Дума о Севастополе (сборник) - Асадов Эдуард Аркадьевич - Страница 14

14

«Я проснулся утром и сказал…»

Я проснулся утром и сказал:– Видел я сейчас забавный сон.Будто был я нынче приглашенДятлом на какой-то птичий бал.Хором песни пели петухи,Лес кивал зеленою листвой,А пингвин, малюсенький такой,Вдруг прочел Есенина стихи.Ты журнал с улыбкою закрыла,Сладко потянулась, как всегда,И, зевнув, спокойно перебила:– Лес… пингвин… Какая ерунда!..Ты смешна – прости, коли обижу.Сон совсем не безразличен мне.Днем живу во тьме я, а во сне,А во сне я, понимаешь, вижу.

Дым отечества

Как лось охрипший, ветер за окошкомРевет и дверь бодает не щадя,А за стеной холодная окрошкаИз рыжих листьев, града и дождя.А к вечеру – ведь есть же чудеса —На час вдруг словно возвратилось лето.И на поселок, рощи и лесаПлеснуло ковш расплавленного света.Закат мальцом по насыпи бежит,А с двух сторон, в гвоздиках и ромашках,Рубашка-поле, ворот нараспашку,Переливаясь, радужно горит.Промчался скорый, рассыпая гул,Обдав багрянцем каждого окошка.И рельсы, словно «молнию»-застежку,На вороте со звоном застегнул.Рванувшись к туче с дальнего пригорка,Шесть воронят затеяли игру.И тучка, как трефовая шестерка,Сорвавшись вниз, кружится на ветру.И падает туда, где, выгнув талиюИ пробуя поймать ее рукой,Осина пляшет в разноцветной шали,То дымчатой, то красно-золотой.А рядом в полинялой рубашонкеГлядит в восторге на веселый плясДубок-парнишка, радостный и звонкий,Сбив на затылок пегую кепчонку,И хлопая в ладоши, и смеясь.Два барсука, чуть подтянув штаныИ, словно деды, пожевав губами,Накрыли пень под лапою сосныИ, «тяпнув» горьковатой белены,Закусывают с важностью груздями.Вдали холмы подстрижены косилкой,Топорщатся стернею там и тут,Как новобранцев круглые затылки,Что через месяц в армию уйдут.Но тьма все гуще снизу наползает,И белка, как колдунья, перед сномФонарь луны над лесом зажигаетСвоим багрово-пламенным хвостом.Во мраке птицы словно растворяются.А им взамен на голубых крылахК нам тихо звезды первые слетаютсяИ, размещаясь, ласково толкаютсяНа проводах, на крышах и ветвях.И у меня такое ощущенье,Как будто бы открылись мне сейчасДуша полей и леса настроенье,И мысли трав, и ветра дуновенье,И даже тайна омутовых глаз…И лишь одно с предельной остротойМне кажется почти невероятным:Ну как случалось, что с родной землейИные люди разлучась порой,Вдруг не рвались в отчаянье обратно?!Пусть так бывало в разные века.Да и теперь бывает и случается.Однако я скажу навернякаО том, что настоящая рукаС родной рукой навеки не прощается!И хоть корил ты свет или людей,Что не добился денег или власти,Но кто и где действительное счастьеСумел найти без Родины своей?!Все что угодно можно испытать:И жить в чести, и в неудачах маяться,Однако на Отчизну, как на мать,И в смертный час сыны не обижаются!Ну вот она – прекраснее прекрас,Та, с кем другим нелепо и равняться,Земля, что с детства научила насГрустить и петь, бороться и смеяться!Уснул шиповник в клевере по пояс,Зарницы сноп зажегся и пропал,В тумане где-то одинокий поезд,Как швейная машинка, простучал…А утром дятла работящий стук,В нарядном первом инее природа,Клин журавлей, нацеленный на юг,А выше, грозно обгоняя звук,Жар-птица – лайнер в пламени восхода.Пень на лугу как круглая печать.Из-под листа – цыганский глаз смородины.Да, можно все понять иль не понять,Все пережить и даже потерять.Все в мире, кроме совести и Родины!1978

Ночная песня

Фиолетовый вечер забрался в сад,Рассыпая пушинками сновиденья.А деревья все шепчутся и не спят,А деревья любуются на закат,И кивают, и щурятся с наслажденьем.«Спать пора», – прошептал, улыбаясь, вечер,Он приятелю синим платком махнул,И тогда, по-разбойничьи свистнув, ветерПодлетел и багровый закат задул.Покружил и умчал по дороге прочь.Сразу стало темно и пустынно даже.Это в черных одеждах шагнула ночьИ развесила мрак, как густую пряжу.И от этой сгустившейся темноты,Что застыла недвижно, как в карауле,Все деревья, все травы и все цветыТихо-тихо ресницы свои сомкнули.А чтоб спать им светло и спокойно былоИ никто не нарушил бы тишину,Ночь бесшумно созвездья вверху включилаИ большую оранжевую луну.Всюду блики: по саду и у крылечка,Будто кто-то швырнул миллион монет.За оврагом притихшая сонно речка,Словно мокрый асфальт, отражает свет.У рябины во мраке дрожат рубиныТемно-красным огнем. А внизу под нейСруб колодца, как горло бутыли винной,Что закопана в землю до вешних дней.В вышину, точно в вечность, раскрыты двери.Над кустами качается лунный дым,И трава, будто мех дорогого зверя,Отливает то синим, то золотым…Красота – все загадочней, ярче, шире,Словно всюду от счастья висят ключи.Тонко звезды позванивают в эфире…И затмить красоту эту может в миреЛишь любовь, что шагнет вдруг к тебе в ночи.1976