Пятизвездочный жених - Белкина Марина - Страница 36

Когда ажиотаж вокруг моей персоны поутих и коллеги разошлись по местам, я подсела к Аполлинарии. Вооруженная красной ручкой, она правила чей-то текст.

– А у меня для вас небольшой презент. – Я положила перед начальницей большую коробку турецких сладостей.

– Подмазываешься к редактору? – воодушевилась она.

– Точно! А еще хочу сказать спасибо.

Аполлинария озадаченно вскинула брови:

– За что?

– Ну как же! В этой жуткой истории вы были единственной, кто встал на мою сторону, и потом ведь именно благодаря вам все выяснилось!

– Ну… я же обещала, что так этого не оставлю, помнишь? Да! Такой уж я человек, не терплю несправедливости. Надеюсь, ты оценишь мое доброе отношение и пойдешь навстречу любимому редактору? Я тут поставила тебя на ночные съемки в следующую субботу, так что мой шею под декольте.

Я вздохнула.

– Для вас все, что угодно. К тому же теперь по выходным я свободна, как ветер. Кстати, а как вы догадались, кто подкинул кошелек? Просмотрели записи камер?

– Угу, – пробормотала Аполлинария и снова склонилась над текстом.

Она сейчас занята, сообразила я. Позже отловлю ее на кухне и все выясню.

Я села за компьютер, но не успела даже открыть Гугл, как кипу бумаг на моем столе припечатал костлявый зад, обтянутый стильными джинсами.

– Валечка?

– Привет поближе. Ну, ты как? Отошла от всего этого кошмара? – прошептал он.

– Вроде того, – улыбнулась я.

Хоть кто-то не делает вид, что ничего не произошло.

– Не ожидал от Мышки такого, тем более по отношению к тебе. Ведь вы были подругами! – Его голос задрожал.

– Слушай, давай без мелодрам! Не подругами, а приятельницами. Хотя, честно говоря, сама в шоке. Могла заподозрить кого угодно, кроме нее. Кстати, а где Карина? Что-то ее не видно.

– А ты не знаешь?! – обрадовался он. – Карина вылила горячий кофе прямо Аркадию на… брюки! И ее уволили!

– Да уж, круто он с ней, видно, кофе был очень горячим, – хихикнула я.

– И представляешь, что я выяснил вчера? Она уже нашла другую работу, и знаешь какую? – Валечка выдержал эффектную паузу. – Редактором на второй кнопке!

– Не хилый карьерный рост. Всегда знала, что эта ведьма далеко пойдет…

Мы обсудили последние сплетни, но коллега все не уходил.

– Колись! – вдруг заговорщически подмигнул он. – Где нарыла такого роскошного мужика?

– Какого еще мужика? Слушай, я, конечно, дико извиняюсь, но мне надо работать.

– Ой, ну вот только не надо строить из себя святую невинность, – закатил глаза коллега. – Его, кажется, Алекс зовут?

Я ошалело посмотрела на Валечку:

– Но откуда ты…

– Как откуда? Он же приходил к Герычу тебя отмазывать!

– Отмазывать? От чего? – опешила я.

– От кражи кошелька, конечно! Ты что же, ничего не знаешь?

– Подожди! – Я откинулась на стуле. – Но ведь это Аполлинария! Во всем разобралась и вывела Мышку на чистую воду! Она сама мне только что сказала!

– Да она тебе скажет, что Олимпиада в Сочи состоялась только благодаря ей! И ты поведешься?

– Не может быть, – прошептала я.

– Ну ладно, пойду, пожалуй, – притворно зевнул Валечка, – у тебя же работы много, а я только мешаю…

– Нет, подожди! – Я вцепилась в него мертвой хваткой. – Рассказывай!

Дважды просить Валечку не пришлось.

– Короче, он пришел к Герычу через несколько дней после твоего увольнения, – затараторил он, – весь такой – в джинсах в облипку, белых мокасинах и…

– Валечка!

– Короче, закрылись в кабинете у Герыча, Оля принесла им кофе. Вернее, Герычу кофе, а Алексу воду…

– Валечка!

– Ну вот, и он такой говорит: «Я частный детектив Александр как-то там и друг одной вашей сотрудницы, которую несправедливо обвинили в воровстве. У меня есть доказательства, что в краже бумажника виновен другой человек…»

– Стоп, а как ты об этом узнал? Они ведь были в кабинете? Подожди-ка, ты подслушивал?

– Ну почему сразу подслушивал? Просто здоровое журналистское любопытство… Все! Не буду ничего рассказывать!

– Ладно, прости! Так что было потом?

– А потом они отошли от двери, и стало ничего не слышно… Кажется, пленку какую-то поставили. Потом Мышка пришла, ее Герыч вызвал. Тут уж с акустикой проблем не было, он так на нее орал! «Ты уволена! Будь уверена, тебя ни в одну программу не возьмут. Теперь ты телевизионную программу сможешь только в киоске продавать!» Ну, ты знаешь его аллегории…

Я потрясенно молчала.

– Да уж, Машка, повезло тебе. Этот Алекс просто класс! И даже не похвастался, что это он тебя отмазал. Такой скромник, может, он гей?

– Даже не мечтай, – фыркнула я.

– …Просто издевается надо мной! И ему доставляет это удовольствие, потому что он садист!

От Лизкиных воплей закладывало ухо, я отнесла трубку подальше, но все равно отчетливо слышала каждое слово:

– Вчера Алекс пригласил меня в ресторан, тот самый, в котором у нас было первое свидание. – Она многозначительно помолчала. – И сказал, что хочет серьезно со мной поговорить. Врубаешься, когда так делают?

– Нет, – честно ответила я.

– Когда собираются предложить руку и сердце! – снова завопила она. – Я, как дура, купила платье от Миссони, полдня в салоне провела! Ну, значит, сидим. Свечи, вино, живая музыка, официанты накрахмаленные шуршат. Он берет меня за руку и говорит, говорит…

– Что говорит-то?

– А я слушаю, что ли? Думаю о свадебном платье, которое со дня на день из Италии приедет! Вдруг спрашивает: «Ты согласна?» Конечно, согласна, говорю! И тут выясняется, что меня только что не замуж позвали, а на природу, с палатками! Представляешь?

– Так осень уже, холодно с палатками.

– Я же говорю: садист! Но я его еще дожму! – мстительно пообещала подруга.

– В палатке?

– С ума сошла? Что я, бомж, что ли, в палатке ночевать? Не поеду! Придумаю что-нибудь, скажу, что заболела… Ну, а у тебя-то как? – вдруг спохватилась она.

– Никак.

– Жалко… – протянула Лизка. – А как было бы здорово! Я – с дядей, ты – с племянником, могли бы породниться!

– Да уж.

– Слушай, Маш, ну, в конце концов, что такого страшного он сделал? Другие вон – с наркоманами живут, и ничего! И вообще. Человек спас тебя от этой жуткой Мышки и, между прочим, работу помог сохранить. Позвони ему!

– Не могу.

– Почему?

– Во-первых, из-за девичьей гордости, – с достоинством ответила я, – а во-вторых, у него мобильник все время заблокирован… Да ну! Он уж и думать обо мне забыл. С его-то успехом у девиц.

– Ну, что за настроение?! Надо как-то встряхнуться, на что-то переключиться. Сходи в СПА, на массаж.

Я закатила глаза и показала трубке язык.

– И не строй рожи! А то так и останется, – назидательно сказала Лизка. – Или подготовься уже нормально к экзамену по вождению!

При воспоминании о треклятом экзамене настроение испортилось окончательно.

– Как готовиться-то? – вздохнула я.

– Ну, знаки поучи… А хочешь, я по своим пошуршу, может, у кого знакомые в ГИБДД есть?

– Сама сдам, – неуверенно возразила я.

– Что ты сдашь-то, обезьяна с гранатой, – презрительно фыркнула Лизка.

– А вот и сдам! Сама, – обиделась я.

– Ты сдашь вождение сама, когда рак на горе свистнет!

Я нахмурилась, услышав из большой комнаты какой-то странный звук.

– Лизка, кажется, мне в окно стучат, – пролепетала я.

– Вот-вот! Или когда в твое окно на девятом этаже постучат!

– Позже перезвоню!

Только я отключилась, как стук повторился!

Я трусцой поскакала на кухню. За стеклом определенно что-то маячило. Вернее, болталось на веревке! Сердце бешено застучало. Не может быть. Непослушными руками я отворила окно.

– Привет, – сказал Алекс так буднично и непринужденно, как будто мы повстречались у памятника Пушкину, и спрыгнул с подоконника на пол.

Все еще не веря в реальность происходящего, я наблюдала, как он отстегивает веревку, снимает с себя альпинистские штуковины и говорит с кем-то по рации.