О Началах - Ориген - Страница 32

В Евангелии сказано о недобрых распорядителях, что они должны быть рассечены и часть их будет положена с неверными (Лк. 12.46), т. е. та часть, которая как бы уже не есть их собственная, должна быть послана в другое место. Это изречение, без сомнения, указывает особый род наказания тех, у которых, как мне кажется, согласно этому указанию, дух должен быть отделен от души. Если этот дух должно мыслить божественным по природе, т. е. Духом Святым, то это изречение мы будем понимать в отношении к дару Святого Духа, а именно: если кому-нибудь или через крещение, или по благодати Духа дано слово премудрости, или слово знания, или слово какого-нибудь другого дара, и этот дар не был употреблен надлежащим образом, т. е. или был зарыт в землю, или завязан в платок, то, конечно, дар Духа отнимется от души, остальная же часть, т. е. субстанция души, отрешенная и отделенная от Святого Духа, через соединение с которым она должна была стать единым духом с Господом, будет положена с неверными. Если же понимать это (изречение) не о Духе Божьем, но о природе самой души, тогда лучшею частью ее нужно будет назвать ту, которая сотворена по образу и подобию Божьему, другою же частью – ту, которая приобретена впоследствии через падение свободной воли вопреки первозданной чистой природе; эта именно часть, как дружественная и любезная материи, наказывается участью неверных. Но можно указать еще и третье понимание этого (изречения) о разделении. При каждом из верных, хотя бы он был самым малым (членом) в Церкви, присутствует, говорят, ангел, который, по уверению Спасителя, всегда видит лицо Бога Отца (Мф. 18.10-11), и, конечно, этот ангел был едино с тем, кому он служил; но если человек, вследствие непокорности, делается недостойным, то ангел Божий, говорят, отнимается от него, и тогда часть его, т. е. часть человеческой природы, отделенная от части Божьей, будет с неверными, так как она не сохранила неизменно увещаний ангела, приставленного к ней Богом.

Также и под внешним мраком, как я думаю, нужно разуметь не столько какой-то темный воздух без всякого света, сколько тьму глубокого неведения, в которую будут ввергнуты лишившие себя всякого света познания. Должно также рассмотреть, нельзя ли объяснить это изречение (о внешней тьме) следующим образом. Как святые через воскресение получат свои тела, в которых они свято и чисто жили в обителях этой жизни, светлыми и прославленными, так, может быть, и все нечестивые, в этой жизни возлюбившие тьму заблуждений и ночь неведения, после воскресения будут облечены в темные и черные тела, дабы тот самый мрак невежества, который в этом мире владел внутренними их мыслями, в будущем мире проявлялся и во внешней одежде тела. Подобным же образом нужно думать также и о темнице. Но в настоящем месте довольно того, что сказано теперь, по возможности кратко, для сохранения порядка речи.

(Из письма Иеронима к Авиту: «Разве только тьмою и мраком следует называть это грубое и земное тело, через которое, по совершении этого мира, когда ему будет необходимо перейти в иной мир, этот последний получит начала рождения»).

Глава одиннадцатая

Об обетованиях

Теперь рассмотрим кратко, что нужно думать также об обетованиях. Известно, что никакое животное не может оставаться совершенно праздным и неподвижным, но жаждет всевозможных движений, постоянной деятельности и какого-нибудь хотения. Я думаю, ясно, что такая природа присуща всем живым существам. Тем более необходимо всегда быть в движении и что-нибудь делать разумному животному, т. е. человеческой природе. Так, если человек не сознает себя и не знает, что ему прилично, то, конечно, все его внимание направляется на телесные потребности, и он, во всех своих движениях, бывает занят своими похотями и телесными пожеланиями. Если же человек таков, что старается заботиться или наблюдать за каким-нибудь общественным делом, то он употребляет свои силы или на попечение о государстве, или на повиновение начальству, или на что-нибудь такое, что во всяком случае может оказаться полезным обществу. А если человек понимает что-нибудь лучшее сравнительно с тем, чем представляются телесные существа, и занимается мудростью и знанием, то, без сомнения, он обратил свое прилежание на занятия такого рода, чтобы исследовать истину и познать причины и основу вещей. Таким образом, в этой жизни один считает высшим благом телесное удовольствие, другой – заботу о делах общественных, иной же – занятие науками и познанием. Итак, исследуем, не такой же ли порядок или состояние жизни будет для нас и в той жизни, которая есть (жизнь) истинная, которая, как говорится в Писании, сокрыта со Христом в Боге (Кол. 3.3), т. е. в жизни вечной.

Некоторые, отвергая всякий труд уразумения Писания, следуя только как бы поверхности буквы закона, угождая больше своему удовольствию и похоти и будучи учениками одной только буквы, думают, что обетования, как нужно ожидать, будут состоять в телесном наслаждении и роскоши; и поэтому-то, главным образом, не следуя учению апостола Павла о воскресении духовного тела (1Кор. 15.44), после воскресения они желают таких тел, которые никогда не были бы лишены способности есть, пить и делать все, что свойственно плоти и крови. К этому они вполне последовательно прибавляют, что после воскресения будут и мрак, и даже рождение детей. Они воображают себе, что земной город Иерусалим тогда будет восстановлен и в основание его будут положены драгоценные камни, стены будут возведены из Камня яшмы, укрепления же из камня кристалла; что будет также устроена ограда из камней избранных и разнообразных, т. е. из яшмы и сапфира, халкидона и смарагда, сардия и оникса, хризолита и хризопраза, гиацинта и аметиста. Они даже думают, что для служения их удовольствиям им будут даны иноплеменники, которые будут у них пахарями, строителями стен и которые восстановят разрушенный и падший их город. Они думают, что они получат имения народов для своего употребления и будут владеть богатствами их, так что даже верблюды мадиамские и кидарские придут и принесут им золото, фимиам и драгоценные камни. И это они стараются подтвердить авторитетом пророческим, именно обетованиями, написанными об Иерусалиме, в которых, например, говорится, что служащие Господу будут есть и пить, грешники же будут голодать и жаждать, что праведники будут веселиться, а грешников будет мучить скорбь. Из Нового Завета они также приводят слова Спасителя, содержащие обетование ученикам о наслаждении вином: «отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего» (Мф. 26.29). Прибавляют еще и то, что Спаситель называет блаженными тех, кто алчет и жаждет ныне, обещая им, что они насытятся (Мф. 5.6), и приводят много других свидетельств из Писания, не зная, что их нужно понимать образно. Далее, они думают, что по образцу этой жизни, соответственно расположению достоинств или чинов или преимуществам власти в этом мире, они будут тогда царями и князьями, подобно настоящим земным (царям и князьям),– думают на том основании, что в Евангелии сказано: «Ты будь над пятью городами» (Лк. 19.19). Кратко сказать, они хотят того, чтобы в ожидаемой будущей жизни, все было совершенно подобно жизни настоящей, т. е. чтобы снова было то, что есть. Так думают те, которые, хотя и веруют во Христа, но понимают божественные Писания по-иудейски и в этих (обетованиях) не находят ничего, достойного обетовании божественных.

Но те, которые умозрение Писаний понимают, по разуму апостолов, те, конечно, надеются, что святые будут есть, но – хлеб жизни, питающий душу пищей истины и премудрости, хлеб жизни, который просветит ум и напоит его из чаши Божественной Премудрости, как говорит божественное Писание: «Премудрость построила себе дом, заколола жертву, растворила вино свое и приготовила у себя трапезу», – и громким голосом зовет: «Обратись ко Мне! Идите, ешьте хлеб мой», который Я приготовила для вас, – и: «пейте вино, мною растворенное» (Притч. 9.1-5). Напитанный этою пищею премудрости, ум будет достигать чистоты и совершенства, с какими человек был создан сначала и будет восстанавливать в себе образ и подобие Божье. И хотя кто-нибудь выйдет из этой жизни очень мало наученным, но, однако, понесет с собою похвальные дела, он может быть наставлен в том небесном Иерусалиме, городе святых, т. е. может быть научен и образован и может сделаться камнем живым, камнем драгоценным и избранным, за то, что мужественно и с постоянством перенес испытания жизни и подвиги благочестия. И там он вполне истинно и ясно познает смысл слов, возвещенных здесь, что «не хлебом одним живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа» (Втор. 8.3). Под князьями же и правителями нужно разуметь тех, которые управляют низшими, учат, руководят и наставляют их божественному.