Вперед, к победе! Русский успех в ретроспективе и перспективе - Фурсов Андрей Ильич - Страница 66

Впрочем, у усиления РФ и тем более изменения ее положения в мировом разделении труда, а следовательно, в сохранении слабости, в «развитии слаборазвитости» количественно противников больше, чем союзников, — выше речь шла о мировой тенденции, набирающей силу, но победа ее отнюдь не гарантирована. Слишком многое и многие против нее и против нормализации ситуации в РФ, превращения РФ в новую историческую Россию. Что же представляют собой эти «многое и многие»? Ответ прост: значительная часть господствующего слоя мировой капиталистической системы — корпоратократия (К).

Хищники и чужие

К — хищная и активная фракция мирового капиталистического класса, оформившаяся после Второй мировой войны и заявившая о себе в 1950-е годы свержением правительств Мосаддыка в Иране (1953), Хакобо Арбенса Гусмана в Гватемале (1953), созданием Бильдербергского клуба (1954) и попыткой переворота в Венгрии (1956). Если государственно-монополистическая буржуазия могла худо-бедно сосуществовать с зоной антисистемного капитализма, то для К это было неприемлемо, и уже в 19481949 годах ее интеллектуально-военно-разведывательный авангард принял программу «Лиотэ» — бессрочной борьбы с коммунизмом; первый срок ориентировочно устанавливался в 50 лет, в него и уложились.

На К, на этот перспективный слой, в начале 1950-х годов сделали ставки Хозяева Мировой Игры, объединенные в клубы, ложи и иные структуры. В свою очередь, К активнейшим образом стала влиять на все эти организации, не только встраиваясь в их логику развития, но и встраивая их в свою логику — логику развития новейшей формы капитализма, создавая уже свои клубы и «ложи» на базе старых — Римский клуб, Трехсторонняя комиссия. Именно К «сломала» СССР.

Пять десятилетий ушли у К на борьбу с СССР не только из-за силы СССР, но и потому, что К вела социальную войну на два фронта: внутри Запада она боролась за пальму первенства с гээмковской буржуазией и пока не одержала верх (в США — в результате ползучего переворота 1963–1974 годов, то есть от убийства Кеннеди до импичмента Никсона оба президента выражали интересы США как в большей степени ГМК-системы, чем кластера ТНК), не могла полностью развернуться против СССР, работала по принципу «душить в объятьях». Разумеется, социосистемно это была не борьба насмерть — верхушки, как всегда, договорились, достигли компромисса; физическая смерть пришла к тем, кто не шел на компромисс (например, клан Кеннеди). Да и общая ситуация на Западе и в мире подталкивала старых и новых хищников договориться.

После окончательной компромиссной победы, прихода к власти в англосаксонском ядре капсистемы прямых ставленников К — Тэтчер и Рейгана, — она пошла в «последний и решительный бой» против СССР, тем более решительный, что экономическое положение Запада на рубеже 1970-1980-х годов было аховым, он балансировал на краю пропасти. Этот бой — так называемая Вторая холодная война 1981–1985 годов, которая плавно перешла в «теплый» демонтаж СССР — горбачевщину, превратившую структурный кризис СССР в системно-летальный. Дело, однако, не обстоит так, что СССР разрушили просто некие внешние силы. Непонятая до сих пор природа плохо исследованного слоя К заключается в том, что в отличие от связанной с государством монополистической буржуазии, К не знает границ. Причем, самое главное, это касается границ не только внутрикапиталистических, но мира в целом, включая мировую социалистическую систему. И если в довоенный период и в 1950-е годы проникновение Запада в СССР шло главным образом по линии традиционной закулисы, то с 1960-х годов к нему добавилось проникновение, в соответствии с логикой политэкономии, нового слоя и новой структуры капмира.

К — глобальный слой по определению, ее глобализация предшествовала собственно глобализации (как глобализация клубов и лож конца XIX — первой половины XX в. предшествовала оформлению К), стартовавшей в 1980-е годы после победы этого слоя. Будучи транснациональной, а в перспективе — глобальной, К в своей экспансии легко пересекала государственные границы. Реагируя на кризис Запада (и прежде всего США), на рубеже I960-1970-х годов она начала интеграцию в себя части советской номенклатуры, которая с рубежа 1950-1960-х годов начала искать свой путь к интеграции в мировой рынок.

На рубеже 1960-1970-х годов К начинает формировать свои сегменты «по ту сторону» «железного занавеса», который на самом деле никогда не был железным (миф, запущенный на Западе и подхваченный шестидесятниками и диссидой), начинает вполне по-сталински бить противника на его собственной территории, используя процесс разложения самой номенклатуры и наиболее тесно связанных с ней секторов советского общества. Уже в 1970-е годы К, членство в ней (главным образом, косвенное, но все чаще — прямое, хотя и тайное), стали формой существования части господствующих групп советского общества. Части небольшой, но весьма влиятельной и активной — определенные сегменты номенклатуры и КГБ, связанные с явной и тайной зонами мирового рынка (торговля сырьем, драгметаллами, оружием), а также с тайными операциями (золотовалютные операции, контроль над наркопотоком и т. п.), — и занимающей важные позиции, что в централизованной системе играет решающую роль.

Именно с 1970-х годов начинается формирование того кластера (часть номенклатуры, КГБ, научного «истеблишмента», «теневиков», «воров в законе»), в интересах которого было разрушение СССР, экспроприация общей властно-экономической системы («коммунизма») в групповых/частных целях. Так в советском теле появились чужие — часть глобальной слизи, прораставшей сквозь мировую систему. Планировалось и делалось это советскозападным кластером совместно с определенными игроками на Западе. Помимо прочего, в течение 1970-х годов они совместно подбирали и готовили кадры для того, что стало «перестройкой», в том числе и в Венском институте системных прикладных исследований. Делалось это все под взмахи дирижерской палочки Хозяев Мировой Игры.

Особенно ускорился этот процесс в результате и после рукотворного, запланированного в начале 1970-х годов нефтяного кризиса 1973 года, чудесным образом обогатившего не столько шейхов, сколько Запад, и сделавшего ненужными в глазах советской верхушки какие-либо реформы и наступательные действия против Запада именно тогда, когда Запад, прежде всего США, испытывали серьезнейшие трудности, и объективно СССР мог их «уронить», полоснув лезвием геоисторической бритвы, и совершить рывок в будущее, в Полдень XXII века. Вместо этого тупая советская верхушка проедала нефтедоллары и будущее страны, готовясь к «пикнику на обочине» исторического процесса, а К готовила свою неолиберальную перестройку и собирала силы для «окончательного решения» советского вопроса с помощью советского же сегмента К.

Будучи «пятой колонной» внутри СССР, в мировом масштабе этот кластер в то же время функционировал в качестве элемента К. Именно этот слой руками своей агентуры как коллективного экономического (системного) убийцы разрушил СССР одновременно изнутри и извне, превратив часть антикапиталистической системы в зону интересов капиталистической К, уже к середине 1980-х годов став для нее скрытым внутренним контуром внешнего управления. Собственно, горбачевщина и есть этот контур, ельцинщина лишь окончательно институциализировала и оформила его, в результате чего российская К заняла отведенное ей место в глобальной корпоратократической иерархии — несовпадение явного и скрытого, внутреннего и внешнего, государственного и глобального контуров.

Пессимизм ситуации и оптимизм законов эволюции

Нормализация страны, превращение РФ в новую историческую Россию требует изменения ее положения в мировой системе. Попытка сделать это затрагивает интересы огромного геоисторического кластера — глобальной К и ее местной агентуры, Матрицы и ее местных «агентов Смитов». Можно ли теоретически победить такого монстра, Горыныча о трех головах (военно-промышленноинтеллектуальный комплекс)? Победить в мире, в котором РФ далека от субъектности, а в самой ней хватает нечисти, играющей за мировых Хозяев Игры, вынесенных далеко за пределы РФ — не достать — и владеющих финансовыми, информационными и материальными «гиперболоидами» и прочими «кольцами всевластия». Это — с одной стороны. С другой — РФ в нынешнем ее состоянии, представляющая не столько систему, сколько объединение, если пользоваться кибернетическими терминами.