Дом странных детей - Риггз Ренсом - Страница 33

— Что ж, я вам очень признателен.

Он сказал еще что-то, чего я не расслышал. В трубке раздавался сильный шум.

— Я вас плохо слышу, — ответил я. — Вы в торговом центре или супермаркете, что ли?

— В аэропорту, — ответил он. — Встречаю сестру. Я пожелал тебе приятно провести время. Исследуй свой остров и не волнуйся понапрасну. Скоро увидимся, договорились?

— Еще раз большое спасибо, доктор Голан.

Я повесил трубку. Мне было стыдно, что я понапрасну на него злился. Он уже дважды поддержал меня тогда, когда я не встретил понимания со стороны родителей.

Отец сидел за бокалом пива в противоположном конце паба. Прежде чем подняться наверх, я подошел к нему.

— Насчет завтра… — начал я.

— Насколько я понял, тебе рекомендуется делать все, что ты захочешь.

— Ты уверен?

Он угрюмо пожал плечами.

— Врачебное предписание.

— Я вернусь к обеду. Обещаю.

Он только кивнул. Я оставил его в баре и пошел спать.

Засыпая, я думал о странных детях. И еще о вопросе, который они первым делом задали мисс Сапсан, когда она представила им меня. Джейкоб останется с нами? Тогда я подумал: Конечно, нет! Но, в самом деле, почему бы и нет? Если я никогда не вернусь домой, что я потеряю? Я вспомнил свой огромный холодный дом, свой город, где не было друзей, зато было много тяжелых воспоминаний, свою совершенно непримечательную жизнь, в которой все уже решили за меня. И вдруг понял, что прежде мне никогда даже в голову не приходило, что я могу от нее отказаться.

Глава седьмая

Утро принесло с собой ветер, дождь и туман. В такую мрачную погоду легко было поверить в то, что события вчерашнего дня были всего лишь причудливым сном. Я наскоро проглотил завтрак и сказал отцу, что ухожу. Он посмотрел на меня так, как если бы я тронулся умом.

— В такую погоду? Чем ты собираешься заниматься?

— Общаться с… — не подумав, начал я и тут же осекся.

Чтобы замять эту тему, я закашлялся, сделав вид, что подавился. Но было уже поздно: он меня услышал.

— С кем общаться? Надеюсь, не с этими рэпперами?

Чтобы выбраться из этого дерьма, мне пришлось нырнуть еще глубже.

— Нет. Ты их, наверное, ни разу не видел, потому что они живут на другой стороне острова и…

— В самом деле? Я не знал, что там кто-то живет.

— Ну да, на самом деле там живет всего несколько человек. Пастухи и всякое такое… Но они классные… Присматривают за мной, пока я брожу по дому.

Друзья и безопасность. Против этого отцу нечего было возразить.

— Я хочу с ними познакомиться, — заявил он, стараясь, чтобы это прозвучало как можно строже.

Он часто напускал на себя вид здравомыслящего строгого отца, которым, видимо, всегда стремился быть.

— Нет проблем. Но сегодня мы встречаемся за кряжем, так что в другой раз.

Он кивнул и сунул в рот очередную ложку каши.

— К обеду чтобы был дома, — буркнул он.

— Само собой, папа.

Я буквально домчался до болота. Пробираясь по зыбкой трясине и пытаясь разглядеть едва различимые в тумане островки травы, на которые становилась Эмма, я беспокоился о том, что, миновав курган, увижу только дождь и разрушенный дом. И испытал огромное облегчение, шагнув на свет в третье сентября тысяча девятьсот сорокового года и обнаружив его точно таким же, как и накануне, — солнечным и теплым. В синем небе клубились уже знакомые облака, а от холодного тумана не осталось и следа. Более того, Эмма ждала меня, сидя на краю холма и бросая камешки в болото.

— Наконец-то! — воскликнула она, вскакивая на ноги. — Пошли скорее, все ждут только тебя.

— Меня?

— Ну да-а, — протянула она, нетерпеливо закатывая глаза.

Схватив за руку, Эмма потащила меня за собой. Я чуть не подпрыгивал от волнения, вызванного не только ее прикосновением, но и мыслями об ожидающем меня дне, полном неизведанных возможностей. Хотя во многом этот день будет в точности повторять предыдущий (к примеру, будет дуть тот же ветер, и с деревьев будут падать те же ветки и листья), мое восприятие событий, как и сами события, будет совершенно новым. Впрочем, это касалось не только меня, но и странных детей. Они были богами в этом своеобразном маленьком раю, а я был их гостем.

Мы мчались через болото, а потом через лес, как будто опаздывали на важную встречу. Когда мы подбежали к дому, Эмма повела меня в сад, где уже возвели небольшую деревянную сцену. Повсюду суетились ребятишки, перетаскивая декорации и реквизит, застегивая пиджаки вечерних костюмов и поправляя усыпанные блестками платья. Маленький оркестр, состоящий из аккордеона, помятого тромбона и музыкальной пилы, с которой мастерски управлялся Гораций, наигрывал обрывки разных мелодий.

— Что это значит? — спросил я у Эммы. — Вы что, решили устроить спектакль?

— Сам увидишь, — ответила она.

— Кто в нем участвует?

— Сам увидишь.

— О чем он?

Она меня ущипнула.

Раздался свисток, и все бросились занимать места на расставленных перед сценой складных стульях. Мы с Эммой тоже сели, и в этот момент открылся занавес. Перед нашими взорами предстала соломенная шляпа, парящая над броским костюмом в красно-белую полоску. И только услышав голос, я понял, что это означает. Разумеется, это был Миллард.

— Леди-и-и и джентльмены! — пропел он. — Я с огромным удовольствием представляю вашему вниманию шоу, равных которому еще не было в мире! Вам откроются настолько удивительные явления, что вы просто не поверите своим глазам! Уважаемые граждане, перед вами выступят мисс Сапсан и ее Странные Дети!

Зрители разразились аплодисментами, а Миллард поклонился, приподняв шляпу.

— В первом неповторимом номере вы увидите саму мисс Сапсан!

Он нырнул за занавес и мгновение спустя появился снова. Через одну руку у него была переброшена свернутая простыня, а на другой сидел сокол. Миллард кивнул оркестру, который заиграл бравурный марш.

Эмма ткнула меня локтем.

— Смотри, — шепнула она.

Миллард опустил сокола на пол, развернул простыню, закрыв птицу от зрителей, и начал обратный отсчет:

— Три, два, один!

На счет «один» раздалось хлопанье крыльев, а затем над краем простыни показалась голова мисс Сапсан — ее человеческая голова! — вызвав еще более неистовые аплодисменты. Ее волосы были взлохмачены, и зрителям были видны только ее плечи, шея и голова. Одежда на ней явно отсутствовала. Насколько я понимаю, превращаясь в птицу, одежду с собой прихватить невозможно. Взяв простыню за края, мисс Сапсан целомудренно в нее завернулась.

— Мистер Портман! — произнесла она, глядя на меня со сцены. — Я счастлива, что вы вернулись. С этим маленьким шоу мы странствовали по Европе в старые добрые времена. Я надеюсь, что вы найдете его поучительным.

С этими словами она стремительно покинула сцену, спеша вернуться в дом и облачиться в привычную одежду. Один за другим странные дети прямо из «зрительного зала» выходили на сцену со своими номерами. Миллард сбросил костюм и, став совершенно невидимым, жонглировал пустыми бутылками. Оливия сняла утяжеленные туфли и продемонстрировала на брусьях гимнастический номер, отрицающий все законы гравитации. Эмма создала огненный шар, проглотила его и выдохнула обратно без малейшего вреда для себя. Я хлопал так сильно, что казалось, у меня с ладоней слезет кожа.

Когда Эмма вернулась на свое место, я обернулся к ней с вопросом:

— Я не понимаю, вы показывали это публике?!

— Конечно, — пожала плечами она.

— Обычным людям?

— Ну конечно, обычным людям. Зачем странным людям платить за право увидеть то, на что они и сами способны?

— Разве это не нарушало вашей тайны?

Она усмехнулась.

— Никто ни о чем не догадывался. Народ приходит на всевозможные представления, чтобы полюбоваться на трюки и фокусы. Они были уверены, что именно этим мы и занимаемся.

— Значит, вы прятались у всех на виду?

— Именно так в своем большинстве странные люди зарабатывали себе на жизнь.