Тайное Пламя. Духовные взгляды Толкина - Колдекот Стрэтфорд - Страница 20

«Эа! Да будет так! И зажгу я в Пустоте Неугасимое Пламя, и возгорится оно в сердце Мира, и Будет Мир; и те из вас, кто пожелает, могут сойти туда».

И вдруг увидели Айнур, как вспыхнул вдалеке огонь: точно облако, в сердце которого трепещет живое пламя.

Верлин Флигер, неизменно сознавая, насколько для Толкина важны и значимы слова, пишет: Сильмариллион свидетельствует о стремлении автора “исследовать совокупность смыслов одного слова”. Ведь весь неохватный размах его мифологии по сути своей именно и сводится к изучению значений и скрытых смыслов одного–единственного слова «Эа»[77].

Каким образом этот рассказ согласуется с содержанием Книги Бытия? По Толкину, Божий акт творения можно разделить на четыре стадии:

—мысль (Айнур);

—музыка (она включает и падение ангелов);

—свет в пустоте (музыка преобразована в видение);

—бытие, или физическое существование.

С другой стороны, Книга Бытия начинается так:

В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы (Быт 1:1–4).

Основная мысль Книги Бытия, по всей видимости, совпадает с эльфийской версией: есть Единый Господь, Бог—Вседержитель, Творец всего сущего, видимого и невидимого. Заметьте: еще до того, как Слово Божье, произнесенное над бездною, заставляет вспыхнуть свет, в Книге Бытия упоминаются три другие «сущности» (если можно их так назвать), по всей видимости, уже созданные Богом:

—небеса (или «небо и земля»);

—земля (безвидная и пустая);

—«вода», над которой носится Дух Божий.

Если в повествовании Толкина и есть прямые соответствия каждой из этих сущностей, то это, скорее всего:

—Айнур;

—«безвидная пустота» вокруг них;

—песнь.

Наибольший интерес, пожалуй, вызывает песнь. Если бездна, упомянутая в Книге Бытия, — это предначальная субстанция творения, в потенциале — море, тогда музыку Айнур можно воспринимать как последовательность вибраций, порожденных на поверхности бездны Духом Божьим. Поэтому мы «и по сей день слушаем голоса Моря, не в силах наслушаться», и не ведаем, чему внимаем.

Еще один библейский рассказ о сотворении мира содержится в первых строках Евангелия от Иоанна:

В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его (Ин 1:1–4).

Иоанн углубляет и дополняет предшествующую повесть творения. В Книге Бытия упоминается «Дух Божий», однако не вполне ясно, обособленная ли это божественная сущность и отделена ли она от Бога, упомянутого в первом предложении. Но Иоанн говорит о «Слове» (Logos по–гречески), которое «у» Бога и однако же которое «есть Бог»: здесь имеется в виду божественная природа Христа, Сына Божьего. Logos означает и «гармонию», «порядок», «смысл».

В христианском богословии, основанном на событиях, описанных в Евангелиях, и на рассуждениях ранних христиан, Бог — это одна божественная «субстанция», но три божественные ипостаси: Отец, Сын и Святой Дух. Каждый из них — один и тот же Господь, но они отличны друг от друга и так, что не распадаются на три отдельные сущности. Повествование Толкина не может однозначно соответствовать догмату Троицы, поскольку предполагается, что оно предшествует христианскому и даже иудейскому откровению. Вместо этого он рассматривает то, что стоит за актом сотворения «Мира, который Есть», — духовное творение, предшествующее физическому. Вещественный мир воплощает видение, видение воплощает музыку, а музыка — это гармония Айнур, порождений божественной мысли[78].

БОГИ СРЕДИЗЕМЬЯ

Эльфийский рассказ о сотворении мира близок к отдельным версиям платонической космологии, но надо заметить, что каждая последующая стадия — не просто «эхо» или уменьшенное отражение предыдущей. Так было бы в схеме, описывающей мир как некую бессознательную эманацию Бога, лучами изливающуюся в бездну. Но нет; на каждой стадии Бог добавляет нечто новое. Музыку «предложили» Айнур, в ней они свободно выражают свою собственную природу и даже пытаются бунтовать. Видение изумляет их. Но мир — больше, чем видение: «и поняли они, что это уже не просто видение, но что Илуватар создал нечто новое: Эа, Мир, который Есть». Теперь мир стал реальностью в том же смысле, что и они сами.

В незаконченном письме (опубликовано в сборнике под номером 212) Толкин говорит о том, что его рассказ отличается от большинства христианских версий сотворения мира: падение ангелов происходит до того, как создан материальный мир, и следовательно, тяготение ко злу вошло в мир «уже тогда, когда прозвучало «Да будет так» — прозвучало из уст Илуватара. Однако, Библия лишь косвенно ссылается на падение Люцифера, который стал сатаной и обычно отождествляется со змеем в райском саду. Иудейская и христианская традиции расцветили версию Книги Бытия, используя и другие намеки, разбросанные по всему Священному Писанию (в том числе и слова Иисуса, что Он «видел сатану, спадшего с неба, как молнию»[79]), но нигде не сказано со всей определенностью, произошло ли падение ангелов до или после сотворения материи. Льюис и Толкин рассудили, что падение ангелов, предшествующее творению, поможет объяснить тяжкие страдания и муки, свойственные миру природы, которые трудно полностью списать на падение человека.

Толкин, разумеется, нимало не сомневается, что зло — это результат свободного выбора сотворенной природы, исходно благой. Сама материя и физический мир изначально благи, хотя и искажены. Более того: зло, содеянное Мелькором, может уничтожить исходный замысел Творца и обезобразить творение на всех уровнях, но нельзя сомневаться в конечной победе Илуватара, ибо даже труды Падшего неким образом окажутся «частью целого и данью его величию». «Невозможно сыграть тему, которая не брала бы начала во мне, и никто не властен менять музыку вопреки мне. Тот, кто попытается сделать это, окажется моим же орудием в созидании сущностей еще более удивительных, о каких он сам и не мыслил», — говорит Илуватар.

Айнур, сошедшие в мир, дабы участвовать в истории Земли в избранных ими ролях, с самого начала противостоят хаосу, привнесенному темным ангелом; они зовутся Валар (Власти). Их сопровождают бессчетные сопутствующие духи под названием Майар. Некоторые из них впоследствии сыграют ключевую роль в Средиземье (Саурон, Гандальв, Саруман).

Бог небес Манвэ — главный среди Валар; он ближе прочих к Илуватару. Его супруга — Варда, или Эльберет, богиня света и Владычица Звезд. Улмо — Владыка Вод, он живет один в океанах и реках. Аулэ — повелитель физической материи, «кузнец» богов; его супруга — Иаванна, Дарительница Плодов и богиня всего растущего, эльфы зовут ее Королевой Земли. В числе прочих — бог–воитель Тулкас, охотник Оромэ и Мандос, хранитель Домов Умерших.

Сходство с римским и греческим пантеоном и скандинавскими богами Асгарда очевидно. Здесь представлены и должным образом описаны и Зевс, и Посейдон, и Арес, и Гад, и некоторые другие. Но бросаются в глаза и отличия. Образы древних богов как бы смягчены и «приглажены»; примечательно, что похотливые дрязги олимпийцев вообще отсутствуют, и недвусмысленно говорится о существовании верховного божества, превыше самого Манвэ. Манвэ же (в отличие от Зевса) «не задумывается о собственной славе, не ревнив к своей власти, но правит во имя всеобщего мира». Иными словами, Толкин включил древнее языческое представление о божественности в христианское понимание мира. В его интерпретации, предположительно более древние эльфийские «хроники» содержат более точные сведения о богах, нежели многие наши мифологические «гипотезы».

Пантеон Толкина в сжатом виде вобрал поэтические представления автора о природной вселенной. Ему, несомненно, стоит уделить самое пристальное внимание; более того, над ним стоит задуматься снова и снова. В определенном смысле Толкин, возможно, и впрямь верил в Валар, или Власти — или, по крайней мере, во что–то похожее. Несомненно, он основывался на христианском учении о девяти ангельских чинах (серафимы, херувимы, престолы, господства, власти, силы, начала, архангелы и ангелы). Католическое предание признает иерархию сотворенных духов, или Разумений, которые участвуют (непременно под Господним «руководством» или в Его «оркестровке») в устроении мироздания и управлении им. Современный катехизис подтверждает это. Церковь говорит, что один из меньших духов приставлен к каждому человеку как хранитель и проводник по жизни и спутник после смерти. Католиков учат молиться ангелу–хранителю каждый день, и Толкин, скорее всего, поступал именно так.