100 знаменитых символов Украины - Хорошевский Андрей Юрьевич - Страница 78

Но обо всем по порядку. Прогресс в архитектуре, как и в любой другой отрасли науки или искусства, – это прерогатива людей смелых и решительных. А Зигмунд Горголевский был, безусловно, человеком очень смелым. Будь иначе, то наверняка не решился бы он представить свой проект. Перед всеми архитекторами, участвовавшими в конкурсе на строительство Львовского театра, стояла одна проблема – где его разместить. Ведь центр Львова был очень плотно застроен, сносить здания, представлявшие историческую ценность, нельзя было ни в коем случае. Тут же протекала река Полтва, подмывавшая грунтовыми водами окрестную территорию. Строить театр не в центре, а где-то в другом месте? Как-то несолидно. Однако делать нечего, вот и предлагали все архитекторы проекты, согласно которым будущий театр размещался где угодно, только не в центре Львова. Все, кроме Зигмунда Горголевского…

Поставить оперный театр на воде? О, это смело, скорее даже безумно смело. Нет, речь, конечно, не шла об устройстве первого водного оперного театра. Зигмунд Горголевский предложил иное. Здания в центре Львова сносить нельзя, но почему бы не построить театр там, где течет Полтва? Осушить необходимую площадь, а реку пустить под землей в огромной бетонной трубе? Смело, очень смело, но при этом вполне выполнимо. Так думал Зигмунд Горголевский, создавая свой проект, так думала и конкурсная комиссия, признавшая этот проект наилучшим.

Конечно, подобное решение вызвало немало споров и сомнений. Тем более что Горголевский предлагал строить огромное здание не на привычном фундаменте (который из-за воздействия грунтовых вод был бы вскоре разрушен), а на громадных размеров плите. Конкуренты Зигмунда Горголевского прогнозировали самые печальные сценарии. «Это утопия! – восклицали они. – Бессмысленная трата денег и сил! Поверьте, этот театр развалится еще до того, как будет построен второй этаж!» Особенно неистовствали Герман Гельмер и Фердинанд Фельнер. Авторы проекта Одесского оперного театра даже специально остались во Львове, чтобы воочию наблюдать за строительством и ждать, когда театр начнет рушиться. И в какой-то момент показалось, что мрачные прогнозы по поводу Львовской оперы таки сбудутся. Однако к этому мы вернемся немного позже.

Летом 1896 года приступили к земляным работам. Зигмунд Горголевский понимал: Львовский театр – это его детище, его шанс. И поэтому он дневал и ночевал на стройке, лично руководил земляными, строительными и распорядительными работами, сам отбирал подрядчиков и поставщиков оборудования. А надо сказать, что поставщики эти были самыми что ни на есть именитыми. Например, работы по устройству систем отопления, освещения, вентиляции выполнила знаменитая немецкая фирма «Сименс». Однако же и местные специалисты не остались в стороне, например, большая часть строительных работ была осуществлена фирмой, принадлежавшей львовскому инженеру Ивану Левинскому.

Торжественная закладка фундамента Львовского оперного театра состоялась в июне 1897 года. С этого момента работа кипела и днем, и ночью. Внушительное по размерам здание (зрительный зал, например, рассчитан более чем на тысячу человек) было построено за три года. Строительство театра обошлось в 2 миллиона 400 тысяч австрийских крон. Примерно две трети этой суммы было выделено городскими властями, остальные же средства были получены от добровольных жертвователей, в основном крупных львовских меценатов.

Что касается архитектурных и художественных аспектов, то Львовский оперный театр – это классические архитектурные традиции и, как и в случае с Одесской оперой, богатство и блеск смешения разных стилей. Особенно роскошно выглядят интерьеры зала, прежде всего уникальнейшая картина-занавес «Парнас» работы художника Генриха Семирадского. Кстати, за свою титаническую работу художник не взял ни копейки.

Но вернемся к уже упоминавшимся нами мрачным предсказаниям по поводу устойчивости Львовского оперного театра. Сразу предупредим читателя, что мы не претендуем на стопроцентную достоверность всех сведений, ведь и среди знатоков львовской истории нет единого мнения. Но, как предполагает большинство из них, Львовский оперный театр, детище Зигмунда Горголевского, стал причиной его смерти. Строительство театра было завершено, однако же архитектор Горголевский не получил за него причитавшегося гонорара. Причиной тому стала трещина, появившаяся в фундаменте здания. Вот тут-то недоброжелатели, «почувствовав кровь», разошлись не на шутку, припоминая несчастному архитектору все его смелые идеи. В итоге, по одной из версий, Зигмунд Горголевский покончил жизнь самоубийством…

Прошли годы. Трещина в фундаменте оказалась незначительной, и театр не обрушился. Вот уже более ста лет он стоит на своем месте и падать, слава богу, не собирается. Но Львовский оперный театр, так же как и его одесский «коллега», не просто стоят, они живут, радуют нас и каждый день подпитывают нашу веру в то, что настоящее искусство вечно и не подвластно времени…

Площадь Рынок Львова

Конечно, Львов – большой город, в нем есть новые, так называемые «спальные» районы, есть места, называемые неприветливо-жестким словом «промзоны», где сосредоточены промышленные предприятия. Но не они делают Львов городом, побывав в котором однажды, хочется вновь и вновь возвращаться сюда, хочется увидеть на тихих мощенных брусчаткой улицах что-то еще неизведанное и непознанное, что еще не разглядел и не увидел. Львов – это культурный и архитектурный бриллиант, гранями которого являются более 2000 памятников истории и архитектуры. Недаром ведь вся центральная часть города внесена в Список мирового культурного наследия ЮНЕСКО. Львов – это переплетение культур и замысловатая смесь стилей. Католические соборы соседствуют с православными храмами, армянскими церквями и синагогами. Что же касается архитектуры, то можно с уверенностью сказать – во всем мире мало найдется городов, где одновременно можно встретить шедевры едва ли не всех архитектурных стилей: готики и барокко, романского стиля и ренессанса, рококо и ампира, модернизма и конструктивизма…

Впервые Львов упоминается в летописях, датируемых 1256 годом. Основателем города считается галицко-волынский князь Даниил Галицкий, назвавший его в честь своего сына Льва. Вскоре на берегах реки Полтвы вырос хорошо укрепленный замок, а в 1272 году «крестный отец» города перенес столицу своего княжества из Галича во Львов. В дальнейшем история города развивалась во многом так же, как и история большинства средневековых городов, быстро ставших важными торговыми, политическими и культурными центрами. Выгоднейшее географическое положение на пересечении главных торговых путей в течение буквально нескольких лет сделали Львов центром региона. И все-таки Львов – город особенный. Прежде всего потому, что ему удалось успешно противостоять все сметающим на своем пути полчищам монголо-татар. Немногим городам суждено было дать отпор жадным и жестоким ордам потомков Чингисхана. А «городу Льва» это удалось дважды (кстати, Львов за свою многовековую историю 24 раза подвергался осаде, однако ни разу город не удалось взять штурмом). И хотя самоотверженная борьба галичан все-таки была неравной, она во многом способствовала тому, что татары так и не решились идти в Европу, за что Европа соответствующим образом «отплатила» Галицко-Волынскому княжеству. Польские, литовские и венгерские завоеватели не преминули воспользоваться случаем и прибрали к рукам ослабленное государство, разделив его между собой.

В 1340 году Львов стал владением литовского князя Люберта, а спустя всего десять лет город перешел под власть польского короля Казимира III. И надо сказать, при этом совершенно не утратил своего значения, скорее наоборот, еще более укрепил свое положение важного культурного и экономического центра. В 1356 году Львов получил магдебургское право, и принято оно было на площади, которой было суждено стать средоточием жизни города, – площади Рынок.

Откуда же такое название у самой старой и известной площади Львова? Незнакомый с историей города человек может подумать, что ранее на площади располагался большой рынок, торжище, привлекавшее купцов со всех сторон света. Это, на первый взгляд, вполне логичное предположение на поверку оказывается совершенно неверным. Не рынок дал название площади, а наоборот. Дело было так. Уже упоминавшийся нами польский король Казимир III пригласил немецких мастеров и повелел, помимо прочего, устроить в центре города большую площадь. Когда работа была закончена, немцы назвали площадь «Ринг», то есть «кольцо». Однако среди местных жителей это название не прижилось, и «ринг» по созвучию постепенно трансформировался в «рынок».