Голубятня на желтой поляне (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 87

– Гоняемся? – удивился Юрка. Не по-настоящему удивился, а по-клоунски. – Да что ты! За таким бегуном разве угонишься? Вчера вон как чесанул.

Ниня слегка прикусил губу. В его глазах за страхом появилось что-то еще. Сердитость, что ли… Он вдруг быстро положил скрипку на скамейку, за собой, встал прямее, уперся сзади ладошками в кирпичи.

– Ну и что? – сказал он тихо. – Я же не знал, чего ты хочешь.

– Вот именно! – обрадовался Юрка. – Не знал и скорей бежать! А мне просто поговорить хотелось.

Ниня посмотрел на Юрку, на меня, потом куда-то между нами. Шевельнул плечом.

– Ну вот… теперь говорите.

Юрка усмехнулся и сплюнул. Я вдруг понял, что не знает он, про что говорить. Я тоже не знал, но я и не собирался.

Юрка лениво сказал:

– Теперь уже неохота. И так видно, что ты за персонаж. Еле стоишь, коленки от страха вибрируют.

Ниня глянул на свои желтые брючки со стрелками и ответил очень серьезно:

– Нет. Не вибрируют.

– Все равно боишься, – хмыкнул Юрка.

Ниня опять посмотрел вниз. Будто раздумывал.

Потом глянул на нас честно и спокойно.

– Да, боюсь. Я очень за скрипку боюсь.

Юрка ненатурально засмеялся:

– Ну, вы даете, маэстро… Не такие уж мы дикари. Бантик могли пощупать, но зачем же трогать скрипку…

– Если в драке, можно ведь случайно. Я всегда за нее дрожу.

– Такое сокровище? Страдивариус? – язвительно спросил Юрка. Он иногда умел показать образованность.

– Нет, – сказал мальчик. – Но она все равно очень хорошая. Она одна такая на свете…

– Надо же, – сказал Юрка.

Скрипач стоял все так же: упирался ладонями в стену и загораживал скрипку. Я сейчас разглядел его как следует. Лицо загорелое, нос облупленный, а волосы такого цвета, как шерсть у Дуплекса – будто желтый песок. Растрепались теперь… Мы встретились глазами. Я замигал от неловкости, опять разозлился на Юрку и на себя тоже. Чего мы к этому мальчишке привязались?

Чтобы помочь ему, я спросил:

– Значит, что? Если бы без скрипки, ты бы не убежал?

Он подумал секунды три, облизнул губы и сказал негромко:

– Нет. Я бы не убежал.

Глаза его набирали смелость. Не нахальную смелось, а такую, спокойную.

Я дернул Юрку за свитер:

– Ладно, пойдем…

– Ага, – охотно откликнулся Юрка. Повернулся, и мы пошли от скрипача. Юрка сказал с усмешкой: – Поговорить можно и потом, когда он будет без скрипки. Как-нибудь встретимся.

И вдруг мы услышали сзади:

– Если хотите, пожалуйста…

– Что? – Юрка обернулся.

Мальчик не ответил, но глаза не опустил.

– Значит, можно встретиться? – с недоверчивой усмешкой спросил Юрка.

– Ну… пожалуйста, – снова тихо сказал мальчик.

– А когда? – Юрка опять завелся.

– Хоть когда. Пожалуйста…

– Хоть сегодня?

– Ну… ладно. Раз вам так надо…

– Тогда мы тебя проводим, – деловито сказал Юрка. – Отнесешь скрипку и выйдешь. Идет?

Мальчик подумал, кивнул и взял со скамейки футляр. Сказал, будто оправдываясь:

– Я в трех кварталах живу, на улице Кольцова.

– Посмотрим, где обитает юное дарование, – бормотнул под нос Юрка.

И мы пошли. Скрипач немного впереди, а мы сзади и по бокам. Молча. Я чувствовал себя ужасно по-дурацки. А Юрка вроде бы ничего. Спросил у мальчика:

– Ты откуда взялся? Мы всех в округе знаем.

– Мы из Приморска приехали. Папа будет поликлиникой заведовать, вон той, – мальчик мотнул головой назад.

– Ух ты… – сказал Юрка с насмешливым уважением. – А что, в Приморске все с бантиками ходят?

– Нет, – отозвался мальчик. – Там ходят без бантиков. Просто я сейчас занимаюсь у одного… у дедушкиного друга. Он старый музыкант и любит, чтобы ученики всегда были, как на концерте. Мне это не трудно, а он доволен.

Юркины насмешки как-то усыхали от этих спокойных ответов. И все же Юрка сказал:

– Не забудь снять, когда пойдешь обратно.

– Да, сниму.

Он жил в новом двухэтажном доме с полукруглыми окнами. У нас в Старогорске много таких понастроено: разноцветных, небольших, квартир на восемь. Перед каждым – газон с низеньким пластмассовым штакетником.

Мальчик сказал нам:

– Я быстро… – и скрылся за дверью высокого крыльца.

Мы сели на штакетник.

– Глупо, – сказал я.

– Что глупо? – огрызнулся Юрка.

– Сидим здесь без толку, а там Глеб ждет. И Ерема, наверно, пришел.

– Ну и подождут. Надо же опыт до конца довести.

– Какой опыт?

– Психологический. Выйдет Ниня или нет.

По правде говоря, мне тоже было интересно: выйдет ли? И хотелось, чтобы мальчик вышел. Назло Юрке…

Распахнулась дверь. Я обрадованно привстал. Но это был не скрипач. Вышла женщина в красном платье и соломенной шляпе. Оглянулась на нас.

– Мальчики, вы, наверно, моего сына поджидаете?

Самое время было сыграть отбой. Я уже прикинул: кувырок назад, а там через траву и в переулок. Но она сказала:

– Он просил подождать две минутки. У нас вешалка в коридоре сорвалась, он прибивает.

Женщина, улыбаясь, подошла к нам. Юрка незаметно саданул меня локтем в бок: встань, дубина. Когда надо, он умел себя вести. Мы поднялись. Я виновато затоптался, захотелось куда-нибудь спрятать босые ноги. Мать скрипача посмотрела на них, улыбнулась и объяснила:

– Он сказал: «Там два моих товарища сидят, пусть не уходят…» А почему вы не зашли в дом?

– В другой раз, – вежливо отозвался Юрка. – Спасибо.

Она опять улыбнулась нам и пошла вдоль газона. Красивая такая, молодая. Вроде моей мамы. Юрка опустил голову и досадливо шевелил щекой.

И в эту минуту появился наш музыкант.

Конечно, уже без бантика. И вообще без концертного наряда. В синей майке, в мятых шортиках от летней школьной формы, в потрепанных кедах. Встал перед нами, опустил руки и сказал:

– Ну вот… – И посмотрел хмуро. – Куда пойдем?

– Зачем? – удивился я.

– Как зачем? «Разговаривать».

– Можно и здесь, – неловко проговорил Юрка. – Ты скажи вот что… С чего ты нас в товарищи записал? Матери сказал…

– А что я должен был сказать? «Мама, там два мальчика драться со мной пришли, попроси их подождать». Да?

– Да кто с тобой драться собирался?… – насупленно произнес Юрка.

– А что, нет? – Он глянул довольно дерзко. – Пожалуйста. Вы же сами хотели.

– У нас двое на одного не нападают, – сказал я.

– Нигде не нападают. Значит, по очереди?

– Да ну тебя, – вздохнул Юрка. – У меня с тобой силы разные. Если хочешь, давай с ним. – Он кивнул на меня.

– С какой стати! – возмутился я.

Юрка вдруг засмеялся. Я сердито посмотрел на него и спросил у мальчика:

– Тебя как зовут?

Он шевельнул губами, будто улыбнуться хотел и раздумал. Опустил глаза и сказал:

– Янка.

Честное слово, за полсекунды до этого я уже знал, что он – Янка. Сам не понимаю почему. Будто шепнул кто-то. А может, незаметно шевельнулось воспоминание про книжку, которую я когда-то читал? Старая такая книжка, называется «Янка-музыкант». Или Янко? Не помню… О крепостном мальчишке, которого забил до смерти помещик.

Конечно, этот Янка был непохож на крепостного. Но тоже скрипач. И такой беззащитный на вид. У меня почти никакой мускулатуры, а у него даже по сравнению со мной руки как спички. А еще драться хотел…

– Ян-ка… – машинально повторил я. Шепотом.

А Юрка сказал с заминкой:

– Имя какое-то… не здешнее.

– Меня дедушка так назвал, – объяснил мальчик и зацарапал кедом тротуар. – Дедушка с Балтийского моря родом, ну и вот… Полное имя Ян. А Янка – это так, пока.

Я подумал про своего деда и спросил Янку:

– А твой дедушка кем был? Скрипичным мастером?

– Почему «был»? Он и сейчас есть, он врач. Ну и мастер тоже… Он скрипки всю жизнь делает. Ему даже Лев Сайский скрипку заказывал.

Я понятия не имел, кто такой Лев Сайский. Но Юрка поднял брови, будто сказал про себя: «Ого!» И спросил: