Омлет с сахаром - Арру-Виньо Жан-Филипп - Страница 10

— Не знаю. Сбор, говорю тебе.

Мы натянули на себя свитера и плащи и вышли в темноту.

Трава на лужайке сильно намокла, и мы наступали босыми ногами в какую-то теплую и вязкую массу.

— Это еще что? — брезгливо поморщился испуганный Жан А.

— Коровьи лепешки, — успел ответить я и растянулся во весь рост прямо в грязь лицом.

А лепешки были везде. Огромные, еще теплые кучки, которые наложили коровы фермера Турнико, возвращаясь с пастбища через лужайку. Когда мы наконец дошли до дерева с дуплом, то были уже по колено в навозе.

— Фу-у! — оценил наш вид Зловонный хорек, осветив нас фонариком. — Вот какие вы на самом деле!

Их было пятеро. Они разожгли костер, который еле тлел.

— Что вы тут делаете? — прищурив глаз, спросил Жан А.

— А как ты думаешь? — ответил один из близнецов Брише. — Раскуриваем трубку мира.

Присев на корточки и накрывшись плащами, они передавали друг другу зажженную сигарету. В траве валялись коробки от печенья, банки от сардин и яблочные огрызки.

— Вы что, с ума сошли? — возмутился Жан А. — Если Черная пантера вас засечет, она же вас убьет!

— Ой, да она храпит как бегемот. Хочешь затянуться?

А ведь папа записал нас в скауты исключительно из-за близнецов Брише. Они ведь такие молодцы! Могут и поросенка разделать, и хижину поставить из гнилых веток.

Папа мечтает о таких детях, как они! Настоящие скауты, смелые и волевые, чуть ли не чемпионы мира по всем видам спорта сразу, а после уроков помогают бабушкам носить тяжелые сумки, продавщицам лотерейных билетов — продавать лотереи.

Братья-близнецы Брише — сыновья его главврача в больнице. Может, поэтому папа ими так восхищается. Им почти четырнадцать, головы побриты налысо, все колени в синяках.

— Вы что, совсем больные? — не унимался Жан А.

— Лично у меня, — заявил Стефан, — есть двоюродный брат, которому двенадцать, и он курит по семь пачек в день.

— А он хоть курить умеет? — поинтересовался один из близнецов.

Он спрятал во рту горящий окурок, а потом высунул язык — окурок был на самом кончике.

— Это только кажется, что так просто, но на самом деле нужно часами тренироваться, чтобы не обжечься. Ты точно не хочешь попробовать, Жан А.?

— Конечно, нет.

— Тебе слабо.

— Нет, мне не слабо.

— Нет, слабо.

Так бы могло продолжаться часами, но начался настоящий ливень.

Мы разошлись по палаткам, все еще перебрасываясь комплиментами. Наутро пришлось одолжить у вожатой мыла, потому что отрядные запасы кто-то прикарманил.

— Раз так, — разозлилась вожатая, — вы наказаны и остаетесь в лагере, а за покупками в деревню я поеду одна.

Она села в машину фермера Турнико и уехала. Мы же, предоставленные сами себе, пошли посидеть у прудика, который обнаружили поодаль.

Это был совсем маленький прудик; у берега он зарос камышами, и днем сюда на водопой приходили коровы.

— Эй, смотрите, — сказал один из близнецов. — Там утка! А не сделать ли нам из нее шашлык?

Идея всем понравилась. Мы достали ножички и начали стругать луки из камышей.

Всего за несколько минут пригорок стал похож на поле битвы. Мы стреляли как сумасшедшие. Стрелы разлетались в разные стороны. В общем, повеселились на славу!

Когда Черная пантера вернулась, прудик был почти полностью покрыт стрелами, а вместо камышей торчало лишь несколько обрубков. Утенок же с издевательски невозмутимым видом преспокойненько плавал среди всех этих стрел. Он не шелохнулся, даже когда Пантера начала орать. Мы оказались вандалами, крушащими все на своем пути, — словом, самым плохим отрядом в ее скаутской жизни! Или и того хуже: мы просто убийцы!

— Накинуться на бедное беззащитное существо! Какая муха вас укусила? — не могла успокоиться Пантера.

— Завтра, — пригрозил еле слышно близнец, — я сделаю аркан. Эта дурацкая утка у меня еще попляшет!

Отличные получились скаутские каникулы!

Поймать утку нам так и не удалось, а на третий день рядом с нами разбил лагерь еще один скаутский отряд.

Тут-то и понеслось… Мы сделали рогатки и начали перестрелку с новенькими. Сначала кидались дикими сливами, а потом перешли на камни, так что близнецу пришлось разбираться с их вожатым. После этого все утихомирились.

Вечером был объявлен общий сбор. Мы вместе прочитали молитву и долго пели песни у костра дружбы. Старшие тайком передавали по кругу сигареты, остальные же бросали петарды в коров фермера Турнико. Под конец вечера отряды обменялись флажками на память и разошлись по палаткам, кроме Пантеры и вожатого из нового отряда — они должны были готовить для нас игры на завтра.

Как только у вожатых погас свет, к нам пришли близнецы:

— Айда мстить новеньким! Мы этого так не оставим!

Мы бесшумно выскользнули из палатки и направились в сторону вражеского лагеря, еле успевая перепрыгивать через коровьи лепешки. Напали мы неожиданно: малыши выкорчевывали колышки их палаток, а мы выжидали, пока враги выйдут наружу, чтобы с головы до ног намазать их зубной пастой.

Жан А. призывал к порядку и угрожал позвать вожатую, но его уже никто не слушал. Мы кувыркались прямо посреди коровьего «добра», обзывая друг друга последними словами. И тут появился фермер с ружьем.

Он выстрелил в воздух, и все бросились врассыпную. Коровы мычали и топали копытами, Жан А. в попытке убежать зацепился за колючую проволоку, и ему досталось больше всех.

— Дети, — начала Пантера на утреннем сборе, — скауты всего мира — это большая дружная семья. Чтобы помириться с соседним лагерем, мы будем играть в кладоискателей. Команда, которая первой найдет тайник, получит приз. — Она раздала всем компасы, карты местности и разделила нас по двое: один — из одного лагеря, второй — из другого.

Мы разбежались по лесу, и игра началась.

Вначале мне даже нравилось.

Нужно было выстраивать маршрут, ориентируясь по меткам, оставленным для нас в лесу вожатыми. Например, перекрещенные ветки означали, что мы сбились с пути, а стрелки указывали, куда бежать.

Рене, так звали моего напарника по команде, был рыжим слегка нервным парнишкой с веснушчатым лицом.

Меня раздражало, что он всегда первым находил метки на земле. Он дышал, как охотничья собака, которая напала на след, хотя на самом деле у него просто был целый нос соплей и не было платка.

— Поторопись, — сказал он мне. — Вот же повезло играть с толстяком!

— Нам точно сюда? — спросил я, когда он тащил меня через колючки.

— Доверься профессионалу! — отрезал напарник.

Но по мере того, как мы заходили все глубже в лес, крики других ребят становились все менее отчетливыми.

— Но тут же где-то должна была быть кость! — пробурчал Рене, когда мы совсем заблудились. — Ничего не понимаю. Мы ведь шли строго по меткам.

— Ну конечно, — съязвил я. — Ты же профессионал!

— Чтоб ты знал, я лучший сыщик в городе, — попытался оправдаться Рене. — Если бы ты не тащился как черепаха, мы бы уже выиграли.

— Сам ты черепаха! — не сдержался я.

Когда мы наконец выбрались из чащи, остальные уже давно были на месте.

Выиграла команда одного из близнецов Брише. Чтобы найти тайник, они перевернули все метки, а сейчас весело жевали пастилу, которую им вручили в качестве приза.

Из-за перевернутых меток все другие команды в лесу потерялись, и дружба между отрядами не очень-то клеилась. Чтобы исправить положение, Пантера предложила сыграть в перетягивание каната, которое завершилось всеобщим дурдомом.

Только тогда Жан А. спросил:

— А где Жан В.? Кто-нибудь его видел?

Все бросились в близлежащие кусты, но Жана В. там не было. Его придурочный напарник-кладоискатель не сдержался:

— Что вы себе думаете? Конечно, я не стал возиться с малявкой, который еще подгузники носит.

Жан В. — это талисман нашего отряда, поэтому брат-близнец Брише влепил напарнику хорошую затрещину. Пришлось их разнимать.