Бусинки и капли (СИ) - Ясминска Надея - Страница 5

*

Калейдоскоп уже не считался самой загадочной вещью на свете: Мальчику подарили глобус. Он мог вертеть свой подарок долго-долго, вглядываясь в цветные пятна и надписи.

«Теперь понятно, почему мир такой странный, – думал он. – В нем так много стран!»

*

Прошло много дней – почти неделя, – и Мальчик неожиданно встретил Старичка в потертом пальто в парке. Тот кормил уток в почти замерзшем озере.

Мальчик подошел к нему и спросил, можно ли испытывать радость от того, что хулиган бьет тебя в нос.

Старичок рассмеялся и отвесил парнишке легкий щелбан.

– Ну как? – спросил он.

– Как-то не очень, – признался Мальчик.

– Если ты даришь радость, скрепя зубы, толку от этого мало. Прислушивайся к себе. Это очень важно. Сначала может не получаться, но ты этому научишься.

– А если не научусь?

Старичок в потертом пальто усмехнулся:

– Тогда тебе придется проглотить слуховой аппарат!

*

День не задался. Такое случалось редко, но случалось. Мальчик чувствовал себя подавленным, словно его заставили съесть три котлеты вместо одной.

«Наверное, на мне сейчас тоже Усталые Штаны. Только я их не вижу – как король не видел свое платье».

Он представил себя королем и понял, что им быть ничуть не легче, чем мальчиком.

*

– Не хватай то, что не положено, слышишь? Самый первый человек когда-то взял вещь без разрешения, и знаешь, чем он был наказан?

– Наверное, пятками, которые можно щекотать.

*

Когда Мальчика наказывали, то ставили в угол. К счастью, всегда в один и тот же. В углу была трещина, и там жил паук с семью лапами (вместо положенных восьми).

– Приду к тебе в гости вечером, друг, – шептал ему Мальчик, потому что часто стоял там именно по вечерам.

«Ладно, я не слишком послушный, – думал он. – Но что натворил этот бедный паук, раз его задвинули в угол насовсем?»

*

В конце концов, Мальчик открыл для себя, как можно ругаться, но не разругиваться.

Если назревает крупная ссора, к примеру, с Мамой, то можно немножко поссориться с Папой, немножко с Братом, немножко с Котом и немножко с самим собой. Тогда на долю Мамы оставалось совсем мало. А такие мелкие ссоры вполне успешно заедались мороженым.

Конечно, еще можно было выйти на улицу и чуть-чуть поругаться с каждым прохожим. Но с незнакомцами обычно полагалось быть вежливым. Об этом твердили не только правила хорошего тона, но и практически все сказки.

*

Наверное, человек учится читать, чтобы прочесть все книги на свете. А потом он учится писать, чтобы переделать эти книги на свой лад, закончить их так, как всегда хотелось.

*

– Где ты был утром?

– Сначала в Америке, потом в Северной Австрике. А после залез в пиратский сундук между ступенек, и волны кидали меня ввех-вниз, пока...

– Это не ответ.

– Я был в гостях у бабушки на восьмом этаже, а потом катался на лифте.

– Ведь можешь быть нормальным, когда хочешь!

*

Теперь Мальчик любил просыпаться среди ночи. Он не боялся темноты. Зато понял, что вместо изучения потолка можно сколько угодно лежать и мечтать. Ему казалось, что черный мир вокруг него совсем пустой и все можно заново нарисовать красками.

Ночью удавалось сделать комнату другой, передвинуть мебель, прорубить в стене окно с видом на море. Нарисовать лошадей на обоях. Повесить гамак, рассыпать по полу золотистый песок. Если сон возвращался не слишком быстро, то красок хватало на всю квартиру и даже на двор.

Иногда Мальчик считал этот крохотный отрезок ночи своим настоящим миром.

*

— Ты опять не разговаривал с братом. Неужели обиделся за то, что он хлопнул тебя по спине?

— Нет. Просто он слишком громко постучал в дверь меня, и я ему не открыл.

*

Наступила весна. Такая весна, когда было непонятно, кто больше врет: календарь или окно. Мальчик каждое утро выкладывал на балкон камни-голыши и забирал их после завтрака. Пока что камни были холодными, как лед.

«Наверное, весна – как Мама. Долго не может решить, что надеть – и всегда надевает одно и то же».

– Тебе идет зеленое в цветочек, – на всякий случай шептал он.

*

«Оказывается, читать с листа не так уж страшно, – в один прекрасный день понял Мальчик. – Главное, не забывать при этом читать из головы».

*

В шесть лет Мальчик повзрослел на одну ступеньку. Так, он понял, что в мире всегда есть Грусть. Она не исчезает, просто временами не показывается.

Иногда, когда он заходил в свою комнату, то замечал, что Грусть прячется под кроватью.

– Ладно, – говорил Мальчик. – Вылезай. Давай погрущу, только быстро.

И он забирался на подоконник и закрывал глаза.

*

А вот Счастье казалось довольно-таки странной штукой. Оно приходило по своему капризу, иногда в самый неподходящий момент. Когда ветка срывала шапку или мороженое стекало между пальцев. Когда Мальчик просто ел найденную в зимней куртке конфету, сидя на лавке и болтая ногами. В тот момент он вдруг ощущал, как что-то теплое распирает его изнутри, словно пузатый чайник с чаем. Счастье уже сидело в нем и тоже болтало ногами.

В то же время оно почти никогда не являлось по приглашению.

– Тебе нравится твой новый костюмчик? А самолет? Смотри, сколько подарков!

– Да, очень нравится, – кивал Мальчик и жмурился, напрягался. Но живот был каким-то пустым, без чайника и чая.

Наверное, Счастье приходилось дальним родственником Коту.

*

Мальчик не всегда мог выбраться в парк или на улицу, чтобы повидаться со Старичком в потертом пальто. Но в том месте, где Старичок обычно кормил белок, росло старое дерево, в стволе которого было дупло, довольно низко, так что там можно было оставлять записки друг для друга.

Однажды Мальчик написал на клочке бумаги: «Што такое Щастье???» и оставил свое послание в дупле.

Через три дня его уже поджидал ответ от Старичка.

«Счастье – это заниматься и делами, и пустяками. В конце каждого дня все это взвешивать. Дел не должно быть больше, чем пустяков. И наоборот».

*

– Мы сегодня не сможем пойти в кино, – сказал Папа. – У меня много работы.

– Но вчера ты мне дал слово. – Мальчику захотелось плакать.

– Тогда я беру его обратно.

– Не получится. Ты ведь не знаешь, где оно у меня лежит.

В кино они все-таки пошли. Но с этого момента Мальчик понял, что тайник – не роскошь, а необходимость. Там могут храниться не только детские сокровища, но и взрослые слова.

*

Иногда у Мальчика было плохое настроение, и он чувствовал себя так, словно сидит в мешке. В старом мешке, от которого пахнет плесенью. Тогда он забирался в пододеяльник и, свернувшись калачиком, лежал там.

«Будем считать, что я сам себя похитил», – думал он.

У похищенных было весомое преимущество. Им разрешалось читать книжку с фонариком.