Кто посеял ветер - Нойхаус Heлe - Страница 71

Боденштайна это не интересовало.

– Когда и где был убит этот человек?

– Вечером тридцатого декабря прошлого года, – ответил Шторх. – Его тело было обнаружено в номере берлинского отеля. Орудие убийства впоследствии было найдено в квартире госпожи Зоммерфельд. К сожалению, ей удалось скрыться.

У Боденштайна похолодело внутри. Все это в корне отличалось от того, что рассказала ему Анника. Какая же из этих версий соответствует действительности?

– Каким образом был убит этот человек? – спросил он.

– Свыше сорока ножевых ранений, – ответил Доберман. – Госпожа Зоммерфельд во второй половине дня тридцатого декабря была выпущена из психиатрической больницы. Она попала туда после того, как совершила нападение на профессора Айзенхута двадцать четвертого декабря.

В этой части история совпадала с тем, что рассказала ему Анника – правда, в ее версии нападение отсутствовало. По сей день она ничего не помнила о событиях сочельника 2008 года. Боденштайн бросил на Айзенхута испытующий взгляд.

– Мне даже сейчас трудно в это поверить, ведь на протяжении более чем двенадцати лет она была моей ближайшей сотрудницей, – сказал тот негромким голосом. – Мне казалось, что я хорошо ее знаю, но, как выяснилось, я ошибался.

Его лицо оставалось неподвижным, но по глазам можно было догадаться, как трудно ему сохранять видимость внутреннего спокойствия. Если Анника говорила правду, для него в этой игре на кону стояло очень многое. Неужели настолько многое, что ради этого можно было убить человека?

– В ходе расследования выяснилось, что незадолго до Рождества в Цюрихе был заколот американский гражданин, – продолжал Доберман. – Тоже в номере отеля. Этот человек принадлежал к той же группе воинствующих климатологических скептиков, что и О’Салливан. И госпожа Зоммерфельд как раз в это время находилась в Цюрихе.

– Почему отдел конституционной безопасности заинтересовался этими случаями? – спросил Боденштайн. – Они скорее относятся к компетенции полиции.

Шторх и Херродер обменялись взглядом.

– Для этого есть основания. – Вдаваться в подробности Хейко Шторх был, по всей очевидности, не готов. – Наш разговор строго конфиденциален – надеюсь, мне не нужно напоминать вам об этом.

– Не нужно, – ответил Боденштайн. – Правда, боюсь, вряд ли я смогу вам чем-нибудь помочь. Но мы будем держать ухо востро.

– Вы будете держать ухо востро, и никто иной, – резко поправил его Шторх. – Это дело высшей степени секретности. Больше знать вам ничего не нужно, Боденштайн. Если вам станет известно местонахождение этой женщины, сообщите нам.

Оливер молча кивнул. Что за чертовщина? Почему руководство отдела конституционной безопасности так старается скрыть это дело от глаз и ушей общественности? Какое отношение имеет к этому Айзенхут? Но главный вопрос заключался в том, кто в действительности убил Сьерана О’Салливана и почему.

Здания региональной уголовной инспекции словно вымерли. Только в К-2 царило оживление. Информация из криминалистической лаборатории Земельного ведомства уголовной полиции, небольшими порциями поступавшая по электронной почте и факсу, ложилась на письменной стол Остерманна.

– Пия! – крикнул он через открытую дверь. – Удача! Представь себе, ДНК из дела Гроссмана имеется в базе данных!

Пия вскочила со стула, будто ее ударило током, и поспешила в его кабинет. Может быть, после всех тупиков, в которых она оказывалась, расследование наконец сдвинется с мертвой точки?

– Ну что? Ты уже знаешь имя?

– Один момент. – Его пальцы быстро пробежали по клавишам, и он, сощурив глаза, сосредоточенно вгляделся в экран монитора. – На рваной перчатке, к сожалению, ничего не оказалось, зато на теле Гроссмана были обнаружены волосы и частички кожи, ему не принадлежащие. – Он поднял голову и улыбнулся. – Иоаннис Ставрос Теодоракис.

В течение нескольких мгновений Пия боролась с охватившими ее чувствами, чтобы иметь возможность ясно мыслить. Она опустилась на стул, стоявший рядом со столом Кая, и сжала ладони в кулаки.

– Я знала это с самого начала, – мрачно произнесла она. – Ну, теперь мы поговорим с этим лжецом по-другому!

Остерманн взял телефонную трубку.

– Я позабочусь о санкции на арест.

– Да, хорошо. И еще нужна санкция на обыск в его доме. Возможно, нам удастся найти там ботинки, оставившие следы в здании «ВиндПро». Тогда мы прижмем его окончательно.

– Я ее получу.

– И еще. Ты сможешь пригласить сюда Радемахера? Во вторник вечером он куда-то ездил и умолчал об этом…

У Пии зазвонил мобильный телефон. Она достала его из кармана брюк и ответила.

– Это я, – прозвучал в трубке дрожащий женский голос. – Вы просили меня позвонить вам, если я что-нибудь замечу.

Вот ведь люди! Считают, что их все обязаны узнавать по голосу!

– Кто это? – с раздражением спросила Пия.

– Ингрид Мейер цу Швабедиссен. Из Кенигштайна, с Кирхштрассе.

Пию осенило. Женщина с чесночным запахом, владелица дома, в котором располагается зоомагазин.

– Появилась госпожа Хиртрайтер. Она поднялась по лестнице и сейчас находится в своей квартире.

Пия вскочила со стула, напугав Кая так, что он выронил трубку.

– Что я должна делать? – прошептала в трубку домовладелица.

– Ничего. Пожалуйста, ничего не предпринимайте, – настоятельно произнесла Пия. Кай с любопытством смотрел на нее. – Оставайтесь там, где вы есть. Я сейчас направлю к вам своих коллег.

– Хорошо. – В голосе женщины послышалось легкое разочарование. – Госпожа комиссар!

– Да? – Мысленно Пия была уже далеко.

– Мне причитается какое-нибудь вознаграждение? Ведь я сообщила вам важную информацию.

Невероятно. Люди всегда думают только о деньгах.

– Этого я не знаю, – холодно ответила Пия. – Спасибо за то, что позвонили, госпожа…

Имя женщины вылетело у нее из головы. Прервав разговор, Кирххоф велела Каю послать два автомобиля в Кенигштайн на Кирхштрассе. В этот момент в дверях появился Боденштайн.

– Объявилась Фрауке Хиртрайтер, – сообщила ему Пия взволнованным голосом. – И в это же время приходит известие о том, что на теле Гроссмана обнаружены следы ДНК Теодоракиса!

Она поспешила в свой кабинет и достала из ящика стола служебный пистолет. Оливер прошел за ней и закрыл за собой дверь.

– Что у тебя? – Она мельком взглянула на него, роясь в корзине для бумаг в поисках санкции на арест Фрауке Хиртрайтер.

– Я зайду попозже. Кое-что произошло. Мне нужно ненадолго съездить домой, но я быстро вернусь.

Что-то в его тоне побудило Пию поднять голову.

– Ты это серьезно? Нам скоро предстоит…

– Возьми с собой Крёгера. Он в своем кабинете, – бесцеремонно перебил ее Боденштайн, что обычно ему не было свойственно. – Позвонишь мне, скажешь, где находишься, и я туда подъеду.

Он уже взялся за ручку двери, когда Пия вытащила из папки санкцию на арест.

– Думаю, твой аккумулятор разрядился, – резко бросила она ему, после чего схватила рюкзак и вышла из кабинета, не удостоив шефа взглядом. – Тогда увидимся позже. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Она не берет трубку, – сказал Марк с волнением в голосе. – И Ника до сих пор не появилась. Я жду здесь уже около часа.

– Да, действительно, странно. – Фрауке достала связку ключей и открыла заднюю дверь магазина. Марк протиснулся вперед, заглянул в кладовую, в офис и затем прошелся по помещению магазина.

Ничего. Никаких следов Рики. Чтобы в субботний полдень магазин был закрыт – такого на его памяти еще не было. Где Ника? Почему Рики не отвечает ни по мобильнику, ни по домашнему телефону? И в приюте для животных никого нет. Может быть, она по случаю хорошей погоды приехала пораньше, чтобы покататься на лошади, и упала с нее? Или поссорилась с Янисом из-за этой стервы Ники? Перед мысленным взором Марка проносились разные сцены, одна страшнее другой. Он вернулся в офис. Тем временем Фрауке включила компьютер и теперь возилась с кофеваркой. Сильно озабоченной она не выглядела.