Самый лучший папа - Палмер Диана - Страница 38

Мередит и не догадывалась, что Сара все понимает. Она через силу улыбнулась и сказала:

— Сара, у взрослых все непросто. Мы с папой кое в чем не согласны, вот и все.

— Почему бы не сказать правду? — холодным тоном потребовал Блейк, стоявший в дверях. — Почему бы не сказать, что литература для тебя важнее, чем она, чем я, и тебе неохота торчать дома?

— Это неправда! — Мередит вскочила, сверкая глазами. — Ты не хочешь даже выслушать мои доводы!

— Твои доводы того не стоят.

— А твои?

Они не заметили, что Сара побледнела и всхлипнула. Не заметили, что по щекам ее покатились слезы. Они не знали, какую травму наносит ей эта ссора: девочка вспомнила схватки между матерью и отчимом и злобу и ненависть, которыми была наполнена вся ее прежняя маленькая жизнь.

Она беззвучно рыдала, потом вдруг повернулась и выбежала из комнаты.

— Твоя гордыня разрушит семью, — набросилась Мередит на Блейка. — Тебе невыносима сама мысль, что я работаю, что у меня сохранилась кое-какая свобода. Ты хочешь, чтобы я сидела дома, возилась с Сарой и рожала детей…

— У писателей не бывает детей, — съязвил он. — Дети им мешают.

Она побледнела.

— Блейк, я никогда так не говорила. Я не предохранялась. — Она опустила голову, надеясь, что он не заметит заблестевшие в ее глазах слезы. — Я просто не могу… не могу забеременеть.

Он резко выдохнул. Вот опять он ее жестоко обидел. Она в самом деле хочет ребенка. На душе у него потеплело.

Чуть приблизившись, он коснулся рукой ее волос.

— Я ничего такого не имел в виду, — неуклюже извинился он.

Она подняла глаза. В них стояли слезы.

— Блейк, — шепнула она, протягивая к нему руки.

Проклиная свою грубость, он подошел и обнял ее.

— Не плачь, крошка, — сказал он ей прямо в ухо. Но ее сотрясали рыдания. Уткнувшись в широкое плечо, она плакала от горя, от одиночества, от страха последних недель.

— Со мной… со мной что-то неладно.

— Да нет, ну что ты. — Он прижался щекой к ее лицу. — А что твой муж переполнен гордыней — тут ты права. Просто я чувствовал себя на втором месте. Конечно, ты не можешь все время сидеть дома.

— Я обещала людям эти поездки, — торопливо заговорила она. — Мне они совсем не нужны. Но потом, когда увидела, что никак не забеременею, мне стало противно все время сидеть и думать об этом. — Она обвила руками его шею. — Я так хотела родить тебе сына.

Он сжал ее руки. Ему и в голову не приходило, что причина ее разъездов кроется в этом, что ей так хочется иметь ребенка.

— Но мы ведь женаты совсем недолго, — шептал он ей на ухо. — А последние недели я вообще сплю один. — Он невольно улыбнулся. — Чтобы сделать ребенка, нужны мужчина и женщина. Ты не можешь сделать это одна.

Мередит тихо засмеялась, и этот смех окатил его теплом. Давно она не смеялась.

— Если вы хотите забеременеть, миссис Донован, вам нужна небольшая помощь.

— Не могли бы вы оказать мне такую любезность? Я понимаю, это большая жертва и все такое, но я буду вам о-о-очень признательна.

Блейк тоже засмеялся. В их жизнь возвращалась радость. Она прекрасна, думал он. И так, черт возьми, дорога ему. Дорога… нет, больше. Гораздо больше. Он… он любит ее.

— Поцелуй меня, — попросил он, наклонившись. — Этого так давно не было, моя радость. Слишком давно!

Он жарко прильнул к ней губами, и она растворилась в нем, застонав от прикосновения твердого рта. Его поцелуй стал напряженным и настойчивым.

— Мери! — закричала мисс Джексон из холла.

Блейк и Мередит неохотно отодвинулись друг от друга, но в голосе Эми слышались необычные нотки.

Мередит направилась к двери.

— Что такое, Эми? — спросила она, удивляясь, что дверь закрыта. Когда Сара была с ними, она оставалась открытой. — Где Сара?

Блейк побледнел, вспомнив ссору. Сара все слышала.

Эми скривилась.

— Не знаю. Не могу ее найти. А на улице дождь.

К тому же гремел гром и было почти темно. Мередит и Блейк, не тратя времени на слова, ринулись в холл, потом за дверь — искать девочку, убежавшую неизвестно куда в штормовую ночь. Дождь их подгонял.