Неучтенный - Муравьев Константин Николаевич - Страница 73

«Выполняю».

«Принято к исполнению».

И завертелась работа. Я наблюдал, как быстро, гораздо быстрее, чем при обработке накопителей, выполнялась Магиком аналогичная уже проделанной операция построения новой структуры ментомодуля внутри уже существующей модели артефакта.

Периодически Сеть или Магик предлагали мне произвести передачу энергии в определённую точку ментомодуля. Что я и выполнял. И через пятнадцать минут вся работа была закончена.

Следует сказать, что такой скоростью выполнения я больше обязан Сети и Магику, которые эту автоматизацию взяли на себя. Мне оставалось произвести только завершающее вливание ментоэнергии.

«Оптимизация и модернизация артефакта произведена».

«Я понял. Ну что, запускаем модуль-анализатор?»

«Передаю оператору группу рун для активации процедуры».

«Сеть, ты видела руны, дело за тобой. Ищи».

Мгновенно на модели высветилась точка. Я, максимально увеличив масштаб изображения, нашёл необходимое место, обозначенное группой рун, переданных Магиком, и, создав канал для передачи энергии, начал её постепенную подачу в модуль активации. Через двадцать секунд модуль, как показывали комментарии, был заполнен энергией на 100 %, и произошла его активация с полным преобразованием полученной энергии в ментальную воронку.

Я на интуитивном уровне поднёс к ней руку, и она всосала в себя маленькую часть моего менто-эмпатического поля.

После этого я стал свидетелем того, как копии образца, снятого анализатором, расползлись по всем шести местам своего хранения, как начали происходить изменения в структуре самого артефакта, как его стали пронизывать какие-то дополнительные нити, источником которых послужила помещённая в него частичка моего поля.

Через несколько секунд поступило сообщение от Магика:

«Привязка закончена».

«Ну и что теперь делать? Просто взять рюкзак в руки и повторить процедуру идентификации?» – размышлял я.

«Хотя почему нет?» – Решив так, я уверенно протянул руку за сумкой и взял её за такую удобную ручку.

У меня перед глазами появилась зелёная полоска индикатора, и голос в голове пропел на странном ломаном аграфском языке с сильнейшим акцентом и хрипяще-щёлкающими интонациями: «Доступ разрешён».

В это мгновение верхний клапан рюкзака немного отошёл от основания, и под ним обнаружилась защёлка, открывающая его.

«И что у нас там?» – С огромным интересом и любопытством я заглянул внутрь.

Сначала я ничего не увидел, только какие-то мелкие крошки на дне. И, только внимательно к ним приглядевшись, я понял, что это не совсем мусор. Соринками при достаточно сильном укрупнении, которое произвела нейросеть, оказались какие-то приборы, контейнеры, миниатюрная лаборатория, несколько чемоданов, вероятно с одеждой. Также в сумке-рюкзаке профессора наличествовали целые ящики с непонятными инфокристаллами и ещё много чего интересного. Арсенал профессора был даже богаче, чем у полковника. Кроме нескольких типов бластеров пистолетной и ружейной формы, было и старинное нарезное и гладкоствольное оружие, лазерные пистолеты, несколько тяжёлых плазменных и пулевых пулемётов, один стационарный боевой автоматический комплекс подавления огня – его я узнал сразу, несколько малых боевых дронов.

Увиденное поразило меня. Я, конечно, надеялся на что-то необычное, но настолько… Недоумённо взвесив в руке рюкзак, я убедился, что то, что в нём, предположительно, лежит, как-то не соответствует его весу. Я вспомнил, что читал в нашей фэнтези о чём-то подобном, называлось это «сумкой путешественника». Она в разы увеличивала внутренний объём и уменьшала вес переносимых вещей. Но то, что я увидел здесь, было нечто невероятное. Я примерно уже подсчитал вес находившегося там, и он превышал несколько тонн, но, держа сумку, я совершенно не ощущал хоть какой-то тяжести.

«Замечательный подарок сам по себе, но как им пользоваться и как помещать туда вещи? – задался я вопросом. – Хотя сканирование находящегося там барахла при открытом рюкзаке, думаю, вполне возможно выполнить любым из наличных у меня в доступе способов, а лучше всеми известными мне, не нужно пренебрегать даже такими мелочами».

«Использование артефакта основывается на желании оператора достать наличный в нём предмет или поместить туда какой-либо объект. Теоретически размеры не имеют значения, при приближении к границе перехода происходит преобразование объекта до заданного по умолчанию размера. Вся сложность и ограничение процесса заключаются в том, что как и на перенос объекта туда, так и на вызов его обратно из места хранения требуется ментоэнергия. Величина потребления энергии на процедуру переноса и преобразования не известна. С вероятностью 60 % она не должна сильно превысить двести тысяч энеронов при своём максимальном потреблении. Такова была ёмкость накопителя, найденного у предыдущего хозяина рюкзака».

«Ты хочешь сказать, что я туда могу поместить даже корабль?» Слово «удивлён» ко мне сейчас очень мало подходило.

«Да, если у оператора хватит энергии на осуществление этого переноса».

«Давай замерим по уже имеющимся там предметам, заодно и узнаем, что мы такое получили в наследство?»

«Рекомендую провести предварительное сканирование и обратить внимание на то, что там могут быть опасные предметы, настроенные только на предыдущего владельца. Их нужно будет обезвредить заранее».

«Хорошо, приступаем к сканированию. Я сам уже пробовал. Для меня не составит проблемы провести сканирование предметов внутри артефакта. Сеть, ты сможешь провести процедуру аналогичную той, что выполнила в инженерном комплексе?»

«Да. Мощности сканирующего луча хватает, чтобы охватить всё пространство внутри артефакта».

«Ну, тогда приступили, в ходе проведения процедуры генерируем список найденного и обследованного содержимого рюкзака».

Через час с полным сканированием содержимого сумки, вернее, сундука с сокровищами было закончено. Перечень полученного был обширен, но начну по порядку, с наименее интересного и значимого.

Чемоданы, шесть штук, как я и предполагал, оказались заполнены одеждой.

Также я стал счастливым обладателем целого арсенала, не верится, что именно профессор был его хозяином. Как-то не вязался его образ у меня в голове с фанатизмом убеждённого милитариста. Зато сейчас мой боекомплект составляли: бластеры армейские стандартные, разнокалиберные ружья, лазерные пистолеты, двенадцать пулемётов, списанное и вышедшее из употребления в связи с моральным устареванием оружие общим количеством восемьсот двенадцать стволов. Ящики с запасными боеприпасами, укомплектованными обоймами, питающими элементами, зарядными устройствами – триста штук по пятьдесят килограммов каждый. Восемь малых боевых дронов «Унисол-7» и один боевой стационарный оборонительно-защитный комплекс подавления огня «Велес», имеющий возможность работать как под управлением оператора, так и в автономном автоматическом режиме ведения тактического боя.

«С таким арсеналом можно спокойно заниматься абордажем и пиратством или в наёмники податься, уже и корабельный арсенал готов, осталось только команду набрать», – подумал я. Но пока ни одна из идей меня особо не прельстила, пиратствовать на караванных линиях я не хотел, да и не по мне это было, а наёмничать у меня также не возникало желания.

Далее мне досталось пять ящиков по сорок штук достаточно простых и стандартных, но от этого не менее эффективных имплантатов армейского образца на увеличение силы (+ 20 %), выносливости (+ 15 %), ловкости (+ 10 %), координации (+ 10 %) и точности стрельбы (+ 30 %). Суммарно они составляли индивидуальную боевую систему «Тяжпех» («Тяжёлый пехотинец»), которая в полном комплекте добавляла ещё 5 % к своей производительности.

К ним в дополнение шёл один контейнер с сорока пятью установочными комплектами нейросетей «Боец-1МК», которые являлись немного доработанным стандартным армейским пехотным вариантом, теперь дающим +14 % к интеллектуальному индексу (вместо 12 % у оригинала). Но главным их достоинством было увеличение скорости и реакции на 35 % (у оригинала 30 %), которое проявлялось в полном объёме только после окончательного завершения цикла адаптации нейросети.