Единорог - О'Доннел Питер - Страница 18

— Конечно, — кивнул Таррант, надеясь, что эта улыбка останется на ее лице еще какое-то время. Она появлялась редко и приводила его в восторг. — Но все-таки, возвращаясь к моему вопросу, вы будете со мной учтивы или честны?

— И то, и другое. После того как мы с Вилли проводим вот такой бой, мы любим тихо провести остаток дня. Он примет душ, мы выпьем чаю и просмотрим воскресные газеты. Потом, наверно, совершим прогулку в лодке Вилли. Он будет удить рыбу, а я просто лежать и дремать. Если эта программа не кажется вам слишком скучной, милости просим в нашу компанию.

— Я старый рыбак, — заметил Таррант. — Кстати, вы ведь, кажется, обещали мне сегодня рыбалку. Вилли может одолжить мне удочку? Это не составит для него проблему?

— У меня их целая дюжина, сэр Джи, — отозвался Вилли, появляясь на пороге мастерской. — Так что выбирайте оружие.

Модести затушила сигарету и сказала:

— Тебе надо принять душ, Вилли. А я пока переоденусь. Через десять минут я буду готова.

Она встала и двинулась в одну из душевых, на ходу развязывая алый кушак.

Лодка была привязана под большим буком у самой воды. Модести Блейз улеглась на подушки и прикрыла глаза. У кормы стояло ведерко, в котором плавали две-три плотвички, двухфунтовый окунь и толстяк карп в десять фунтов.

Таррант пользовался бамбуковым удилищем и леской с двумя поводами, как это принято в Норфолке. Вилли ловил на донку. Короткое удилище была закреплено в трубке, вставленной в отверстии планшира, а к леске сверху был прикреплен кусочек теста, чтобы сразу понять, как клюнувшая рыба начнет уходить. Вилли сидел, опершись на борт, и мирно покуривал.

Примерно уже полчаса в лодке царило полнейшее молчание.

— Ну, как работа, сэр Джи, — наконец нарушил тишину Вилли.

— То так, то этак… Вы же знаете, как бывает… прошлая неделя выдалась тяжелой, но в этом году это наша первая потеря, поэтому грех жаловаться. Мне повезло больше, чем Рене Вобуа.

Рене Вобуа, возглавлявший Второй отдел в Париже, был коллегой и давним приятелем Тарранта.

— Да, ему вряд ли было приятно узнать, что Руазе и Арди работали не столько на него, сколько на ОАС, — заметил Вилли.

— Что и говорить, приятного тут мало, — кивнул Таррант. — Работа сама по себе достаточно трудная, а тут еще все время приходится оглядываться. Уж не знаю, как это удается Рене, но, когда я видел его в прошлом месяце, он и виду не подал, что у него большие неприятности.

— Рене выстоит, — подала голос Модести, — это человек, каких мало. — Она открыла глаза, увидела на лице Тарранта улыбку и заметила: — Надеюсь, сэр Джеральд, вы не усматриваете в этом проявления неучтивости?

— Нет, это только честно. И справедливо.

— Вы недооцениваете себя. Я ценю вас не менее высоко, но просто вы принадлежите к другой категории людей. Вобуа Руководствуется логикой, вы же больше полагаетесь на интуицию. У каждого из вас есть качества, в которых вам нет равных, но результаты, которых вы оба добиваетесь, схожи. — Она поудобнее устроилась на подушке и добавила: — Это не просто эмоциональное заявление. Вы оба находились у нас под микроскопом, когда мы еще работали.

— Я лично обеими руками за интуицию, — сказал Вилли. — Помните дело Габриэля, сэр Джи? Вы тогда не ошиблись в своих догадках.

— Так-то оно так, — сказал Таррант, чувствуя, как его охватывает легкое возбуждение, — но мое начальство не склонно придерживаться вашей позиции, Вилли. Они любят факты. И потому мне не часто приходится тратить наше время и деньги на смутные догадки. По крайней мере, официально…

Наступило довольно многозначительное молчание. Модести снова прикрыла глаза и сказала:

— Их за это трудно осуждать, но все же порой это, наверно, утомляет…

— Порой да. В высшей степени утомляет, — произнес Таррант с легким нажимом на последнем слове.

— Что-то новенькое? — осведомился Вилли и выбросил сигарету за борт.

Таррант дернул удочку, но, увидев, что тревога была ложной, заново забросил леску.

— Вы имеете в виду нынешнюю ситуацию? — спросил он, выигрывая время.

— Да, да, он имеет в виду нынешнюю ситуацию, — с легкой усмешкой подтвердила Модести. — Ну, так что — опять какие-то проблемы?

Таррант вдруг почувствовал странное сочетание облегчения и сожаления. Удобный момент возник, и оставалось лишь разумно им воспользоваться. Он поджал губы, задумчиво покачал головой и сказал:

— Нет, ничего такого, что было бы по вашей линии, сейчас вроде бы не наклевывается. — Он выдержал театральную паузу, а потом добавил: — Практически ничего.

— Когда вы говорите «практически ничего»… — начала Модести и замолчала, превратив тем самым недоконченную фразу в вопрос.

— Нет, я просто хотел сказать, что меня сейчас гложет одно дурацкое подозрение. — Таррант коротко усмехнулся, как бы иронизируя над самим собой. — Еще более туманное, чем в прошлый раз.

Модести медленно встала, поправила подушки, зажгла новую сигарету.

— Может, расскажете? — попросила она.

— Тут, собственно, не о чем толком и рассказывать. — Таррант передал удочку Вилли и вытащил черный бумажник. — Боюсь, вы не найдете тут ничего особо интересного. — Он вынул желтый листок и передал Модести.

Это была листовка форматом восемь на пять дюймов, приглашавшая всех желающих и политически зрелых людей посетить собрание Друзей Свободного Кувейта, проводившееся в зале на Госсли-роуд. С речью должен был выступить глава правительства Свободного Кувейта эс-Сабах Солон.

Модести просмотрела листок и передала его Вилли, который, вернув удочку Тарранту, погрузился в изучение текста.

— Странное имя эс-Сабах Солон, — сказала Модести. — То ли греческое, то ли арабское… И как же ему удалось стать главой правительства Свободного Кувейта?

— Такого правительства нет в природе, — отрезал Таррант. — Есть лишь этот Сабах Солон и несколько его приспешников. С теми же основаниями я могу, например, объявить себя главой правительства Свободной Монголии. Это чушь. Кувейтцы совершенно довольны своими просвещенными правителями.

— Но все-таки у этого Солона есть какая-то пламенная идея? Какие-то основания сыграть руководящую роль?