Империя Оствер. Пенталогия (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 49

– Садитесь и следуйте за мной. Посмотрю, насколько хорошо вы держитесь в седле.

Он направился на круг для выездки в полукилометре от казарм и учебных корпусов, а мы последовали за ним. Мы катались около двух часов, а затем Нитра спрыгнул наземь, подошёл к раскидистому дубу, невдалеке от площадки для верховой езды, и подозвал нас к себе. Накинув поводья лошадей на крупные сучки дерева, мы полукругом застыли возле капитана.

«Ну вот, – подумал я в тот момент, – кажется, сейчас нас начнут вербовать в секту, тьфу ты, в патриотическую организацию, замышляющую изменить мир к лучшему».

И оказался прав. Свен Нитра начал говорить, и вроде бы сначала речь его была ни о чём. Обычные рассуждения бывалого вояки. О несправедливости, царящей в империи Оствер. О грядущей бойне на границах и тяжких испытаниях, которые всех нас ждут. Об императоре, вынужденном подчиняться Верховному имперскому совету. О миллионах находящихся в рабстве людей и зажравшихся феодалах, не желающих послужить отечеству и думающих только об удовлетворении своих собственных низменных потребностей. И речь этого профессионального психолога, который очень хорошо изучил нас, своих учеников, очень быстро стала цеплять за душу. Слова инструктора, сплетаясь в хитрые предложения, проникали в голову, задевали нашу гордость, чувство патриотизма, достоинство, честь и совесть. И уже через пятнадцать минут его речи, когда Альера и Эхарт, а за ними следом и я начали поддакивать капитану, он сказал:

– Кадеты, именно вы – будущее империи, и только на вас она может надеяться в трудный час испытаний. И я спрашиваю вас: вы готовы встать на её защиту?

Мы ответили так, как должны были:

– Да!

– Это очень хорошо. – Капитан был удовлетворён. – Я знал, что вы люди чести и думаете не только о себе. И потому я уполномочен сделать вам предложение.

«От которого нельзя отказаться? – проскочила в голове мысль. – Нуну».

– Какое предложение? – спросил капитана Эхарт.

– Вступить в организацию, которая озабочена положением дел в империи и готова сделать всё ради её процветания, – веско произнёс Нитра и добавил: – Скажу сразу, это структура не официальная, а подпольная, и, разумеется, если вы примете моё предложение, то под страхом смерти будете обязаны всю свою жизнь хранить в тайне сведения, которые узнаете о ней, и беспрекословно выполнять любое приказание лидеров нашей организации.

– А как она называется и кто её руководители? – задал вопрос Альера.

– Названия у организации нет, но я привык обозначать её как «Имперский союз», и вы можете последовать моему примеру. Ну а кто руководители, ответить я не могу, по крайней мере, до той поры, пока вы не заслужите доверия. Однако ручаюсь, что это достойные люди, которые находятся рядом с нашим императором и готовы сделать всё ради того, чтобы он снова стал истинным властителем своей страны, не марионеткой, а великим государем.

«Да уж, ручается он, – глядя на капитана с сарказмом, который помогал мне абстрагироваться от всего происходящего и более критически воспринимать слова Нитры, подумал я, – кто бы за тебя поручился? Стоишь тут, втираешь нам про патриотизм и приближённых к императору особ, вроде незадачливого комбинатора Кисы Воробьянинова, а потом кинешь нас на убой ради своих интересов – и всё, сам в стороне, а мы в дерьме. Ничего, посмотрим, кто вы такие есть, дайте только срок, а то словеса сплетать – это одно, а вот чем вы в реальности занимаетесь – совершенно другое».

Впрочем, это были только мои мысли, которые я раскрывать не собирался. И я задал вопрос:

– А сам император знает о том, что готовят люди из его окружения?

Еле заметно глаза Нитры сузились, и он ответил честно:

– Нет! Молодого императора направляют и готовят к великой миссии вновь стать полновластным самодержцем, но о планах своих ближайших слуг он не догадывается. Однако когда придёт решающий час, он одобрит их решение и конечно же не забудет воинов, которые пошли ради него на подвиг и риск. Поэтому, кадеты, в этот момент я предлагаю вам не только вступление в подпольную организацию и, как следствие, полную опасностей и сложностей жизненную стезю, но и шанс возвыситься.

– Какие нам будут поручаться задания? – вновь подал голос Эхарт.

– Я этого не знаю. – Нитра покачал головой.

– А когда начнётся наша… – третий сын барона запнулся, – скажем так, служба?

– Сразу по окончании обучения, когда за воротами вас встретят ваши будущие начальники. С этого мига для вас и начнётся новая жизнь. Моя задача сделать вам предложение и поручиться за вас перед вышестоящим командиром.

– Это начальник «Крестича»?

– Нет. Он понимает, что я и ещё пара человек ведём свою игру в его училище. Но мы никому не мешаем и никаких призывов к коренному и немедленному слому сложившейся государственной системы не пропагандируем. Цели наши патриотичны, и мы никого не подставляем под удар. И наш план по возвышению империи не в том, чтобы немедленно дать всем рабам свободы и равные с дворянами права, а в постепенном изменении всего жизненного уклада в государстве. Но для этого сначала необходимо вернуть власть истинному правителю империи Оствер. – Капитан замолчал, оглядел нас, удостоверился, что новых вопросов к нему не имеется, и произнёс: – Итак, жду вашего немедленного решения, господа кадеты. Вы принимаете мои слова на веру и готовы принять предложение вступить в подпольную организацию «Имперский союз»?

Мне раздумывать нужды не было, и я заранее знал, что отвечу:

– Готов!

Альера посмотрел на меня, хмыкнул и тоже согласился:

– Готов!

Настал черед Эхарта, и, хотя было видно, что он немного отошёл от зажигательной речи капитана и уже начинает задумываться о том, куда может завести участие в тайной организации, последовал нашему примеру:

– Готов!

Офицеринструктор, который всё время нашего разговора был напряжён, заметно расслабился и, посмотрев на меня, спросил:

– Кадет Ройхо, по каким причинам вы решили встать в ряды истинных патриотов империи?

Можно было не лукавить и высказаться максимально искренне, и мой ответ выскочил сам собой:

– Империя может снова стать великой, и мне бы этого хотелось, а император должен не только царствовать, но и править. Кроме того, я надеюсь, что за верность и свои труды получу от организации «Имперский союз» достойную награду и помощь в деле уничтожения моих противников.

Удовлетворенный Нитра посмотрел на Альеру. Тот беззаботно, как он это умел, улыбнулся и сказал:

– Девиз моего рода – «По завету предков!». А они завещали нам драться за свою родину, крушить врагов и всегда стремиться превзойти их. Пока никто не обошёл моего прадедагенерала, а с вами у меня есть на это надежда. И хотя понятно, что вернуть императору всю полноту власти дело не на один год, а может, даже и не на десятилетие, я готов рискнуть и присоединяюсь к вам.

Эхарт, правым кулаком чуть пристукнув по груди в районе сердца, был краток:

– За Анхо и империю!

После этого, ещё раз предупредив нас о сохранении этого разговора в тайне, Нитра нас отпустил.

Мы вернули лошадей в конюшню, отошли в сторону от людей, обсудили между собой всё произошедшее с нами и пришли к выводу, что в целом поступили правильно. Нам терять особо нечего, потому что мы практически ничего не имеем, а капитан был серьёзен, на шутника или шулера, который понтирует (карточный термин, обозначающий блеф), не походил. А рубиться во имя интересов организации с хорошими и понятными для нас целями нам вполне подходило.

С того вечера заметно в нашей жизни ничего не изменилось. Однако разговор с Нитрой уже наложил на нас свой отпечаток. И выразилось это в том, что наша тройка как бы отделилась от остального десятка и стала держаться сама по себе. Кроме того, мы перестали интересоваться предложениями, которые регулярно поступали в военный лицей от вольных наёмных отрядов и частных армий, и стали больше времени уделять боевым искусствам. Кстати, я обратил внимание на то, что точно так же, резко и без видимых причин, после дополнительных занятий со своими инструкторами изменилось поведение двух кадетов первого десятка и четырех из третьего. Не знаю, заметил ли это ктото ещё, а мне данный факт сказал о том, что Нитра не одиночка, и другие офицерынаставники как минимум ему помогают, а скорее всего, они делают с ним одно общее дело.