Злыднев Мир. Дилогия (СИ) - Чекрыгин Егор - Страница 130

Хотя мне и говорили что щенку шестнадцать годков исполнилось, но по виду больше тринадцати ему никак дать не получалось. Сложением он был невысок, узок и хрупок, а рожа у него была еще по детски гладкая да смазливая. Сразу видно было что о бритье, да девках, сынок этот еще и не задумывается даже. Так что ловить его надо скорее на игрушки, или сласти.

Впрочем обед довольно быстро закончился. Господа остались за столом вкушать сласти, а прочую публику, включая меня и половину родственников выперли из‑за стола.

Они то меня сходу и взяли в оборот, и завалили работой. Несколько дней я пахал безвылазно леча болезных, аж охрип от усердия. Лишь изредка удавалось мне выйти во двор замка, да присмотреться к окружающей обстановке и с людьми поболтать.

Узнал я например, что особо строгие порядки, в замке ввели лишь недавно, а именно с конца зимы. Тогда же наняли и Бугра, который получал очень даже приличные деньги за свою работу. И что большая часть его работы, состоит именно в том, что бы охранять щенка.

О щенке кстати, даже слуги предпочитали не говорить. Даже самая болтливая служанка, стоило упомянуть сына барона, сразу замыкалась и пыталась сменить тему.

Однако, как мне не хотелось проникнуть в так тщательно скрываемую тайну, но лезть с расспросами я не стал, поскольку взгляды которые начал время от времени кидать в мою сторону Бугор, очень мне не нравились. Да и по правде сказать, – лекарь из меня был неубедительный. Ну в смысле обличьем. Воинские ухватки их ведь под лекарским нарядом не спрячешь, да и рожа у меня больше на разбойничью смахивает, чем на лекарскую.

Думаю спасало меня пока только то, что больные которых мы пользовали, действительно выздоравливали. Однако привлекать к себе внимание, оставаясь в замке, мне больше не хотелось. Потому, как только поток больных начал иссякать, я отправился к барону Ворону, и попросил разрешения убраться. Разрешение мне дали вместе с вместительным кошельком. А на последок, как подарок судьбы, я подслушал, что семья барона собирается через неделю ехать на Большую Ярмарку.

– ….Вот такие дела…..– закончил я свой рассказ. И вылил остатки вина, в пересохшую от долгого разговора глотку.

– Так пацанчик этот на ярмарку с семьей собирается, или его в замке оставят? – спросил меня Кудрявый, сохраняя недоверчивое выражение на своей морде. Его только что полностью посвятили в наши с бароном Лисьем Хвостом планы, и он еще был под впечатлением задуманной нами авантюрой.

– Я там в замке сумку с травками и порошками оставил. Через пару дней, отправлю Грамотея за ней. Аккурат поспеет к тому времени, когда Вороны на Ярмарку поедут. Или в пути сам подсмотрит, либо в самом замке концерту устроит, дескать, – «Хозяин меня прибьет, если я сумку не верну», а заодно вызнает уехал щенок, или нет.

– А если его в замок и на порог не пустят?

– Покрутится по соседним кабакам, опять же может кого из замка разговорит, – я бросил многозначительный взгляд на барона, который на долю мгновения соглашающее опустил веки.

– И что ты планируешь предпринять в обоих случаях? – Спросил меня барон, внимательно слушавший мой рассказ.

– Ну если он в замке, придется штурмовать. Я там пару мест подсмотрел, где незаметно к стене подобраться можно. Как минимум половину охраны Ворон с собой возьмет, так что должны справится.

Ну а если щенка на ярмарку взяли, – по дороге разбойничье нападение устроим….. Я на этого щенка посмотрел, – не полезет он в драку, жидок он для этого слишком.

– А может лучше постараться его как‑нибудь на самой ярмарке выкрасть? – предложил Лисий Хвост.

– Ярмарка здоровая. – с сомнением ответил я. – Хоть нынче народу то и померло во множестве, однако все равно с округи не одна тыща соберется, да приезжих стока же…. Найти их там, заманить, захватить, удрать…, и все это считай на глазах у сотен людей….

– Да и отряд на ярмарке очень приметен будет. А парни у меня, при всей их лихости, однако же больше рубаки чем шпионы, – обязательно себя выдадут.

– Ну вооруженного народа на ярмарке много будет. – задумчиво сказал барон.

– Вот именно. А у Ворона этого, я слышал друзей много. И если что, к нему многие на помощь придут….

– Однако толпа…, она и есть толпа. В ней легко затеряться….

В общем проспорили мы с ним еще об этом не один час. И доспорились до того, что сначала попытаемся сныкать щенка с ярмарки. А ежели не удастся, то уж на обратном пути, ближе к замку барона, когда он со всем попутчиками расстанется, – устроить разбойничье нападение.

– А вот налетай‑торопись, – жри да не подавись! – орал я спустя несколько дней, зазывая народ в палаточный кабак, что мы устроили на Большой Ярмарке.

Организовать все это буквально за три дня, стоило немалых сил. И я даже случалось жалел что вообще взялся за такое хлопотное дело, как похищение.

Одной только мзды организаторам Ярмарки пришлось раздать больше чем моя доля со всего предприятия. (Благо барон оплачивал). А уж быстро достать повозки, столы, лавки, палатки, навесы, харчи, котлы, посуду, походный очаг, (что бы он еще и Кудрявому понравился), прислугу……. В общем я так на Последней Битве не устал, как за эти три дня. Однако кое‑как, но мы все же управились.

А теперь, – новая напасть. Жратва Кудрявого пользовалась таким успехом, что мне было буквально не отойти от этого заведения, где я был вроде как зазывалой‑распорядителем.

Пришлось вспомнить старые времена, (барон в основном постарался), и поработать со внешностью. Волосы на башке мне сбрили, а на морду приклеили здоровенную рыжую бороду. Через всю щеку тянулся длинный накладной шрам. А на нос, барон из своих запасов выдал особо отвратительную на вид здоровенную бородавку.

Самое трудное было приучить моих раздолбаев не ржать при виде меня, как лошади. Поскольку вид был таков, что даже Малыш, напрочь лишенный чувства юмора, увидев меня первый раз, едва под лавку не упал. Но для ярмарочного зазывалы, подобная внешность была самое то. А главное узнать меня под ней, было почти невозможно.

Примерно так же мы загримировали и Грамотея с Рыжим. А Малыш, как то сам умудрился сделать со своим лицом что‑то такое, что его стало не узнать.

Малыша с Грамотеем и Щеглом, я послал рыскать по Ярмарке, в поисках Ворона с семейством. Сам тоже собирался этим заняться. Но с первых же часов, изголодавшийся по готовке Кудрявый, что‑то такое в своих котлах наварил, что на запах пол ярмарки сбежалось, и дел у меня стало невпроворот.

Надо было и за порядком следить, и плату вовремя брать, и за служанками приглядывать, и продукты нужные вовремя подкупать, да еще и народ зазывать‑веселить, (а иначе какая это ярмарка).

Наконец к концу первого дня пришел Щегол, и доложил что Ворон с семейством расположились на восточной стороне ярмарки, среди прочих баронов да знати.

Малыш остался присматривать за ними, а Щегла отправил с докладом.

– Значит говоришь, что вокруг сыночка, не меньше двух стражников ошивается? – спросил я его.

– Да. А вообще барон взял с собой пятнадцать человек, и начальника стражи Бугра. Судя по всему, расположились они в кругу своих соседей и друзей, так что подобраться к его палатке будет очень сложно.

– Они пока еще никуда не уходили за товаром?

– Пока нет. Они ведь только приехали пару часов назад. Так что думаю пойдут только завтра утром.

– Ну и ладно. Скажи‑ка давай Малышу, чтобы глаза там не мозолил, а возвращался назад. Завтра утром, с утречка начнем их стеречь. …. А че у тебя рожа такая недовольная?

– Да нет… Все нормально.

– А по‑роже?

– Ну понимаешь…. Как то это все…. Этот ведь Вороненок, – он же в сущности еще ребенок. А мы его собираемся…….

– Ды ты чё, совсем дурак? – спросил я удивленно. – Это же барское отродье. (Хотя ты ведь тоже….) . Но одни Злыдень, – мы для них не люди, а они для нас тоже никто. Это ж вроде охоты, – зверя подстрелил, мясо‑шкуру продал и в кабак.

…. Опять же, – какой он нахрен ребенок? – Я в его годы уже в двух больших битвах успел поучаствовать, а уж мелких стычек, и не перечесть сколько было. Если он в шестнадцать лет все еще ребенок, это не меня, это евоных папку с мамкой обвинять надо.