальет И пунш, и грог душистый, А вам, спартанцы, поднесет Воды в стакане чистой! Апостол неги и прохлад, Мой добрый Галич, vale![Будь здоров!] Ты Эпикуров младший брат, Душа твоя в бокале. Главу венками убери, Будь нашим президентом, И станут самые цари Завидовать студентам. Дай руку, Дельвиг! что ты спишь? Проснись, ленивец сонный Ты не под кафедрой сидишь, Латынью усыпленный. Взгляни: здесь круг твоих друзей; Бутыль вином налита, За здравье нашей Музы пей, Парнасской волокита. Остряк любезный! по рукам! Полней бокал досуга! И вылей сотню эпиграмм На недруга и друга. А ты, красавец молодой, Сиятельный повеса! Ты будешь Вакха жрец лихой, На проччее – завеса! Хотя студент, хотя я пьян. Но скромность почитаю; Придвинь же пенистый стакан, На брань благословляю. Товарищ милый, друг прямой, Тряхнем рукою руку, Оставим в чаше круговой Педантам сродну скуку: Не в первый раз мы вместе пьем, Нередко и бранимся, Но чашу дружества нальем — И тотчас помиримся. — А ты, который с детских лет Одним весельем дышешь, Забавный, право, ты поэт. Хоть плохо басни пишешь; С тобой тасуюсь без чинов, Люблю тебя душою, Наполни кружку до краев, — Рассудок! бог с тобою! А ты, повеса из повес, На шалости рожденный, Удалый хват, головорез, Приятель задушевный, Бутылки, рюмки разобьем За здравие Платова, В козачью шапку пунш нальем — И пить давайте снова!.. Приближься, милый наш певец, Любимый Аполлоном! Воспой властителя сердец Гитары тихим звоном. Как сладостно в стесненну грудь Томленье звуков льется!.. Но мне ли страстью воздохнуть? Нет! пьяный лишь смеется! Не лучше ль, Роде записной, В честь Вакховой станицы Теперь скрыпеть тебе струной Расстроенной скрыпицы? Запойте хором, господа, Нет нужды, что нескладно; Охрипли? – это не беда: Для пьяных всё ведь ладно! Но что?… я вижу всё вдвоем: Двоится штоф с араком; Вся комната пошла кругом; Покрылись очи мраком… Где вы, товарищи? где я? Скажите, Вакха ради… Вы дремлете, мои друзья, Склонившись на тетради… Писатель за свои грехи! Ты с виду всех трезвее; Вильгельм, прочти свои стихи, Чтоб мне заснуть скорее.