Ожерелье голубки. Райский сад ассасинов - Хайне Э. В. - Страница 16

Существовало время, когда Орландо был абсолютно убежден в том, что кони попадают на небеса. Они, несомненно, обладают бессмертной душой. Они неизмеримо возвышаются над любым скотом, который мог заколоть и съесть человек. Не попадают ли на небо даже женщины? А ведь конь – в том Орландо никогда не сомневался – гораздо важнее для чести мужчины, нежели женщина.

Так Орландо сделал свой выбор в пользу лошадей, а Адриан – меча.

Они присягнули Ордену и дали обеты целомудрия, бедности и послушания. Самым главным требованием было безоговорочное послушание, даже до смерти. Чаще всего нарушалось требование целомуд?

рия. Ведь мог же стать тамплиером женатый рыцарь, если он завещает половину своего состояния ордену?

Обет бедности распространялся только на каждого тамплиера в отдельности, но не на Орден в целом, чье богатство считалось несметным. Адриан и Орландо тоже принесли отцовское наследство Ордену.

? Мы богаче чем все короли и халифы и папство, – бывало шутил Адриан, когда они хлебали из деревянных плошек пресную пшенную кашу в своих кусачих шерстяных рубахах. В день своего отъезда он съязвил: «Я считаю суровые дни, оставшиеся до Аль?Искендерун». Потому что тамплиерам было разрешено на Востоке одеваться и есть по?арабски.

Две недели длилось безветрие. Но вдруг накануне дня Святого Иоанна море очнулось. На поверхности появилась рябь. И тронутый бризом синий горизонт превратился в сверкающее серебро. Тревожно бились маленькие волны о нос корабля, постепенно увеличиваясь. Длинные волны катились к путникам, предвестники шторма. Быстро убрали все паруса, кроме маленького штормового паруса на грот?мачте. Пугающая тишина воцарилась над водой – затишье перед бурей. Как удар кулаком встретил корабль первый шквал. Волны поднимались как горы, ломаясь в пенных коронах и вздымаясь вновь – заснеженные вершины гор и грозные лавины. Море бушевало, воздух гремел. Дьявол вселился в водную стихию. Как пушинку бросало корабль. Грохочущие водопады обрушивались на доски его палубы. В кромешной тьме не было видно на расстоянии вытянутой руки. Отчаянье овладело людьми. Многие прощались с жизнью и в полной темноте забились в трюм корабля. Здесь людей рвало кровью, слышались крики о помощи, заглушаемые воем ветра.

Бесконечно долго тянулась эта ночь.

Когда наконец наступило утро и ярость бури утихла, они с ужасом обнаружили по левую руку берег. Ураган погнал их обратно. Без руля и парусов волны несли их прямо на скалы. Перед лицом неминуемой смерти многие начали громко сетовать. Жители Востока отдались в руки судьбы. Евреи и христиане, как обычно, обращались к своему Богу, посылали клятвы кнебу, обещали принести жертвы и исправиться. Молитвы слились с проклятьями.

Оба тамплиера скинули с себя одежду и привязали к спине оружие, чтобы освободить руки для плавания.

? Волчий капкан размозжит тебе затылок! – крикнул Захария.

Орландо ответил:

? Dum spiro spero! «Пока дышу, надеюсь». Потом волны накрыли обоих.

* * *

Когда Орландо очнулся, он лежал на носилках. Какие?то люди несли его. Они говорили на непонятном языке. Орландо хотел подняться, но тело не слушалось его.

Он не мог даже пошевелить головой. «Мертв! Я умер! Они несут меня на кладбище». Могильный холод охватил его сердце. Он задрожал всем телом. Зубы стучали, не попадая друг на друга. Mors est frigus aeternum! «Смерть – вечный холод».

Они внесли его в помещение, где горел огонь. Пахло рыбой и затхлым жиром. Чье?то лицо склонилось над ним. Женщина. Ее волосы коснулись его щеки. Angelus mortis, ангел смерти! Глаза закрылись, он чувствовал, как она снимает с него промокшую одежду. Его колотило от холода, точно в агонии. Неужели это его руки бились так сильно, что множество чужих рук принуждены были удерживать их?

Его укрыли шкурами, источающими овечье тепло, но они оказались бессильны перед ледяной мукой, которая овладела каждым уголком его тела. О, Боже! Как холодна смерть. Ад, куда подевался твой огонь?

Был ли это сатана? Кто?то скользнул к нему под шкуру. Чье?то тело, живое и горячее. Нежные руки искали его, гладили его плоть. Обнаженная кожа прижималась ic его боку. Дышащий живот давил на него. И еще там были глаза, больше темные глаза, они остановились прямо над его лицом. Губы приоткрылись, чтобы проглотить его. Пальцы уверенно гладили грудь, опускались ниже и протискивались между ног. Язык коснулся его уха, незнакомые ласковые, призывные крики послышались ему и прерывистое дыхание. Приди!

Почти совсем угасший огонь, чье багровое тление в последний раз вспыхивает пламенем – вот как он себя ощущал. Как камень, брошенный в неподвижную воду, дает круги, расходящиеся от центра, так просыпалось в нем желание жизни. Приятное тепло разливалось у него внизу. Плоть загорелась от плоти.

? У тебя заботливый ангел?хранитель, брат. Когда мы нашли тебя, ты висел, как сломанная мачта. Твой капкан зацепился о размотанный такелаж. Ты был без сознания, холодный, как снулая рыба.

? Где остальные? – спросил Орландо.

? Других нет. Мы вытащили из моря только тебя. Тут сильное течение в проливе Бонифачо. Кого волны не прибивают к берегу, того уносят в открытое море. Вот и рыба здесь жирнее, чем у других берегов.

Человек, который разговаривал с Орландо, был старым, беззубым и морщинистым как крот. Он стоял, широко расставив ноги, как будто большая часть его жизни прошла на корабельной палубе. С любопытством он рассматривал Орландо, который лежал под грудой меховых одеял и чувствовал себя бессильным, точно ребенок.

? Где я? Кто ты? – спросил он.

? Мы сардские рыбаки. Меня зовут Луиджи.

? Откуда ты знаешь мой язык?

? Я четыре года провел на материке. Мы, сарды, как семга, которая в конце всегда возвращается на места своего нереста. А кто ты?

? Я тамплиер.

?Тамплиер? Он рыцарь?монах. О святой Бонифаций из Бастии, этого не может быть!

Его поросшие щетиной губы скривились в ужасной усмешке:

? Поп с волчьим капканом! –Ты находишь это смешным?

? Ну, у тебя таланты, которых я не предполагал у тамплиера.

?Ты говоришь загадками.

? Человек, который долго пролежал в море, нуждается только в тепле. Можно положить потерпевшего кораблекрушение в теплую воду, натереть водкой или напоить теплым питьем и все же выживут немногие. Мы, сарды… ты знаешь, как мы, сарды, это делаем. Нет? Ну, ты должен это знать. Ты ведь узнал это на собственном примере. Когда мы вылавливаем человека из моря, мы кладем кнему в постель женщину.

? Женщину в постель?

? Никто не в состоянии извне разжечь потухший огонь. Слабо тлеющие угли в костре разгораются сами, когда получают питание. И у людей точно так же. Где жарче всего разжигается жажда жизни у мужчины, как не в паху опытной женщины! Тому, кто не поднимается, не движется, не согревается, больше ничем нельзя помочь.

?Ты имеешь в виду, я…

?Да, мой сын… и довольно удивительно дельно и сильно для того, кто принес обет целомудрия…

? Боже мой!

? Мы должны восхвалить Бога.

? Почему?

? Мы ежедневно просим его о богатом урожае и благодарим за каждый корабль, который он разбивает у наших берегов. Все товары делят между мужчинами. Выжившие моряки достаются нашим женщинам. Они решают, кого взять в наше сообщество.

? А что происходит с остальными? Старик, не отвечая, пожал плечами.

? Вы убиваете их?

? Они умирают сами.

? А спасенные?

? Как уже сказано, они достаются вдовам, которыми переполнены все острова. Море создает вдов. Молодые люди здесь редкость, как хорошие жеребцы. Многие остаются навсегда. Знатных часто выкупают их семьи. Неблагодарные пытаются бежать. Поймав беглецов, мы сажаем их на темныйповодок.

? На темный поводок?

? Мы выкалываем им глаза. Так мы лишаем их возможности убежать и получаем их силу.

? Я тамплиер. Вы знаете, мой Орден не потакает вымогательству. Еще ни разу не был заплачен выкуп за тамплиера.