Вперед, к победе! Русский успех в ретроспективе и перспективе - Фурсов Андрей Ильич - Страница 48

Эта схема существенно отличается от либеральномарксистской, согласно которой союз и борьба короны и бюргеров (буржуазии) против сеньоров стали тем фундаментом, на котором «вырос» капитализм. Разумеется, и тот расклад социальных сил, о котором говорили либералы и марксисты, имел место. Но не он был главным, главным был путь превращения феодалов в капиталистов, подключения их к возникавшему в XVI в. мировому рынку. На обширном материале это хорошо показал Р. Лашмэн в работе «Капиталисты против своей воли».

Первым же результатом союза короны и сеньоров стало появление так называемых «новых монархий» (Людовика XI во Франции, Генриха VII в Англии) — структур значительно более институциализированных, чем феодальные, и намного более репрессивных, чем эти последние. Король стал «непосредственным» сувереном по отношению ко всем подданным, а не только по отношению к своим вассалам; обязанности новой, по сути, постфеодальной знати по отношению к короне стали более тяжёлыми, чем таковые вассалов эпохи феодализма. Для «новых монархий» не было термина, и он был изобретён. Это сделал Макиавелли, «запустивший» термин lo stato — государство. Государство стало мощнейшим оружием экс-феодалов против низов. Другим оружием стала армия нового типа.

В1492 г. Колумб открыл Америку, и в XVI в. в Западную Европу хлынуло серебро и золото. Эти средства вкладывались прежде всего в военное дело. Результат — военная революция XVI в., возникновение новой формы военной организации, с которой низам было трудно справиться. Кроме того, открытие Америки, возникновение того, что К. Маркс назвал «мировым рынком», а И. Валлерстайн — «европейской мир-системой» и что, по сути, представляло собой систему нового международного — североатлантического — разделения труда, обеспечило верхам качественно новые возможности. Включившиеся в эту систему экс-феодалы и купцы резко улучшили свою сделочную социально-экономическую позицию по отношению к низам, поскольку теперь оперировали на более высоком, макрорегиональном уровне экономического пространства, чем низы, оставшиеся на локальном уровне, зависимом от макрорегионального.

В результате всех этих изменений к 1648 г. в Западной Европе у власти и на разных уровнях находилось 90 % семей, правивших «полуостровом» в 1453 г. Таким образом, феодалы в своих классовых интересах демонтировали феодализм, чтобы сохранить власть, привилегии и богатство, и в процессе этой борьбы создали новую систему. Капитализм, таким образом, есть побочный продукт борьбы феодалов за трансляцию себя в будущее в новом системном «обличье». Удивительно? Ничуть. Ведь писал же В.В. Крылов о том, что классовая борьба есть развитие производительных сил (прежде всего социальных) за пределами сферы производства.

Следующий кризис, о котором необходимо сказать — кризис поздней Античности, антично-рабовладельческой системы (IV–VI вв. н. э.). От позднефеодального этот кризис отличается многим. Отмечу главное. Во-первых, античное рабовладение было системой экстенсивной (экстенсивноориентированной), ей нужны были экспансия и наличие периферии. Интенсивно-ориентированный феодализм в этом не нуждался. Во-вторых, в ходе кризиса поздней Античности верхушка Западной Римской империи была уничтожена, рассеяна или поглощена верхушкой варварских племён. Между позднеантичными и раннефеодальными верхами отсутствует преемственность, а между концом Античности и началом феодализма — Тёмные века (VIVID вв. н. э.).

Позднеантичный кризис, в отличие от позднефеодального, — пример неудачных действий верхушки и краха системы вместе с этой верхушкой. Показательно также и то, что кризис феодализма, обернувшийся демонтажём, не уничтожил западную цивилизацию — капитализм стал (хотя и с нюансами) следующей стадией её развития, тогда как кризис антично-рабовладельческого общества стал крушением античной цивилизации, т. е. ещё и цивилизационным, в отличие от позднефеодального, кризисом (кризис «длинного XVI века» был внутрицивилизационным).

Третий кризис, о котором пойдёт речь (и третий тип кризиса) — верхнепалеолитический (25 тыс. — 10 тыс. лет до н. э.). Это, пожалуй, самый страшный — ресурсно-демографический (социобиосферный) — кризис. Он длился 15 тыс. лет, подвёл черту под несколькими сотнями тысяч лет палеолита и охватил почти всю планету, точнее, её населённую часть. Его результатом стало сокращение населения планеты на 80 %, упадок и деградация общества и культуры. Выходом из кризиса верхнего палеолита стала так называемая «неолитическая революция» — возникновение земледелия, скотоводства, городов, классов и т. п., одним словом — Цивилизации.

Итак, перед нами три различных кризиса: системный формационный; системный формационноцивилизационный (в узком, конкретном смысле термина «цивилизация») и системный социобиосферный, сменивший один тип «Игры Общества с Природой» (С. Лем) — Палеолит, на другой — Цивилизацию.

Ну, а теперь, познакомившись стремя системными кризисами, посмотрим, что происходит в современном мире, точнее, что происходило с 1970-х годов. По сути, на глазах исчезает, тает тот мир, который возник в 1870–1930 годы и который расцвёл в «славное тридцатилетие» (Ж. Фурастье) 1945–1975 гг.

СЛАБЕЕТ И ПРИХОДИТ в упадок нация-государство; ухудшается положение средних и рабочих слоёв даже ядра капсистемы, не говоря уже о её низах и о её периферии; скукоживается гражданское общество — и по возможности влиять на власть на национальном и тем более на глобальном уровне, и по сути: многие западные социумы из обществ граждан превращаются в общества общин и меньшинств, т. е. становятся постзападными; политика всё больше превращается в комбинацию административной системы и шоу-бизнеса; рынок сменяется монополией. В упадок приходит рациональное знание, будь то прогрессистские идеологии марксизма и либерализма как элементы геокультуры Просвещения, или наука — появляются книги с символическими названиями «Конец прогресса», «Поминки по Просвещению»; стремительно деградируют наука об обществе (детеоретизация, мелкотемье) и образование. Болонская система подрывает университет как феномен эпохи Модерна; налицо упадок христианской морали и нравственности — по сути, мы уже живём в постхристианском обществе. В мире растёт число мусорных/ трущобных людей — «новых отверженных», в среде которых зреют гроздья гнева.

Почему это происходит? Отчасти процессы, о которых идёт речь, носят стихийный характер, отчасти — проектный, т. е. представляют собой результат сознательных действий. Чьих?

В1975 г. увидел свет доклад «Кризис демократии», написанный по заказу Трехсторонней комиссии С. Хантингтоном, М. Крозье и Дз. Ватануки. В докладе чётко фиксируются угрозы положения правящему слою — прежде всего то, что против него начинают работать демократия и welfare state (государство всеобщего социального обеспечения), оформившиеся в послевоенный период. Под кризисом демократии имелся в виду не кризис демократии вообще, а такое развитие демократии, которое невыгодно верхушке.

В докладе утверждалось, что развитие демократии на Западе ведёт к уменьшению власти правительств, что различные группы, пользуясь демократией, начали борьбу за такие права и привилегии, на которые ранее никогда не претендовали, и эти «эксцессы демократии» являются вызовом существующей системе правления. Угроза демократическому правлению в США носит не внешний характер, писали авторы, её источник — «внутренняя динамика самой демократии в высокообразованном, мобильном обществе, характеризующимся высокой степенью (политического. — А.Ф.) участия». Вывод: необходимо способствовать росту невовлечённости (noninvolvement) масс в политику, развитию определённой апатии, умерить демократию, исходя из того, что она лишь способ организации власти, причём вовсе не универсальный: «Во многих случаях необходимость в экспертном знании, превосходстве в положении и ранге (seniority), опыте и особых способностях могут перевешивать притязания демократии как способа конституирования власти». '

Ослабление демократии и среднего слоя предполагало ослабление базовых институтов капиталистического общества, по сути — их демонтаж. Речь идёт о нации-государстве, политике, гражданском обществе, рациональном знании. Иными словами, речь идёт о капитализме. Здесь необходимо отметить, что вопреки представлению многих, капитализм — это не просто торжество капитала, капитал существовал до капитализма и будет существовать после него.