Храбрые славны вовеки! - Ломоносов Михаил Васильевич - Страница 5

5

Иван Иванович Дмитриев

(1760–1837)

Освобождение Москвы*

Примите, древние дубравы, Под тень свою питомца муз! Не шумны петь хочу забавы, Не сладости цитерских уз; Но да воззрю с полей широких На красну, гордую Москву, Седящу на холмах высоких, И спящи веки воззову! В каком ты блеске ныне зрима, Княжений знаменитых мать! Москва, России дочь любима, Где равную тебе сыскать? Венец твой перлами украшен; Алмазный скиптр в твоих руках; Верхи твоих огромных башен Сияют в злате, как в лучах; От Норда, Юга и Востока — Отвсюду быстротой потока К тебе сокровища текут; Сыны твои, любимцы славы, Красивы, храбры, величавы, А девы — розами цветут! Но некогда и ты стенала Под бременем различных зол… Сармат простер к тебе длань друга И остро копие вознес! Вознес — и храмы воспылали, На девах цепи зазвучали, И кровь их братьев потекла! «Я гибну, гибну! — ты рекла, Вращая устрашенно око. — Спасай меня, о гений мой!» Увы! молчанье вкруг глубоко, И меч, висящий над главой! Где ты, славянов храбрых сила! Проснись, восстань, Российска мочь! Москва в плену, Москва уныла, Как мрачная осення ночь, — Восстала! всё восколебалось! И князь, и ра?тай, стар и млад — Всё в крепку броню ополчалось! Перуном возблистал булат! Но кто из тысяч видим мною, В сединах бодр и сановит? Он должен быть вождем, главою: Пожарский то, России щит! Восторг, восторг я ощущаю! Пылаю духом и лечу! Где лира? Смело начинаю! Я подвиг предка петь хочу! Уже гремят в полях кольчуги; Далече пыль встает столбом; Идут России верны слуги; Несет их вождь, Пожарский, гром! От кликов рати воют рощи, Дремавши в мертвой тишине; Светило дня и звезды нощи Героя видят на коне; Летит — и взором луч отрады В сердца унывшие лиет; Летит, как вихрь, и движет грады И веси за собою вслед! «Откуда шум?» — приникши ухом, Рек воин, в думу погружен. Взглянул — и, бледен, с робким духом Бросается с кремлевских стен. «К щитам! К щитам! — зовет сармата. — Погибель нам минуты трата! Я видел войско супостат: Как змий, хребет свой изгибает, Главой уже коснулось врат; Хвостом всё поле покрывает». Вдруг стогны ратными сперлись — Мятутся, строятся, деля?тся, У врат, бойниц, вкруг стен толпятся; Другие вихрем понеслись Славянам и громам навстречу. И се — зрю зарево кругом, В дыму и в пламе страшну сечу! Со звоном сшибся щит с щитом — И разом сильного не стало! Ядро во мраке зажужжало, И целый ряд бесстрашных пал! Там вождь добычею Эреве; Здесь бурный конь, с копьем во чреве, Вскочивши на дыбы, заржал И навзничь грянулся на землю, Покрывши всадника собой; Отвсюду треск и громы внемлю, Глушащи скрежет, стон и вой… Трикраты день воссиявал, Трикраты ночь его сменяла; Но бой еще не преставал И смерть руки не утомляла… Сторукий исполин трясется — Падет — издох! И вопль несется: «Ура! Пожарский победил!» И в граде отдалось стократно: «Ура! Москву Пожарский спас!» О, утро памятно, приятно! О, вечно незабвенный час! Кто даст мне кисть животворящу, Да радость напишу, горящу У всех на лицах и в сердцах? Да яркой изражу чертою Народ, воскресший на стенах, На кровах, и с высот к герою Венки летящи на главу… А ты, герой, пребудешь ввеки Их честью, славой, образцом! Где горы небо прут челом, Там шумныя помчатся реки; Из блат дремучий выйдет лес; В степях возникнут вертограды; Родятся и исчезнут грады; Натура новых тьму чудес Откроет взору изумленну; Осветит новый луч вселенну — И воин, от твоей крови, Тебя воспомнит, возгордится И паче, паче утвердится В прямой к Отечеству любви!

Николай Михайлович Карамзин

(1766–1826)

К отечеству

Цвети, Отечество святое, Сынам любезное, драгое! Мы все боготворим тебя И в жертву принести себя Для пользы твоея готовы. Ах! смерть ничто, когда оковы И стыд грозят твоим сынам! Так древле Кодры умирали, Так Леониды погибали В пример героям и друзьям. Союз родства и узы крови Не так священны для сердец, Как свят закон твоей любови. Оставит милых чад отец, И сын родителя забудет, Спеша Отечеству служить; Умрет он, но потомство будет Героя полубогом чтить!