Моя нежная фея - Патни Мэри Джо - Страница 75

– Возможно, ты откроешь новую моду. – Он вспомнил о том, что им надо обсудить еще одну тему. – А как ты относишься к детям? Обычно они появляются довольно скоро после свадьбы.

Она нахмурилась. Глаза ее потемнели. Расстроенный, Доминик вспомнил, что она уже много лет не общалась с деть-, ми, так что ей, наверное, нелегко представить себя в роли матери. Остается только надеяться, что у нее нет чувства ненависти к самому понятию семьи.

– Это моя вина. Нам следовало обсудить это раньше. Но, думаю, еще не поздно. Существуют способы предотвратить рождение ребенка, если ты, не хочешь его иметь.

Она села, скрестив ноги, с расстроенным выражением лица.

– Наверное, я предпочла бы немного подождать. Но меня беспокоит другое. Я… я… вспоминаю какой-то обрывок разговора о рождении ребенка. Какой-то спор. Никак не могу вспомнить, когда это было и кто говорил.

– Может, кто-нибудь из горничных, которую осуждали за то, что забеременела без мужа?

– Не-е-т. Это произошло давным-давно. Много лет назад. И там звучала такая злость…

Да, видимо, слишком много злости, если она до сих пор вспоминает тот эпизод с такой тревогой. Он взял ее руку.

– Это воспоминание отравляет тебе всякую мысль о ребенке?

Она пожала плечами:

– Да нет, это не имеет значения. Просто промелькнула мысль. – Она наклонила голову набок, задумалась. – Я никогда не думала о том, чтобы иметь детей… Наверное, это весело. Как щенки или котята.

– Только ты могла такое сказать.

Он воспрял духом. Может быть, Со временем ей так же захочется иметь детей, как и ему.

Он наклонился и поцеловал ее. Ее губы, сладкие как мед, прильнули к его рту. Она пощекотала его. Он засмеялся и стал искать чувствительные к щекотке места на ее теле. Вначале они раздевали друг друга как бы играя? но постепенно поцелуи и ласки становились все более страстными, и наконец они слились свободно и радостно. Никакие тени больше не омрачали их соединение. Она казалась языческой принцессой в своей великолепной наготе, на сочной траве, усыпанной маргаритками. Богиня, от одного вида которой он просто таял от страсти. Таял и растворялся.

Потом они лежали обнявшись под ласковыми лучами солнца, с трудом переводя дыхание. Доминик гладил ее волосы. Когда он заговорил, голос его звучал хрипло от едва. сдерживаемого волнения.

– Я люблю тебя, Мэриан. Люблю быть с тобой, люблю того человека, которым становлюсь рядом с тобой.

Она закрыла глаза, однако он успел заметить промелькнувшую в них тревогу, а может быть, неловкость… Неужели она никогда не сможет ответить на его чувство? Неужели для того, чтобы понять, что такое любовь, надо вырасти в нормальном человеческом обществе, пройти через все стадии ухаживания и брака?

Внезапно пришла другая мысль, обдавшая его ледяным холодом: Мэриан больше в нем не нуждается. Их брак дал ей необходимую защиту. Теперь она признанная хозяйка Уорфилда, который любит больше всего на свете.

Он прижал ее к себе, стараясь не думать о своем обещании оставить ее, как только она об этом попросит. Но ведь не сейчас же это случится. Она хорошо к нему относится. Она доверяет ему настолько, что разделила с ним Уорфилд. И Наниматься с ним любовью ей, несомненно, нравится.

Однако узы любви, привязанности и преданности, скрепляющие брак, ей неведомы, это вне пределов ее восприятия. Возможно ли, что наступит такой день, когда ей больше не захочется видеть его рядом? Возможно ли, что когда-нибудь она потеряет контроль над собой и прогонит его? После того как угаснет самая жаркая страсть, не захочет ли она попробовать того же с кем-нибудь другим? Не заведет ли себе любовника? Если такое случится, он сам уйдет, добровольно.

Он приказал себе остановиться. Мэриан – страстная любовница, и он ей, конечно же, небезразличен. Придется жить сегодняшним днем. Если у них появятся дети, связь между ними станет крепче. И даже если в каком-нибудь порыве ярости она его прогонит, то ведь потом всегда может позвать обратно.

Облако закрыло солнце. Доминик обвился вокруг нее, прикрыл со всех сторон. Они ведь не только любовники, но и друзья.

Он будет молить Бога, чтобы этого оказалось достаточно.

Глава 38

Отец с сестрой вернулись в Дорнлей! Проклятие. С вершины холма, верхом на лошади. Кайл хорошо видел дом и сразу заметил, как подъехал экипаж, из которого вышли Рексэм и Люсия. Он быстро развернул коня и поскакал в противоположном направлении. Он уже прожил несколько дней в полном покое и одиночестве, но, как оказалось, все еще не был готов с кем-то общаться.

Кайл долго размышлял, стоит ли ему первому сообщить им новость о том, что Доминик увел богатую невесту, предназначавшуюся для наследника Рексэма. Нет, пожалуй, все-таки не стоит. Ведь тогда ему придется выслушивать вопли разъяренного отца. Кроме того, воспоминания об этом все еще причиняют ему боль.

Ярость, охватившая Кайла в Лондоне, постепенно утихла, оставив после себя чувство изнеможения и пустоты. Рано или поздно ему придется что-то решать… что-то делать. Но черт его побери, если он знает, что именно!

Некоторое время ему удавалось избегать встреч с отцом и сестрой, благо места в Дорнлее было более чем достаточно. Однако на второй день вечером, вернувшись к себе после длительной прогулки по горам и холмам, он застал в своей комнате Люсию. Она сидела в его любимом кресле с книгой в руках. – Поздно бежать, я тебя увидела.

Первой мыслью было повернуться и уйти. Уж от сестры-то он всегда убежит. Однако… бегать, как белка, в своем собственном доме? Недостойно. Кайл вошел в комнату.

– Мне следовало запереть дверь перед уходом. Люсия закрыла книгу и отложила в сторону.

– Ты же не можешь прятаться от нас до бесконечности. Я по крайней мере на твоей стороне.

Он швырнул шляпу через всю комнату. Она попала точнехонько на угол спинки резного деревянного стула.

– Это что же, ты готова послать Доминика куда подальше?

– Нет, я и на его стороне тоже. Я готова поддержать вас обоих. Тебя я, конечно, знаю лучше, но Доминик мой брат, как и ты.

Кайл едва удержался от злобного выпада. Не стоит горячиться – он в ссоре с Домиником, а не с Люсией.

– Ты знаешь, что он сделал? Она кивнула.

– Сегодня от него пришли письма для меня и отца. Папе сообщили официальную версию о том, как все произошло. Мне Дом рассказал всю историю, потому что я ему помогла, и он считал, что я заслуживаю того, чтобы знать правду. – Она смотрела на брата, нахмурив брови. – Он написал, что ты явился сразу после венчания и что ты… очень расстроен этим неожиданным известием.

– Как выразительно!

Сжав зубы, Кайл подошел к висящему на стене шкафчику и взял графин с бренди. Он принес его сюда, наверх, в первый же вечер после приезда, чтобы всегда иметь под рукой этот эликсир забвения. Налив себе большую порцию, он уже собирался поставить графин обратно в шкафчик, когда услышал голос Люсии:

– А мне ты не предлагаешь выпить? Он обернулся:

– Ты еще слишком молода для бренди. Она иронически изогнула брови:

– Я совершеннолетняя и, кроме того, собираюсь замуж. Думаю, вполне могу позволить себе немного спиртного.

Он молча – плеснул ей бренди, совсем чуть-чуть, подал бокал. Растянулся в другом кресле, не таком удобном.

– Надеюсь, ты зашла не для долгой сестринской беседы. Я сейчас не в настроении.

– Да, это я уже поняла, – Она осторожно отхлебнула из бокала. – Ты знаешь о том, что мы с папой заезжали в Уорфилд, когда Доминик играл там твою роль?

Кайл весь напрягся.

– Боже правый! Значит, Рексэм уже давно знает об обмане?

Люсия покачала головой:

– Ты же знаешь, что он из тщеславия не хочет носить очки. Он так ничего и не понял. Доминик прекрасно тебя имитирует. Я-то, конечно, сразу заметила, что это не ты. Но потом Доминик мне все объяснил. Рассказал, почему он там оказался, и попросил не выдавать его. – Она поймала взгляд Кайла. – Я согласилась на это ради вас обоих.