Власть молнии - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 102

– Ну! Быстро!

Пришлось перестать концентрироваться. Почуявший неладное Артемий беспокойно стрелял глазами по сторонам, как вдруг охнул и вновь обвис, потеряв сознание.

– Это… чего это он? – спросил Михайло из своего угла.

Читрадрива подошёл к пленнику, деловито развязал путы, уложил его на пол и спросил:

– В какой он позе застыл, когда Давид нажал на него?

– Ты его убил? – спросил Карсидар.

– Пока только усыпил, но теперь убью, – Читрадрива был на удивление спокоен и невозмутим.

– Но зачем? – Карсидар был поражён проявлением несвойственной его товарищу кровожадности.

Михайло же откровенно признался:

– А я совсем ничего и не понял.

Тогда Читрадрива вкратце рассказал ему о том, что удалось проследить в мыслях Артемия и закончил так:

– Этот человек теперь нам не нужен, да и татарин ни к чему. Более того, живыми они будут только мешать, поэтому сейчас мы убьём их обоих. Пусть Юрий и Серафим думают, что все участники нападения мертвы. Пусть будут уверены, что трое суздальцев погибли от меча Давида, а два остальных и татарин – от нашей силы. Тогда они не заподозрят, что нам известно об их существовании.

– А это ещё зачем? – изумился Михайло.

– Неплохо было бы обмануть татар и их приспешников с помощью ими же подосланных лазутчиков. – Читрадрива загадочно улыбнулся. – Но для этого предатели не должны ничего заподозрить, иначе от них не будет никакого проку.

Карсидар и Михайло переглянулись, дивясь его дальновидности.

– Значит, ты рассчитываешь проследить за Юрием и Серафимом? – Карсидар уже заразился этой идеей.

– А также за теми, кого пришлют к ним взамен погибших, – подтвердил Читрадрива. – Только следят пусть другие.

– Это можно, – согласился Михайло. – Они наверняка затесались среди добровольцев, которые прибывают к нам с севера. Воевода Димитрий сейчас сколачивает из них сборные отряды. Но что ж это будет?.. Брат на брата! Это ж как степовики в битве на Калке семнадцать лет тому…

Сотник нахмурился, подумав о северянах, вынужденных выступить на стороне татар.

– О том пусть князья заботятся, – сказал Читрадрива, выпрямляясь, и обратился к Карсидару:

– Ну, Давид, теперь убей этого злодея. Кажется, я положил его довольно точно… Да не робей! Во время нападения ты и так чуть не прикончил его, а сейчас это просто необходимо, пойми!

Карсидар, который действительно колебался, поскольку не привык убивать беззащитных и беспомощных, уподобляясь палачу, заставил себя вспомнить, что Артемий со своими молодцами угрожал Милке… и всё было кончено в мгновение ока. Затем они прошли в сарай, где Карсидар таким же образом разделался с татарином, и вернулись в дом. Михайло посоветовал им хорошенько выспаться, однако до утра они почти не сомкнули глаз. Как, впрочем, и все остальные.

Поднялись рано, наскоро перекусили.

– Похоже, в твоём доме никогда не кормят досыта, – обращаясь к Михайлу, пошутил Читрадрива.

Никто не откликнулся на это замечание. Лица у всех были хмурые и напряжённые, одна Милка смотрела на жениха с откровенным восторгом. Зато Вышата, выбрав подходящий момент по окончании завтрака, отвёл Карсидара в сторону и тихонько поблагодарил за защиту.

– Пустое, – отмахнулся Карсидар. – Если бы меня в доме не было, никто бы сюда не сунулся.

– Всё равно спасибо, – угрюмо буркнул парень и, стараясь скрыть восхищение, добавил:

– А ты могучий боец, Давид.

– Можно подумать, ты этого не знал! – Карсидар пожал плечами. – Сколько раз я говорил, что на своей родине был наёмником.

– Я не видел, как ты дерёшься, вот и не верил, – вздохнул Вышата.

От дальнейших объяснений его спасло появление Остромира. Михайло решил известить тысяцкого о ночном нападении, поскольку тот был его непосредственным начальником. Карсидару и Читрадриве пришлось рассказать Остромиру обо всём. Умолчали они разве что о методе, с помощью которого вёлся допрос, а кроме того сказали, что Артемий и татарин умерли от пыток, но об этом никто не должен знать.

– Дело, сам понимаешь, секретное, – развёл руками Михайло.

Тысяцкий согласился с ним и сказал, что к государю следует отправляться немедленно.

– А с пленниками надо было поаккуратнее. Я посмотрел, ран у них нет. Небось, по-своему с ними обошлись?

Карсидар нехотя кивнул.

– Я и говорю, поаккуратней надо было, – с укором сказал Остромир. – Что они подохли, как собаки, то им, конечно, туда и дорога. Но вдруг этот Артемий не всех своих назвал?

– Вряд ли, – уверенно сказал Читрадрива.

– Думаешь? – тысяцкий покрутил ус. – Ладно, там увидим. Поехали в Старый Город.

Государев дворец ещё только-только просыпался. Однако зная, что Карсидар не будет беспокоить его по пустякам, а Читрадрива не станет зря мчаться в город посреди ночи, Данила Романович принял их незамедлительно. Выслушав рассказ, он нахмурился, долго думал. Наконец кликнул слуг и велел передать кому следует, что сразу же после завтрака созывает военный совет.

– Не ожидал я от Ярослава такого, ох, не ожидал! – возмущался Данила Романович, расхаживая по комнате. – Но ничего, мы с этим справимся. Так говорите, Святослав Всеволодович особенно возражал? И Ярослав вынудил брата идти супротив меня? Это хорошо, я со Святославом снесусь, мы сумеем договориться. Но Бату, Бату… Каков, а?! Поганец проклятый, пёс шелудивый, Буняка окаянный! Думает расколоть нас? Хочет русских князей на меня натравить, на государя ихнего?! Не выйдет! Я и сам посею раскол меж детьми Всеволода, меж Святославом и Ярославом!

– А тебе, Давид, спасибо, – обратился он к Карсидару. – Знать, не ошибся я, когда не послушался митрополита и нанял тебя на службу. И вам спасибо, – кивнул государь Читрадриве, сотнику и тысяцкому. – Остромир, ты имеешь дело с прибывающими с северных земель добровольцами?.. Нет? Ничего, теперь займёшься ими, я скажу Димитрию. Сыщи мне Серафима с Юрием, понял? Хоть из-под земли достань! Узнай, кто пришёл в Киев вместе с Артемием, и выследи обоих! Только будь осторожен, не спугни их… Это ты, Андрей, верно сообразил, они нам ещё пригодятся.

– Так если б они Артемия этого не уходили, искать было бы легче, – заметил Остромир.

– Ничего, всё верно, – не согласился Данила Романович. – А вдруг бы кто разболтал, что Артемий жив? Сам знаешь, слово – не воробей…

Тут государь резко остановился, обвёл глазами гостей и, немного успокоившись, произнёс:

– Ладно, с этим пока всё ясно. Как бы наши недруги ни хитрили, а и мы не лыком шиты. Но я полагаю, вы так торопились, что и не поели толком?.. Понятно! Ничего, это дело поправимое, будете завтракать у меня. Думать о делах на голодный желудок весьма затруднительно.

Затем в гриднице собрался большой военный совет. Повторять рассказ о ночном налёте в третий раз Карсидару и Читрадриве не пришлось. Как было условленно заранее, Данила Романович сам изложил наиболее важные с военной точки зрения моменты, опуская незначительные подробности, ибо справедливо полагал, что весть о нападении уже пошла гулять по Киеву.

– Итак, татары не сидят сложа руки. Сегодня ночью подосланные предателем Ярославом люди предприняли попытку уничтожить моего советника Давида и лекаря Андрея. К счастью, покушение не удалось, все нападавшие погибли. Однако… – Данила Романович многозначительно умолк и поднял вверх указательный палец. – Это покушение, пусть и неудавшееся, свидетельствует о том, что мы частично утратили бдительность, позволив лазутчикам врага затесаться в наши ряды. Находясь среди нас, даже в малом числе, предатели способны нанести нам огромный ущерб. Через них Бату сможет узнать о расположении наших войск перед битвой, о наиболее уязвимых местах в обороне Киева… Посему прежде всего я хотел бы услышать, как продвигаются дела с подготовкой городских укреплений.

Присутствующие говорили по очереди, лишь изредка перебивая друг друга и вступая в спор. Государю поведали о ремонте стен, окружающих город, укреплении ворот, а также об усилении деревянного частокола, которым был обнесен Подол.