Черным по черному - Пауэрс Тим - Страница 44

– Что за хреновина! – воскликнул он. – Занесло, что ли, на скользкой грязи? Я ничего не почувствовал.

– Езжай дальше, – произнес Аврелиан. – Направление верное. Не обращай внимания на пляску теней – это всего-навсего несколько сбивающих с пути и отводящих глаза заклинаний, что я наложил пару лет назад.

– А-а… – Даффи пришло в голову, что сбиться с пути может не только стремящийся попасть сюда, но и тот, кто пытается выбраться из этих мест, особенно кто удирает в панике. Он покосился по сторонам, ожидая увидеть скелеты путников, заплутавших в лабиринте без стен. Костей он не заметил, но, взглянув вверх, узрел кружащие высоко в небе силуэты, которые сперва принял за ястребов, но, вглядевшись пристальнее, распознал под широкими крыльями человекоподобные тела. Моментально он перевел взгляд на местность впереди – от мысли, что именно он вызвал эти создания из их глубокой спячки, ему сделалось не по себе.

Кинув взгляд через плечо, чтобы убедиться, как воспринимают окружающие чудеса Буге со товарищи, Даффи изумился, не обнаружив и тени страха на их лицах. Кое-кто наблюдал за летунами, но все держались спокойно. Буге ухмыльнулся ирландцу и проговорил что-то по-норвежски, на что Даффи оскалился в ответ и отсалютовал сжатым кулаком, прежде чем вернуться к обязанностям возницы.

“Чего мне переживать, когда все вокруг спокойны”, – подумал он.

Еще час они углублялись в поросшие лесом горы, и солнце еще трижды перемещалось по небу. К этому времени все путешествие стало казаться ирландцу сном, и, если бы телега катилась теперь по небу среди облаков, он воспринял бы это как должное.

Наконец повозка нырнула в узкий тоннель с зеленым сводом, где на один страшный миг сила тяжести, казалось, потянула кверху, и выкатилась на маленькую поляну.

На мгновение Даффи застыл, вцепившись в края сиденья и лишь стараясь удержаться – последние чудеса вполне могли перевернуть телегу вверх дном, – потом открыл глаза и увидел хижину.

Низкому одноэтажному строению с каменными стенами и соломенной крышей могло быть и пять, и пятьсот лет. Он вопросительно взглянул на Аврелиана.

– Мы на месте, – кивнул волшебник.

Даффи спрыгнул с телеги на траву.

– Тогда забираем того, кто нам нужен, и прочь отсюда. Буге! Выводи своих парней! Есть дело – перетащить старого короля.

– Этак не пойдет, – возразил Аврелиан, медленно слезая с повозки вслед за ирландцем. – Послушай-ка, есть вопрос, который ты должен задать, и другой, который задавать нельзя, поэтому…

– Черт побери, я спрошу о том, что придет в голову, а что не моего ума дело, меня не волнует. Ну, показывай дорогу. В конце концов, ты ведь его приятель. – Ирландец зашагал к хижине, волшебник семенил рядом, а бесстрастные викинги замыкали шествие.

– Все и так непросто, – пожаловался Аврелиан, – без того, чтобы ты вел себя как последний…

– А на что ты рассчитывал… думая заполучить меня? На всесильного великана, который станет радостно плясать под твою дудку? Тогда ты ошибся – вместо короля Артура тебе нужен был деревенский олух.

Волшебник развел руками.

– Возможно, ты в чем-то и прав, – заметил он. – Но тише, мы пришли. – Он деликатно постучал по толстой дубовой двери. В ответ изнутри донесся слабый голос. Значительно покосившись на Даффи, Аврелиан открыл дверь и прошел внутрь.

Даффи вошел следом – к своему изумлению, он обманулся в ожиданиях: ни мрачного сумрака, вроде того, что окутывал в трактире комнату Аврелиана, ни раскиданных повсюду дурно пахнущих предметов зловещего вида здесь не было. Вместо этого его глазам предстала уютная, освещенная солнцем комната, через два открытых окна которой вливался свежий воздух. Единственным диссонансом были размазанные по изножью кровати несколько горстей глины. Не разглядывая, кто на кровати, ирландец обернулся к своим скандинавам и изобразил пантомиму выноса жильца, сопровождая жесты натужным кряхтеньем. Со стороны это больше напоминало спешную перестановку мебели.

– Брайан, – произнес за его спиной слабый, но веселый голос. – Ведь передо мной Брайан Даффи, не так ли?

Даффи обернулся и взглянул на короля, который полулежал на кровати. Тот был чисто выбрит, но на плечи спускались длинные седые волосы, а избороздившие лицо морщины отражали, как представилось ирландцу, опыт многих столетий. Если не считать повязки вокруг бедер, ничто не указывало на его теперешнюю немощь.

Затем Даффи встретился с ним взглядом и, к собственному изумлению, понял, что уже встречал старика и говорил с ним, несколько десятилетий назад, мальчишкой гуляя по берегам Лайффи.

– Здравствуйте, сударь, – проговорил Даффи. – А я считал, что вы живете в Ирландии.

– Я живу на Западе.

Аврелиан был удивлен и раздосадован.

– Как же так? Отчего вы не сказали, что встречались с ним раньше? – обратился он к королю. – Мне пришлось затратить на его поиски двадцать лет.

– Не печалься, Мерлин, – улыбнулся старый монарх. – Ты ведь нашел его. Как бы там ни было, я тогда не знал, кто передо мной, знал только то, что он нечто большее, чем обычный восьмилетний мальчик.

Даффи освоился и огляделся вокруг. На столе рядом с кроватью он увидел глиняную чашу и заржавленный наконечник копья – оба предмета по виду весьма древние и отчетливого средиземноморского происхождения. С улыбкой подняв глаза, он несколько опешил при виде напряженных лиц короля и Аврелиана.

– Э, – нерешительно произнес Даффи, указывая на чашу, – чашка, думается, будет к месту, когда настанет черед… вам хлебнуть пива.

Здесь он почувствовал, что непреднамеренно коснулся предмета весьма важного, но, похоже, вышел из положения с честью, ибо оба старика приветливо заулыбались. Вдобавок он, сам не зная почему, догадался, что именно здесь и крылся тот главный подвох, о котором Аврелиан пытался предупредить его перед дверью хижины. Вышло удачно, что он упомянул чашу, а не копье.

Буге и его подручные смекнули, что от них требуется, так что шестеро бережно приподняли Короля-Рыбака с ложа и направились к двери. Аврелиан остановил их, чтобы надеть на престарелого короля шапку, после чего отпустил взмахом руки.

– Вряд ли он может ехать верхом? – спросил Даффи. – В повозке будет, пожалуй, тесновато.

– Он не может, – сказал волшебник. – Даже в добром здравии это ему не дозволено. Он, по сути дела, ограничен множеством условностей – не может носить одежду с узлами или неразомкнутое кольцо, не может притрагиваться к мертвым или быть рядом с могилой… Кстати, никогда не сможет спуститься и в подвал пивоварни Циммермана… и даже глина на его постели тоже непременное условие.

Брови Даффи удивленно поползли вверх.

– Ха! Прямо та же хреновина, что заповеди Ветхого Завета.

– И не говори, – сказал Аврелиан, направляясь к двери.

Ирландец вышел следом.

– Как ты меня отыскал? – спросил он. – Венеция, сдается мне, была не первым местом, где ты побывал.

Волшебник вздохнул.

– Разумеется, нет. Любого другого чудотворные силы сыскали бы за два часа, но, как я уже сказал, в твоем случае они слепы. Стало быть, мне пришлось просто разъезжать и высматривать тебя. Следы твоего пребывания обнаруживались тут и там, но главным указанием послужила картина, на которую я наткнулся два года назад в Вене, – “Архангел Михаил” кисти Густава Фойгеля, которого он писал с тебя.

– Так и есть, – сказал Даффи. – Это случилось в 1512-м или 13-м – ему понравилось мое лицо, а мне его дочка. Я как раз подлечивал полученную рану, и заняться все равно было нечем.

Скандинавы поднесли короля к повозке и теперь осторожно перекладывали его внутрь. Судя по тому, что Аврелиан не спешил с замечаниями, все делалось как подобает.

– Да, – заметил он, – Фойгель, вопреки своей религиозности или как раз из-за нее, бесспорно, догадался, что в тебе… сокрыто, и так ясно перенес содержание на холст, что мне не составило труда его распознать. Он в союзе с нарождающимся мировым могуществом, тем, что ты назвал светом нового дня, перед которым тускнеет древняя магия, потому…