Незийский калейдоскоп - Орлов Антон - Страница 86

— У меня есть моральные принципы: можно делать все, что угодно, лишь бы это не было отмечено печатью дурного тона. Согласись, это намного изящней, чем причудливые и непрактичные нагромождения твоих этических догм… О, что это?..

У стены колыхался, пожирая пойманную жертву, огромный пестрый цветок, а остальные гости стояли вокруг, смотрели на это и не предпринимали никаких действий. Человек (не разобрать, мужчина или женщина) отчаянно пытался освободиться, гигантские лепестки то облепляли его, то раскрывались и хищно трепетали… Тина никогда не носила кинетическую одежду. Если процессор такого костюма вдруг начнет давать сбои — вот что произойдет. Без комментариев.

Она сосредоточилась, ментально «нащупала» процессор, разъединила контакты, и живые лепестки обвисли, превратились в обыкновенные куски ткани. Задрапированный в это бесформенное одеяние растрепанный человек вряд ли понял, что получил помощь со стороны: процессор после продолжительной агонии издох окончательно, к этому шло.

— Тина, зачем же ты вмешалась? — вздохнул Лиргисо. — Сценка была занятная и пикантная, я наблюдал ее с удовольствием.

— Вот я и решила испортить тебе удовольствие.

По залу с зеркально-черным полом медленно кружили многоярусные стеклянные столики — в этом Живущий-в-Прохладе «дурного тона» не усмотрел, и они взяли по коктейлю.

— Я уже знаю, где вы нашли Поля, — Лиргисо пренебрежительно прищурился. — На свалке! Тина, я был изрядно шокирован. Сбежать на помойку, когда тебе предлагают изысканнейшее времяпрепровождение… Никогда бы не подумал, что он такой извращенец.

— За Поля тебя стоит убить, — бросила она сухо.

Лучше бы он эту тему не затрагивал. Тина была по рукам и ногам связана обязательствами — не убивать Лиргисо, не допускать никаких конфликтов с ним на сегодняшнем торжестве; не могла она сейчас рассчитаться за Поля.

— Тина, почему вы с ним так поступили? — взгляд Живущего-в-Прохладе стал серьезным, с оттенком упрека. У Лиргисо всегда была очень выразительная мимика, и он мог, при желании, выглядеть ходячим воплощением благородства — как сейчас, например.

— Что ты имеешь в виду?

— Да эту вашу флассову затею с отравой! Поля отправили на смерть, и меня крайне опечалило и шокировало то, что ты тоже к этому причастна.

Бить по больным местам — это он умел. Тина несколько секунд молча смотрела на внезапно утративший привлекательность, словно выцветший зал, потом заговорила:

— Ошибаешься, я к этому не причастна. Думаю, ты и сам это понимаешь… несмотря на свою крайнюю опечаленность. Когда ты захватил Ивену и потребовал обмена, Поль готов был на все, чтобы ее выручить. Он связался с полицией и Космополом, потом подключились галактические спецслужбы… Сделать из Поля машину смерти — это была их идея, мы, к сожалению, не могли остановить их. А спровоцировал все это ты.

Последнюю фразу Лиргисо проигнорировал.

— Тина, в Могндоэфре меня не раз пытались отравить, да и сам я, случалось, прибегал к ядам для решения кое-каких проблем… Разумеется, я подумал об этом и принял меры предосторожности. Фласс, неужели галактические спецслужбы сомневаются в моих умственных способностях? Почти обидно… — он ухмыльнулся, глядя на Тину поверх бокала.

Она увидела, что радужка у него уже не голубая, а золотисто-желтая — как раньше, когда он был энбоно.

— Твой донор был киборгом?

— Меня все принимают за киборга, когда видят этот фокус, — его глаза стали кроваво-красными, потом опять желтыми. — Я умею много такого, что тебе даже не снилось, великолепная Тина. Стив разработал эффективную методику, но серьезных знаний у вас нет… А я некогда изучал древние лярнийские магические трактаты, и эта информация лежала в моей памяти мертвым грузом, пока не соединилась с методикой Стива. Если ты захочешь быть со мной, я тебя многому научу. Только не ревнуй меня к Полю — вы разные, и мои чувства к вам имеют разную природу.

— Ага, теперь я еще и ревновать тебя буду! — высказывания Лиргисо иногда ставили Тину в тупик.

— Это я на всякий случай, — снисходительно пояснил Живущий-в-Прохладе. — Поля я люблю, как жертву, тебе вряд ли понятна такая страсть. Увы, наше последнее свидание было коротким, но я получил ни с чем не сравнимое удовольствие. Он красиво держался, я был очарован… Правда, вначале он пытался разговаривать со мной на низменном языке рабов, но хватило двух пощечин, чтобы он оставил неподобающий стиль.

Об этом Поль не рассказывал. Тина сжала зубы.

— Тебя это разозлило? — Лиргисо с наигранным удивлением приподнял бровь. — Хм, пять лет назад, когда я был твоим пленником, ты не видела ничего дурного в том, чтобы дать мне пощечину, невзирая на мой статус Живущего-в-Прохладе — помнишь, великолепная Тина?

— Ты меня доставал.

— Поль меня тоже… довел, — Лиргисо рассмеялся. — Ваше с ним пристрастие к ненормативной лексике всегда меня удручало. Если он не получил должного воспитания в детстве, стоит исправить эту ошибку хотя бы сейчас.

— Если бы я не была связана словом, я бы тебя убила, — холодно бросила Тина.

— Ты видишь только то, что лежит на поверхности, и не понимаешь истинной природы наших с Полем отношений. Это игра по взаимному согласию, хотя Поль никогда в этом не сознается. Между нами возникло непреодолимое притяжение с первых же минут знакомства, и вначале не я преследовал Поля, а он меня — он все делал для того, чтобы привлечь мое внимание!

— Он сразу понял, что тебя надо прикончить.

— Ну, так и прикончил бы! — ухмыльнулся Лиргисо. — У него дома в сейфе хранился целый арсенал, однако он ни разу не попытался выследить меня и убить. Выследить и затеять драку — этого было сколько угодно, меня это даже злило. Я ничего не имел против сближения, но стоило мне сделать шаг ему навстречу, как этот трус занимал оборонительную позицию. Что ж, если он хочет насилия, я умею играть и в такие игры.

— Полный бред. Я знаю Поля лучше, чем ты. Все это не имеет ничего общего с правдой.

Поль слышит их разговор. Тина нажала на сердцевинку приколотого к воротнику алмазного цветка — отключила передатчик.