Злыднев Мир. Дилогия (СИ) - Чекрыгин Егор - Страница 127

Думать про войну с Магами, у меня практически не оставалось времени, поскольку все дни были заполнены заботами о моих землях и разборками с соседями.

Только теперь я по‑настоящему смог оценить тот вклад, который вносили в дело Армии, Большая Шишка, и эти ублюдки Одноухий и Безопасность. Ведь их усилиями с меня было практически полностью снято бремя хозяйственных забот, и армейской муштры. Образно говоря, – мне только оставалось указывать основные направления движения, а уж те заботились о деталях, вроде маршрутов, питания и обоза.

Сейчас у меня подобных помощников не было. Честно говоря, у меня вообще не было настоящей команды, ну разве что за исключением Молчуна, которого я и так постоянно отвлекал от его непосредственных обязанностей, и бросал на все текущие дела, требующие умения принятия самостоятельных решений.

Кое в чем мне так же помогал и Городской Голова Пустых Холмов, – невысокий, тощий и подвижный мужичонка, с вечно бегающими глазками и манерами заправского прохиндея.

Но доверять ему я конечно не мог. Хотя если дело было ему выгодно, он прекрасно справлялся с порученными делами. Но как только я попытался расширить круг его обязанностей….. В общем Молчун, угрожая смертью ему и его родным, смог вернуть все «пропавшие» деньги……

Не лучше дело обстояло и в Армии. После того «победного» зимнего похода, ставшего настоящей катастрофой. И после смерти Топора, Блохи и Ежа, – Армия фактически осталась без командиров. Конечно, оставался еще Муха, – но тот мог командовать только конницей, а всех остальных он не то что за солдат, – вообще за людей не считал.

А все кто сейчас командовал отрядами Армии, имели максимум уровень сотника, и вряд ли могли когда‑нибудь подняться выше. Правда пока я с этим как‑то справлялся, поскольку сейчас Армия в основном и была разбита на сотни, которые я посадил в ключевые точки своих владений, или отправил патрулировать территории, освобождая их от разбойников и ворья.

Собственно и Армии‑то, осталось меньше трех тысяч человек.

Большинство сгинуло в Зимнем Походе, который я отныне всегда буду вспоминать с содроганием. Еще какая‑то часть, – предпочла забросить меч, и взяться за плуг.

Из этих трех тысяч, по‑настоящему боевыми можно было считать только тысячи две. Еще одна тысяча состояла из обозников, и тех, кто пришел в Армию весной, спасаясь от голода. Их еще предстояло обучить, и обкатать в битве. А до того настоящими солдатами они не считались.

Этого было слишком мало, для новых завоеваний, и слишком много для мирной жизни. Мои земли, в их нынешнем состоянии, могли прокормить не больше тысячи солдат.

Но и сокращать Армию, имея столько врагов, было опасно. Потому же я и не бросал ее в бой, в надежде что она начнет кормить себя сама. Мне было страшно потерять ее в пустяковых разборках, пока тень Ярла продолжала стоять у меня за спиной.

Поэтому, пока все силы Армии были брошены на то что бы защитить мои владения от нападок соседей и очистить их от разбойников.

После гибельной зимы, унесшей чуть ли не половину жизней в окружающих землях, – главной ценностью для каждого феодала стали люди.

Их‑то я и собирался привлекать к себе гарантиями безопасной жизни, и низкими налогами. В основном эта тактика срабатывала, тем более что у Армии была хорошая репутация. В нас еще по старой памяти видели Защитников Человечества, и смело шли под нашу защиту.

Но все было уже не так просто. Я расположил гарнизоны на каждой из больших дорог, близ своих границ, с приказом не выпускать крестьян с барахлом из моих владений. Так что приехать сюда мог каждый, а вот выехать, – только тот, кто мог доказать что уезжает лишь на время.

Плюс к этому, – напав на парочку соседних баронов, из тех что послабее, – я разбил их жалкие отрядишки, и вывез с их земель всех трудоспособных крестьян, и заселив ими границу с Гиблыми Землями. Туда же я поместил и пленных стражников баронов, и челядь из замков.

Все это потребовало немалых затрат, которые в иной ситуации себя бы абсолютно не окупили. Но сейчас люди были самым ценным ресурсом. И я щедро тратил оставшееся у меня золото и серебро на то, что бы заманить людей в свои владения, и удержать их там.

Хотя все это стало возможным лишь потому, что еще ранней весной, ко мне обратились жители Заполья, одного городка, что находился к востоку от моих владений. Раньше они находились под контролем Клеста, – одного из наследников Красного Короля. Но поскольку тот вел себя не столько как владелец, сколько как завоеватель, – они предложили мне изрядную плату золотом за то, что бы я избавил их от этой докуки. Я плату взял, не спрашивая откуда у жителей такого небольшого городка, взялось столько золота. Но поскольку ни желания, ни возможности воевать не имел, то просто послал письмо Клесту, в котором объяснил что войду в союз с его противником, если он не отстанет от Заполья и его жителей, понадеявшись на то что моя репутация заставит того задуматься.

Так и произошло. Клест отказался от Заполья, предложив мне стать его союзником, пообещав «честно поделиться» владениями Красного Короля. Я не сказал ни да ни нет, однако заверил его «В моей дружбе и расположении».

Жители Заполья кажется были не слишком довольны подобной развязкой. Они видно надеялись что я устрою с Клестом драку, и прикончу его, а заодно сам ослабну настолько, что не смогу навязать им свое «покровительство». И даже несколько раз осмелились намекнуть на возвращении части золота. В ответ на это я посадил в их городе свой гарнизон, обязав жителей кормить солдат, в противном случае обещая отдать их прежнему владельцу. Так мои земли приросли как территориями, так и населением. А полученное золото, позволило мне быть довольно щедрым Господином, и не обременять моих подданных слишком высокими налогами.

Все бы было ничего. Но виды на урожай оказались куда скромнее ожидаемых. Картушка вообще не выросла, даже не зацвела. Обильные сады, засеянные этим кустарником, даже поздней весной стояли словно мертвые. Лишь изредка, на нескольких кустиках можно было найти пару листиков, еще реже цветочек. Многие другие культуры, так же выросли какими‑то убогими. Даже обычная пшеница, в этот год выросла едва по пояс, тогда как обычно вымахивала выше головы самого высокого человека. Примерно тоже самое происходило и с другими растениями. Словно бы кто‑то навел порчу на целый мир.

И тут ко мне заявилась делегация из Перекрестья.

Они тоже сообразили, что в мире творится что‑то не то. И что без магии тут наверное не обошлось. А поскольку я считался Защитником Человечества от Магов, – мне было предложено разобраться с этими проблемами. Я им прозрачно намекнул, что все мои знатоки магии остались на территории Союза, ныне захваченной Ярлом, и пока я не верну их, (я не стал уточнять кого подразумеваю под «их», – знатоков или территории), никакие исследования невозможны. И дал понять, то только всяческая помощь в достижении моих целей, – приблизит тот момент, когда я смогу оказать им помощь. И с ходу выбил право для моих купцов, на беспошлинную торговлю в самом Перекрестье, и в окружающих его землях.

Делегация убралась не слишком‑то мной довольная, туманно пообещав, – «Всячески способствовать….».

Однако все это заставило меня задуматься над тем что происходит в мире. После чего Молчун получил от меня очередное «нестандартное» задание. А именно, – разыскать, и собрать всех знатоков сельского хозяйства, до которых он сможет дотянуться. Причем не пренебрегать ни сухими теоретиками из Университетов, ни простыми крестьянами.

Примерно через три недели, в парадном зале Управы Пустых Холмов состоялось весьма разношерстное собрание, куда входили зажиточные крестьяне из соседних деревень, Голова Пустых Холмов, двое профессоров со своими студентами из Университета Перекрестья, бродячий учитель философии, и парочка оборванных скоморохов.

Молчун представил всех собравшихся друг другу, после чего, к моему удивлению, предоставил слово скоморохам.

Те рассказали про то что творится в мире. Про суровую зиму, и предстоящие неурожаи. Рассказали что на севере, этой зимой люди вымирали целыми королевствами, а оставшиеся в живых, собирали вещи и уходили на юг. Рассказали про войны за еду и случаи людоедства.