Гур (СИ) - Сальников Валерий Анатольевич - Страница 41

А может и нет!

12. Инициация. Inizializzazione

Майта. Боевой дух

Сценичность я понимаю не в нагромождении эффектов, а в том, чтобы происходящее на сцене трогало и вызывало сердечное участие зрителей.

Чайковский

Я наблюдал только одно действие розги — она или притупляет или озлобляет душу.

Монтень

После изумительной поездки на магомобиле мы вернулись в апартаменты. Уайда предупредила, что вечером покажет некоторые впечатления от визита в обитель. Гур сразу принялся готовить пуховые тампоны, чтобы, в случае чего, заткнуть уши. А глаза, заявил он, можно зажмурить и без приспособлений. На вопрос сестрички, а почему бы не закрыть слух магией разума, муж ответил, что так неинтересно. Слишком уж серьезно получится.

Но, как бы там ни было, мы с мужем находились в предвкушении грядущего представления. Отужинав и набравшись ума в общении с ученой частью нашего маленького сообщества, мы отправились к себе укладывать детей. Когда малыши угомонились и сладко засопели, муж сел в кресло, подвинул столик с затычками поближе, подхватил и удобно разложил меня на коленях.

Уайда обещающе улыбнулась нам и начала доклад.

— Я расскажу, как мы, после представления руководству, отправились на ужин. Вот идет любимый, — она обозначила неторопливую уверенную походку Гура.

— А рядом иду я, — сестричка отскочила назад и легко прошла несколько локтей, беззаботно улыбаясь.

Я прыснула.

— А за нами идут Анниэль и Жека.

Уайда, казалось, укоротилась в росте и походкой, полной томления и неги, поплыла во вселенной. Дорожка просто была обязана рассыпать перед ней лепестки роз. Попка почти не крутилась, но ножки мнимой Анниэль двигались так, что любой мужчина, если он не мертвый, должен был ползти вслед, целуя отпечатки стоп. Гур сдавленно заперхал. Я, сама еле сдерживаясь, зажала ему рот, приказав успокоиться и дышать носом. Он взял себя в руки.

— Наш Жека ревнует и сердится, — продолжила сестричка, недоуменно нахмурив брови, страдальчески сморщившись, безнадежно обернувшись по сторонам и растерянно разводя руками.

Тут уже я не смогла вытерпеть. Но муж помог, крепко шлепнув о доступной части попки. Мы фырчали и сипели, пока Уайда разыгрывала в лицах шепотки и ужимки остальных участников гастрономического путешествия. Комизм нарастал. Поубиваю похотливых генералов! Муж пытался дотянуться до затычек, но постоянно промахивался, не без моей помощи. Столик упал.

— … потом Гур сказал, — самая любимая кошка в мире повернула голову, устремила пронизывающий взор назад, будто осветляя пройденный путь, и размеренно произнесла баритоном, — Марк, завтра ты обязан встретиться с Уайдой, чтобы исправить порушенное здоровье.

— А так как мне было весело, то я немного добавила жару, — Уайда повернула голову туда же, что и муж, и таинственно улыбнулась невидимому Марку. Ее волшебная улыбка, по ошеломляющему действию, равнялась удару штурмового тарана.

— Все, конечно, немного ошалели, но любимый оценил, я видела, — пропела сестричка. Какая она у нас придумщица!

И опять Уайда сжалась в росте и слегка пополнела. Выпятила животик. Расправила как бы щуплые плечи. Быстро покрутила головой, показывая, насколько тонка ее шейка. Задиристо произнесла надтреснутым тенорком. — Я усердно работал и надорвал здоровье, а некоторые филонили, притворяясь чрезвычайно занятыми. Так кто тут виноват? И в чем?

Я никогда не видела пресловутого Марка, но муж-то его знал и мог оценить правдоподобие. Он натужно захрипел, зарычал и резко откинулся в кресле, подбросив меня на вершок. Уайда приостановила доклад и терпеливо ждала, когда публика будет способна внимать ее таланту. Я лупила Гура что было сил. Наконец, он вытер слезы и благодарно улыбнулся.

— Милый сотник, — ласково сказал муж. Сердце запело. Потом шепнул условную фразу из боевого лексикона ордена Верных, означающую немедленную атаку. Я поняла, что Гур намерен срочно утихомирить вредоносную львицу, используя лежащую на нем меня в качестве пригодной для мятежа ударной силы.

Кровожадные заговорщики издали боевой клич и решительно бросились на Уайду. Муж прижал сестричку к полу, а я принялась энергично стаскивать с нее штанишки.

Уайда сопротивлялась, но в ключевые моменты раздевания активно помогала. Потом задрыгала стройными ножками, сигнализируя, что сдается. Но мятежники были беспощадны. Месть оказалась ужасной и восхитительной для противоборствующих сторон. Мы упивались друг другом. Все смешалось и перепуталось. Гур жестоко терзал послушную меня, а беснующуюся проказницу, напротив, ласкал бережно и нежно. В перерывах Уайда пыталась продолжить доклад, провоцируя ответные волны хохота и репрессий.

Когда мы, наконец, обессилели и успокоились, муж спросил.

— Любимые мои, надо обсудить один вопрос. Речь идет об оборонительном потенциале Анниэль и Жеки. Есть ли улучшение?

— Есть, но пока мало. У Жеки получше, чем у Анниэль, нож держит уже уверенно, — высказалась я.

— Анниэль просто добрая. Она хоть и понимает, что нужно уметь постоять за себя, но на практике, боюсь, окажется совершенно беззащитной, — добавила сестричка.

— Я знаю. Да и Жека чересчур мягкий. Навыки появились? Сколько нужно времени, чтобы довести их до уровня среднего воина?

— Связка дестабилизирующего толчка с «львиной лапой» неплохо выходит, но это еще не навык. В бою не получится. Анниэль хорошо сокращает и разрывает дистанцию. По технике рукопашного и ножевого боя, необходимо еще четыре десятка занятий, а вот по боевому духу, не знаю, что и сказать, — задумчиво произнесла львица.

Мы с ней уже обсуждали это вчера. Сами гадали, как повысить боевой дух. Уайда даже задала вопрос, а не избить ли их до синяков? Мы обсудили этот экстравагантный вариант и пришли к выводу, что такое унижение их не разозлит, а просто раздавит, да и дружбу нашу способно разрушить. А мне и сестричке воспитанная и кроткая Анниэль очень симпатична.

— Может, они слабы потому, что не видели кровь врага? Знаю по себе, в первый раз трудно убить кого-либо, — невесело проговорил муж. — Только после этого неприятного события боец получает шанс развиться в воина.

— Вот если бы на них кто-нибудь напал и они победили, тогда бы их боевой дух значительно укрепился. Но подобная удача может случиться через много лет. Или никогда, если первый бой окажется последним, — вслух размышляла я.

Гур внимательно посмотрел на меня. Задумался.

— Девочки, а ведь счастливый случай можно организовать. Например, в столицу приезжает инфантильный и балованный сынок богатого купца с красивой невестой. Об этом, каким-то образом, узнают городские разбойники, охотники за выкупом. Они решают захватить сопляка и потребовать немалые деньги за освобождение. Да, это возможно устроить.

— Жека, а особенно Анниэль, подвергнутся большому риску во время нападения, — возразила я.

— Риск остается всегда. Но, если за ними будет наблюдать тайная стража столичной обители, угроза существенно снизится.

— Любимый, этого мало. Мы с Майтой должны быть неподалеку и влезть в драку, как только Жека и Анниэль станут сопротивляться. Или не станут. Да и маг жизни может понадобиться. Вдруг кого-нибудь ранят, — высказалась Уайда.

— А молодежь не догадается, что захват спровоцирован? — засомневался муж. — Они же у нас необычайно сообразительны.

— Нет, если мы будем вместе, а потом Жека и Анниэль «случайно» отстанут и кинутся нас догонять. Мы же «обеспокоимся» их отсутствием и вернемся назад. А тут бой. Мы помогаем. Все будет правдоподобно, — поддержала я сестричку.

— Если мы уже решили с Жекой и Анниэль, может вернемся к докладу? — вдруг совершенно серьезно спросила львица.

— Нет! — одновременно вскричали мы с Гуром и набросились на Уайду.

Откуда только силы взялись?

Жека. Мучения в учениях. И наоборот