Завещание предков - Валентинович Владислав - Страница 96

  Так, я сражался с монголом у какой-то речки. А почему "какой-то"? Название её я знал - Линда. Хм. Странно, а почему Линда? Китеж стоял на Люнде, последний мой бой на Линде. М-да.

  Ладно. Сражался я с этим, как его? А, вспомнил, с Буолом. Он чуть не утопил меня. А потом? А потом он превратился в... мумию? Как? Почему?

  Медленно смотрю на лес вокруг, пытаясь понять. Зелёная листва тихо шумит, и в эту музыку леса чудесно вплетается птичий щебет. В голову ничего не приходит.

  Но что же случилось? И как я сюда добрался?

  Так, что было дальше?

  Я поднялся вверх и подобрал саблю, нашел нож, а затем? Взял понуро стоящую у края леса лошадь, конь монгола отбежал дальше, а сил ловить его не было.

  Как поднялся в седло - не помню. Какие-то отрывки воспоминаний. А! Помню, как оказался на поле, где в будущем будет стоять посёлок. Лошадь как раз упала. Дальше я шел сам. И всё.

  Потёр виски, но вспомнил только, что вроде меня кто-то звал, а кто?

  - Здравствуй, человече.

  Поднял голову. Рядом, на другом, не менее толстом корне, сидит леший по имени Кочур.

  Открываю рот, но вдруг наваливается дикая усталость, и сил сказать хоть слово нет. Сижу как парализованный и смотрю на хранителя.

  А леший какой-то он другой стал. Ссутулился, прибавилось морщин, борода свалялась, и не напоминала больше причудливую лопату. Как будто леший постарел сразу на много-много лет. Хотя, не знаю, применимо ли такое сравнение к нему. Уже не просто опираясь, а навалившись на свою клюку, Кочур смотрел на меня впалыми глазами. Он глубоко вздохнул и произнёс:

  - Знаю, тяжело тебе сейчас. Не переживай - пройдёт. Мыслю, вопросов опять много ко мне. Но не на всё я дам тебе ответы. Одно могу сразу сказать - это я тебя к древу привёл. Тебе необходимо было вернуться. Так надо. Тебе надо. Почему - не спрашивай, не отвечу. Сам потом поймёшь.

  Он помолчал, склонившись к клюке, потом опять вздохнул и махнул рукой.

  Его плохой вид и слова выбили меня из колеи. На первый вопрос леший ответил, хоть и опять туманно.

  - Где, то есть когда я сейчас, в каком времени?

  - Ты дома. Через день как в прошлое отправился.

  - Почему через день?

  Леший прислушался к чему-то и поморщился. Вдруг показалось, что он ещё немного постарел. Что это с ним?

  - Что с тобой, Кочур? Почему так выглядишь, заболел?

  Дубовой криво усмехнулся:

  - Небось, часто по головушке получал, что памяти не стало? Говорил же - не болеем мы. Как умирает древо - умираем мы.

  Тяжело вздохнул и медленно сказал:

  - Древо силу теряет, скоро потеряет. Поэтому я тебя и привёл к нему.

  - Погоди, не понял я. Как привёл? Ты и здесь, и там, в прошлом, как это? Или в прошлом был не ты?

  Наставительно направив на меня палец, леший произнёс:

  - Леший - пока древо в силе, леший всегда, во всё время древа. Древо живёт, а леший один, вне времени.

  - Ага, вездесущ, получается. Ну, совсем как Бог.

  Кочур нахмурился:

  - Не богохульствуй.

  Я усмехнулся.

  - Странно слышать такие слова от нечистой силы.

  - Молодой ты ещё и многого не понимаешь. Ладно, устал я. Иди домой, человече, и не бойся, тебя никто до дома не увидит. Иди, тебя ждут. И, прощай.

  Леший прислонил голову к клюке и закрыл глаза.

  - Кто меня ждёт, скажи?

  Но леший не ответил. Медленно растворяясь, хранитель повернулся к стволу дуба, и вошёл в него. Я сидел и смотрел на древо. Почему оно теряет силу? От чего, от старости? Возможно, ведь ему около восьми веков. Кстати, сам дуб выглядит как-то не так. Листья что ли стали желтее? М-да, дела. Со временем тоже не совсем понятно. Я прожил там, в тринадцатом веке почти десять месяцев, а тут прошел всего день.

  С трудом встал и посмотрел на себя. Хм, понятно, почему мне так жарко. Я же весь в зимнем, а тут лето. И это всё это порвано или рассечено, и в крови. В моей крови. Я сунул пальцы в рассечённый рукав, раздвинул кольца и посмотрел на руку. Зажило. Тут же посмотрел на левую ладонь, и тут тоже. На израненные ноги можно и не смотреть.

  Маклауд, мля!

  Как домой идти? Вид-то у меня убойный, до первого жителя, а там.... Хотя леший обмолвился, что меня не увидят. Ладно, пойду домой. Постоял и подумал - стоит ли бронь тут снимать, или нет? Бросать её и саблю не хотелось, всё-таки память, а в руках нести тоже неохота. Решено - разденусь дома, уж потерплю как-нибудь.

  По дороге сильно захотелось свернуть в сторону Заимки - посмотреть на место бывшей отцовой родины и родовой вотчины. Только навалившаяся усталость и дикий голод не дали мне свернуть с пути. Хоть все раны и зажили, но потеряно много крови, и сил просто не было. Требовался отдых и хорошее питание. Отмоюсь, поем, отдохну, и схожу. Завтра.

  Как дошел до дома помнил уже смутно. Проходил мимо людей, как мимо пустого места, но мне было уже плевать, увидят меня или нет. Дома еле-еле стащил с себя бронь и одежду, беспорядочно свалив всё в угол комнаты. Через силу заставил себя залезть в душ и помыться.

  В зеркале душа увидел заросшее густой седой бородой и покрытое сеткой глубоких морщин лицо. Это что, я? Побрился, зачем мне здесь борода?

  Вылез из душа, добрался до кровати и отключился.

  Снов не было. Совсем.

  Проснулся днём. Сутки, наверно, проспал. Побрёл приготовить поесть. Из продуктов в доме только картошка и макароны. Остальное выгреб с собой в прошлый раз. В магазин схожу потом, на данный момент обойдусь жареной картошкой без хлеба.

  Пока ел, смотрел по телевизору новости. В углу экрана увидел время и дату. Чуть не упал со стула. Я спал два дня! Обалдеть. Потом увидел такое...

  Через десять минут мчался по лесу. В груди бешено колотилось сердце, а в голове билась одна мысль: "Успеть, только бы успеть". Плевать на хлещущие по лицу ветки, надо успеть. Четыре километра по лесу пролетел как на крыльях.

  Лес вдруг кончился.

  Поразила открывшаяся картина. Широкая просека начиналась у опушки, где раньше стояло древо. А посередине поляны, большой бульдозер разравнивал возвышенность, на котором стоял дуб. Стоял. Само древо уже раскряжеванное лежало на краю просеки.

  Грудь сжало болью и тоской.

  Вот значит, почему леший имел такой вид. Он не сказал до свидания, он сказал - прощай. А я не понял. Зачем он привёл меня к древу и возвратил домой? Зачем? Кто меня тут ждёт? Кто? Тут у меня никого не осталось. Бывшая жена меня и не вспоминает, дочь видеть не хочет. Родители погибли, а других родных нет. А там...

  Там друзья, с которыми я лил кровь. Я хочу остаться с ними.

  - Что же вы наделали, люди?

  - Эй, тут находиться нельзя. Эй, ты меня слышишь?

  Одетый в желтый жилет и каску рабочий подошёл ко мне.

  - Что же вы наделали?

  Он посмотрел на то место, где работал бульдозер, и сказал:

  - Да, жаль. Такое дерево спилили. Наверно лет пятьсот стояло.

  - Больше, больше оно стояло. Что же вы наделали? - Ком в горле разростался.

  Рабочий подтолкнул меня к лесу.

  - Ты, иди, не мешай. Тут газопровод пойдёт. К вам в посёлок и тянут его.

  Я повернулся и побрёл назад. Сердце забивало болью.

  Остановился, прислонившись к толстой берёзе. Боль чуть отпустила, как будто дерево забрало часть её.

  С удивлением понял, что я вышел на место, где стояла деревня Заимка.

  Ничего не осталось, нет даже намёка на то, что тут когда-то была большая деревня. Всё забрал лес. На месте, где стояли когда-то дома, росли молодые сосны. Бывшие огороды густо заросли березняком, а на еле заметной дороге торчали молодые осинки.

  Вот так. Ушёл человек из деревни - не стало деревни. Всё забрал, или возвратил себе лес. От этой мысли стало ещё горше.

  Что делать? Найти другого лешего и попросить вернуть меня назад, в то время? А вернёт ли?

  Долго бродил по лесу. Всё искал другие древа. Тщетно. Найти может можно, если долго искать, но туда ли я попаду?