Кэтрин Эбдон и школа волшебников (СИ) - Танеева Селина "Люцина" - Страница 61

– Давайте передохнём, – согласилась и Джорджиана.

Кэти всё ещё задумчиво вертела в руках красивый камень.

– Кэти, ты о чём загрустила? – Патрик удобно устроился на трухлявом пеньке. Джорджиана и Мэтью уселись на ствол дерева, покрытый мхом.

– Я думаю, мы уже везде опоздали.

– Почему? Ещё не очень поздно, светло ещё, – Патрик с удовольствием потянулся.

– Вот именно. Мы затеяли наш эксперимент почти сразу после ужина. А сейчас – полдень.

Все задрали головы, чтобы проверить утверждение Кэти. Мэтью тряс над ухом остановившиеся часы.

– А кроме того, сейчас весна. Почки только набухают. А здесь...

– Здесь жара, как летом, – потрясённо прошептал Мэтью.

– Или в Африке, – Джорджиана была поражена не меньше.

– Да нет, это не Африка – вон ёлки растут, – неугомонный Патрик уже рыскал вокруг.

– А вон пальма какая-то, – Мэтью показал на раскидистое растение с перистыми листьями.

– Это финиковая пальма, – авторитетно подтвердила Кэти.

– Непонятно всё это. – Джорджиана поднялась. – Пойдёмте, что ли. А то опять зима начнётся, чего доброго.

Гуськом двинулись по узкой тропинке. Приходилось то отводить от лица еловую или дубовую ветку, то перелазить через толстую лиану. Шли долго. И Патрик оказался прав: им больше не попадалось мест, где можно было присесть и отдохнуть.

– Как тихо! Слышите? Будто в лесу, кроме нас, нет никого. Ни птиц, ни насекомых... – растерянно прошептала Джорджиана.

– Ни змей, ни волков, – продолжил Патрик.

– Ни оборотней, ни василисков! – весело подхватил Мэтью.

– Это, конечно, утешает. Но я не о том. Просто это неестественно. Ведь в такую жару, неважно: в Африке или в Англии, – должна тучами носиться какая-нибудь мошкара.

Кэти молча согласилась с Джорджианой. Но неестественным тут было всё: начиная с отсутствующих комаров, и заканчивая застывшим в зените солнцем. Поэтому с Патриком и Мэтью она тоже была согласна: отсут­ствие опасных тварей в этом необъяснимом мире только радовало.

Когда ребята наконец выбрались на опушку, они уже с ног валились от усталости. Поэтому на первом же свободном от деревьев и ежевичных зарослей клочке земли все повалились в траву.

Кэти даже задремала, пригревшись на солнышке. Ей приснилось, что перед лицом мельтешат большие мотыльки, хватают её за уши и за нос. Она спросонок отмахнулась и наяву услышала трепетание многочисленных крыльев и какой-то шёпот. Сон сразу слетел с неё. Кэти распахнула глаза и села. Вокруг летала стайка каких-то существ, больше всего похожих на краси­вых подростков, одетых в зелёные одежды. Только эти подростки имели за спиной зелёные крылышки, а сами были ростом с ладонь.

– Кто это?! – Кэти вытаращила глаза на стайку мотыльков-человечков.

– Кто это! Кто это! – тут же зашелестели существа.

– Это пикси, – Джорджиана отмахнулась от озорника, который дёргал её за ухо. – Они не опасны, только приставучие, как... комары. И своими шуточками могут вывести из себя! – последние слова Джорджиана прокричала, обращаясь к пикси, который пытался намотать её волосы на сучок дерева.

Разогнав пикси, ребята зашагали дальше. Тропинка вывела их к берегу большого озера. За ним высился величественный замок.

– Это ...Хогвартс? – неуверенно спросил Мэтью.

Все изумлённо разглядывали замок. Чем-то он напоминал их школу. Но в то же время – отличался. Да и находился совсем в другом месте.

Они двинулись вокруг озера, всё ускоряя шаг. Не терпелось добраться до замка и убедиться, что это... Убедиться в чём-нибудь.

– Смотрите: площадка для квиддича!

– Где?

– Да вон же! – Патрик показал рукой. – Там же, где и у нас – между школой и Запретным лесом.

– Ты хочешь сказать, что мы были в Запретном лесу?! – испугалась Джорджиана.

– А где же ещё?

– Это же запрещено!

– Нет, это не стадион. – Кэти не увидела ни трибун, ни квиддичных ко­лец. – Смотрите: там какие-то столбы стоят.

Выйдя на площадку, ребята с удивлением увидели, что она покрыта не песком и мягкой травой, как это должно быть, а большими каменными плитами. Посередине площадки возвышались три закопчённых каменных столба с плетёными корзинками наверху.

Вокруг опять замельтешил зелёный рой. И вскоре отмахиваться стало бесполезно: шаловливых эльфов было слишком много. Кэти не успела опомниться, как оказалась привязанной к столбу. В круговерти пикси она заметила несколько фигур покрупнее, ростом с трёхлетнего ребёнка. Наконец она разглядела уродливые лица, острые, покрытые пушком, уши. Гоблины! Они не имели ничего общего с вежливыми, аккуратными и, несомненно, умными существами, служащими в Гринготтсе – кобольдами.

Когда стайка пикси поредела, Кэти смогла разглядеть творящееся вокруг. Оказалось, что к столбу перед ней привязана Джорджиана, ещё дальше – Мэтью. Она видела только спины своих товарищей. Для Патрика столба не хватило: его просто связали и уложили лицом к остальным пленникам.

Кэти попытала окликнуть Джорджиану, но поняла, что не может этого сделать. Остальные тоже молчали. Кэти видела, что Мэтью дёргает связанными за спиной руками, а Джорджиана пытается оглянуться. Патрик с несчастным видом смотрел на их усилия и тоже молчал. Похоже, на всех было наложено заклятье безмолвия.

С ужасом Кэти увидела, что к столбам приносят и укладывают кучи хвороста. Гоблины, невидимые из-за больших охапок сухих веток, неутомимо сновали туда-сюда.

Когда ноги всех пленников оказались завалены по колено, гоблины сгрудились недалеко от связанного Патрика. Такие же молчаливые, как и их пленники, они стояли неподвижно, глядя в землю, и чего-то ждали.

Вдруг они дружно рухнули на колени и стали подобострастно кланяться, бухаясь лбами о каменную плиту. На площадку, опираясь на кривую клюку, поднялся очень старый и очень уродливый гоблин. Морщинистая тёмно-коричневая кожа, широкий жабий рот и нос, свисающий до подбородка, маленькие чёрные глазки, седые жидкие волосёнки, свисающие на плечи и согбенную спину. Его сопровождал гоблин помоложе, его лицо не было испещрено морщинами, и спина была прямой. Зато он корчил рожи и извивался всем телом, ни секунды не стоя спокойно. Едва увидев пленников, он мерзко захихикал и принялся прыгать между столбами, потом быстро вскарабкался на вершину столба, к которому был привязан Мэтью, и стал, как обезьяна, перепрыгивать с одного столба на другой.

Кэти увидела, как непоседливый гоблин что-то привязал к верхушке столба Джорджианы и тут же перепрыгнул на её собственный столб. Сверху посыпалась какая-то шелуха, до Кэти донёсся смрадный запах давно не мытого тела, нестиранной одежды и протухшей еды.

– Хватит дурачиться, Брют! Спускайся, – прошамкал старик.

Вертлявый гоблин и будто бы и не слышал приказа своего спутника. Кэти видела, как он кривляется, сидя на верхушке столба и роняя мелкий мусор на голову Мэтью.

– Брютиш Бриск! Ты у меня допрыгаешься! Спускайся немедленно!

Гоблины, поднявшись с колен и потирая расквашенные лбы, недовольно роптали:

– Бриску все позволено...

– Крукид Кринкл зовёт!

– Любимчик...

– Внучок...

Наконец непослушный гоблин спустился и приплясывая приблизился к старому гоблину.

Перебраниваясь, они подошли поближе к пленникам.

– Ну что ты забыл рядом с этими вонючими волшебничками?

Кэти возмутилась про себя: кто бы говорил! Вонючие...

– Ну что ты там прицепил? – продолжал ворчать Крукид Кринкл.

– А, это у меня со Дня всех святых остались украшения. Вот, – Бриск помахал перед лицом связкой сушёных мухоморов.

– И зачем ты прицепил такие красивые гирлянды над головами этих...

– Вонючек! – радостно подхватил Бриск. – А чтобы им веселее гореть было!

Крукид Кринкл одобрительно кивнул:

– Тогда хорошо. А почему не все столбы украсил?

– Так ты ж сам велел слезать! – Брютиш Бриск напустил на себя оскорблённый вид.

– Ну ладно, начинай, – вздохнул старый гоблин.

Бриск, радостно повизгивая, всё так же приплясывая, направился к ближайшему столбу. В руках у него неведомым образом разгорелся огненный шар.