Щербатый талер - Федоренко Андрей - Страница 29

Учитель вынул с полки какую-то толстую книгу, полистал ее и вытащил между страниц... точно такую ??же копию бересты, которую Оксана с риском для себя обрела в кабинете заведующего архивного музея!

-   Смотрите, - Борис Григорьевич отодвинул чашку с чаем, положил копию на столик. - Катя, дай, пожалуйста, талер... А ты, Оксана, найди там, у телевизора, карандаш. Ага, спасибо... Так вот, дорогие барышни, главное здесь - не сами талеры, а их очертания. В частности, эти вот щербины, сделанные на талерах ножом. Французский офицер, как известно, был инженер-топограф и таким образом - делая ножом зазубины на сторонах монет - в определенном масштабе зашифровал незнакомую ему местность, вычертил маршрут до «клада», то есть до сокровища. Талеры прилагаются к бересте-схеме, и маршрут становится известным. Конечно, пока у нас только одна монета, - сказал Борис Григорьевич, закончив чертеж, - поэтому я два других рисую произвольно, на схеме они могут располагаться немного в другом порядке. Но сейчас, думаю, вам все понятно...

-   Как же мы не догадались обвести талер? - с сожалением сказала Катя. - Он же был у нас столько времени!

-   Да, - согласился учитель. - Достаточно было только положить монету на чистый лист бумаги и обвести контур. Однако не переживайте сильно - вы не могли этого знать. Да и бересты у вас не было, чтобы догадаться.

Глава 43

Новые загадки

Оксана вдруг захлопала в ладоши.

-     Вспомнила - вскрикнула она. - Борис Григорьевич, вспомнила! Скажите, а если на платке пятно от масла? Оно может выдохнуться, или испариться?

-    Не думаю. Но при чем тут...

-     Я, когда была у бабушки, капнула на талер масла! Хотела посмотреть, что будет, а потом вытерла новеньким платком, и на нем осталась грязное пятно - контур монеты! А потом, - девочка покраснела, однако досказала до конца, - а потом я спрятала платок под матрас.

-    Тогда это просто чудесно, - сказал Борис Григорьевич.

-    Выходидь, у нас теперь все три монеты, - сказала Катя. - Остается только перерисовать их контуры на бересту-схему...

-    Если только бабушка не нашла носовой платок и не помыла его, - заметил учитель.

Оксана испуганно закрыла себе ладонью рот, потом сказала:

-   Не должна найти, я хорошо спрятала.

Борис Григорьевич с Катей засмеялись.

-   Нет, милые девочки, - к сожалению, даже если у нас есть все три монеты, это еще не все, - сказал наставник. - Конечно, сейчас разгадка намного ближе. Но и загадок пока не убывает.

-   Какие еще ??загадки? - Спросила Оксана.

-   Например, слово «клад», написанное латиницей. Почему офицер не написал это слово на своем языке, на французском - trеsоr?

Девочки задумались. Оксана неопределенно сказала:

-    Может, его совесть замучила? И он спрятал клад именно для русских, и поэтому написал по-русски - «клад», чтобы русские догадались?

-          Интересно! - Удивленно взглянул на нее Борис Григорьевич. - Однако мало вероятно. Дело в том, что давно, когда я еще был захвачен этой историей, я догадался сделать письменный запрос в Парижский Национальный архив. И что вы думаете? - В скором времени пришел ответ; действительно, служил в наполеоновской армии инженер-топограф Анри Бокль, погибший в России и там похороненный. Почему-то им упорно хочется путать Беларусь с Россией, - заметил учитель. - Так вот, из характеристики этого человека я убедился, что совесть вряд ли могла мучить его. Анри Бокль был примерно такого же разгульного нрава, как и шляхтич Адам Трушка, и не удивительно, что они сошлись. Скорее всего и редкие коллекционные талеры Бокль просто выиграл у Трушка в карты.

-  Тогда что же? - Спросила Оксана.

-        Самое вероятное - Бокль боялся, чтобы его шифровкой-картой не воспользовались ни русские, ни французы. Поэтому и написал русское слово латиницей. Но вторая, самая трудная загадка, - повернулся Борис Григорьевич к Кате, - вот в чем. Даже если Оксанина бабушка еще не нашла платка и не помыла его, даже если у нас будут контуры всех трех монет, мы мало что поймем.

Учитель поднялся, подошел к шкафу, принес толстую ручку с четырьмя разноцветными стержнями. Выдвинул зеленый и на своем рисунке показал пунктиром извилистую линию с одной стороны монет, затем красным стержнем-с другой стороны. Над пунктиром поставил вопросительный знак.

-     Видите, пунктиры напоминают русло какой-то небольшой речушки? И это самое логичное. Раненый француз в совершенно незнакомых местах пробирался вдоль речки. Возможно, клад был при нем. Было это в октябре, а мороз в том году, - а значит, и снег-начался только в конце ноября. Значит, речка не была замерзшая и не была заметена снегом. Почувствовав, что с каждой минутой слабеет, Бокль вынужден был припрятать сокровище, чтобы потом вернуться сюда и забрать, - конечно, он верил, что выживет! Как топограф, он ориентируется прекрасно: делает на монетах зарубки, которые в масштабе означают изгибы речушки...

-  Но почему он не выцарапал ножом сразу на бересте русло? - Перебила Оксана.

-  Я думаю, Бокль все же чувствовал, что в самом лучшем случае, если останется жив, сможет наведаться сюда не скоро. А береста - вещь ненадежная, недолговечная, к тому же может очень просто попасть в чужие руки.

-  Так в чем же загадка, Борис Григорьевич? - Удивилась Оксана - Это же проще простого! Возьмем карту Березы и окрестностей - подробную, большого масштаба, найдем на ней речушку, похожую на контуры монет, сориентируемся, в каком месте стоит крестик, - значит, там француз и спрятал сокровище! Приходи и выкапывай.

Учитель выслушал девочку с улыбкой.

-  Нет, Оксана, это далеко не так просто. Я давным-давно пересмотрел топографические карты той местности, причем карты разных лет. Подобной речушки нет не только в районе Поплав, ее нет вообще в пойме реки Березины... Если эта речушка, может, и была когда-то, то за сто восемьдесят лет могла пересохнуть, исчезнуть, изменить русло, как это часто случается с такими небольшими речками...

-  А может, француз зашифровал в своем плане вовсе не речку? - Вставила Катя. - А какую-то лесную извилистую дорогу.

-  Все может быть, - согласился учитель.

-    Так что: эта береста совсем нам не сгодится? - Разочарованно       вздохнула       Оксана. -       Выходит, она не нужна?

-   Еще как сгодилась бы, - сказал учитель, - если бы имела одну маленькую, но самую необходимую для топографической схемы вещь, - привязку.

-   А, знаю! - Оксана вспомнила отцовский рассказ и его толкование слова «привязка». - Это чтобы на бересте было обозначено дерево, или большая река, или камень...

-   Да, или географические направления: север-юг, восток-запад. А без этих привязок мы можем крутить бересту, как нам хочется, и все без толку. Да и Катя правильно сказала, - а если это вовсе не речушка? А если и речушка, откуда мы знаем, что она вблизи Поплав? Это может быть одна из тысяч речушек от Москвы до Березы, и нет гарантии, что она не пересохла или не изменила русло... В том и хитрость француза, находка его: он один знал некий ориентир-привязку, от которой и надо «танцевать».

-   И все же это несправедливо, - сказала Оксана. - Все под рукой - три талера, береста - и ничего нельзя найти!

-   Вот вам и придется этим заняться, - сказал Борис Григорьевич. - Надо, как делал когда-то я, походить по окрестных деревням, расспросить старых людей: не помнят они около Березины маленьких речушек, которые сейчас исчезли... Надо еще и еще пересмотреть все топографические карты, и не только окрестностей Березы, а и всех более или менее значительных поселений на старом смоленском пути, куда отступали французы.

- Вот если бы вы с нами   поехали,   Борис Григорьевич! - Предложила Оксана. - У бабушки большой дом, всем места хватило

бы... Вы столько всего знаете, можете подсказать... А то что мы сами сможем?

-   Оксана, - улыбнулся Борис Григорьевич, - должен тебе признаться: я собирался ехать в Поплавы даже без твоей просьбы. Недавно мне звонил твой папа, попросил, чтобы помог вам, чем смогу. Да я и так давно не был в тех местах, хочу пожить на природе, сходить на рыбалку, за грибами... А остановиться мне есть где.